"Век нынче непростой и требует от граждан повышения интеллекта"

В "Гоголь-центре" родился очень интересный нам самим и полюбившийся публике формат: воскресный день мы отдаем какой-нибудь теме, строим программу из нескольких уникальных событий на эту тему; наши зрители не просто приходят в театр, а проводят тут целый день, обедают, ужинают и, конечно, участвуют в дискуссиях, смотрят спектакли. Примером такого формата стала программа "Запрещенный театр". Да, звучит не очень оптимистично. Мы объединили несколько мероприятий, которые прошли в течение одного дня, стартовавшего с представления пьесы Валерия Печейкина "Моя Москва" — яркого текста, нарушающего все запреты. То есть с 1 июля со вступлением в силу дурацкого закона о мате ее существование в принципе невозможно. 

В рамках этого дня открылась серьезная и важная выставка, которую мы подготовили вместе с Бахрушинским музеем. Посвящена она истории театральных запретов с начала прошлого века вплоть до наших дней. История театра показана посредством сухих фактов и документов, которые иногда вершили человеческие судьбы. Документы достаточно страшные: пожелтевшие газетные вырезки со статьями-разгромами и статьями-доносами иногда вели тех художников, против кого были направлены, прямо в тюрьмы, а порой и к смерти. Выставка показывает, как в результате запретов обрывались не только человеческие судьбы, но пускались под нож целые художественные направления, убивались на корню идеи и творческие открытия. Россия в результате мании запретительства, тотальной цензуры и партийного идеологического прессинга откатилась на многие десятилетия назад, разошлась со всем миром, оказалась по многим вопросам искусства провинциальной и отсталой.

Одно из важнейших дел Театра, по-моему, — это "побуждение к мышлению". В этом он абсолютно враждебен пропаганде и занимается ровно обратным делом — заставляет человека думать, развиваться, меняться

Далее состоялся очень важный разговор — "Цензура в современном театре". За один стол сели Сергей Капков, Марина Давыдова, Павел Руднев, а также Гжегож Яжина, Роман Павловский и Агнешка Петровска из Польши, Анатолий Смелянский, Алла Шендерова, я. Мы обсуждали запреты, цензуру: политическую, экономическую, самоцензуру, — которая все чаще начинает определять и художественные стратегии,  и поведение художников. Уже после этого разговора все пошли смотреть премьеру спектакля "Мученик" — это наш ответ идиотским, опасным тенденциям цензурировать то, что цензурировать нельзя, — человеческую мысль. Я не признаю подобного даже в политике, но когда цензура касается театра — это просто опасно. Нельзя заставлять творческих людей делать то, что выгодно власти для самопиара, художники не созданы для того, чтобы "пропагандировать" или показывать "положительные стороны жизни". Для этого власть в качестве рупора использует ТВ, где пропагандисты на зарплате все хорошее покажут и про все хорошее расскажут, а кого надо — проклянут и заклеймят. 

Театр в России — совсем для другого. Когда я говорю "театр", я не делю его на "серьезный" или "развлекательный", "традиционный" или "новаторский", на "новую драму" или "старую драму". Все эти деления столь условны и искусственны, что могут увлечь уж совсем новичка. Так что я говорю о Театре с большой буквы, и не в смысле пафоса, разумеется. Театр имеется в виду как уникальный, древний род искусства, как важнейшая технология развития человека, как духовная практика.

Одно из важнейших дел Театра, по-моему, — это, говоря словами философа Пятигорского, "побуждение к мышлению". В этом он абсолютно враждебен пропаганде и занимается ровно обратным делом — заставляет человека думать, развиваться, меняться. Каждого. Выгодно ли государству платить за театр, который в принципе направлен на то, чтоб создать государству проблемы? Ведь думающие, свободные люди гораздо хуже управляемы и их труднее обмануть, чем послушное бездумное большинство. Здоровому государству — выгодно! Театр создает именно те самые "отягощения", которые мы испытываем, когда развиваем тело: иногда больно, иногда тяжело, малоприятно, но полезно и очень важно, так как без этого мышцы атрофируются. Атрофия духовных "мышц" гораздо страшнее, и умное, не враждебное человеку государство согласно терпеть "отягощения", чтоб зато иметь не примитивных, а сколь-нибудь сложных и, главное, свободных граждан, способных творчески жить и работать. Рабы, как это хорошо известно, ничего не создают. Век нынче непростой и требует от граждан повышения интеллекта и наличия разнообразных знаний, хотя бы и для того, чтобы грамотно обслуживать величаво следующую по трубам Ее Величество Нефть.