"Пионерские чтения" о музыке и космосе

"Милый, не приглашай меня, пожалуйста, смот­реть фильм "Гравитация". Это дешевка. Это не космос. Давай посидим дома и посмотрим "Мюнхгаузена". И когда Олег Иванович Янковский станет подниматься в небо, нам станет невероятно грустно и светло. Ведь космос действительно как предчувствие"

На этот раз Андрей Колесников решил объединить темы двух выпусков журнала "Русский пионер": космос и музыку. Результат превзошел все ожидания. Диана Арбенина написала пронзительный рассказ о стране, в которой не хотят быть космонавтами. Андрей Макаревич лаконично и доходчиво объяснил, почему в современной музыке нет Бога ("Вы думаете, что вы, диджеи и прочие, создаете музыку? Увы, нет. Вы создаете глушилки, которые пользуются популярностью"). Алена Бабенко дебютировала с историей-воспоминанием о первом знакомстве с Шопеном. Иван Охлобыстин пропел оду человеку-галактике Гарику Сукачеву. Орлуша традиционно отличился. "Я не пишу музыку", — сказал поэт и прочел стихи о советских собаках, отправленных в космос.

Диана Арбенина:

Я хочу быть продюсером. Я толком не знаю, что он должен делать. Однозначно он толстый и важный, и денег до фига, и телки, и дорогая тачка с музлом, и он живет по ночам. Когда быдло засыпает в своих беспонтовых сотах, он выруливает на охоту и гончит бесшумно по беспробочной Москве. Ну чем не ракета, блин, и чем не космонавт!

Я хочу быть дизайнером. Папа, купи мне пару дешевых тетенек-закройщиц, пару манекенов, чтобы я нацепила на них свои уродские платья и штаны, назвала это словом "коллекция" и еще, папочка-лапочка, купи мне билет в первый класс самолета Москва-Париж-Нью-Йорк-Лондон-Москва, чтобы вернувшись из столиц моды я натрещала надутым товаркам, как меня там приняли и однозначно полюбили. Плевать, что я гоню, никто ж не проверит!

Я хочу быть журналистом. Мать его, я, правда, писать толком не умею, но, елки-палки, слово "папарацци" такое клевое, модное и вкусное. Какая хрен разница сколько там "ц", "п" и "р". И точно никакая хрен не разница, что это вообще-то фамилия от Феллини, а не нарицательное. Я об этом, конечно же, не знаю. Точнее, как сейчас говорят, когда садятся в лужу — "я не в курсе". Нам — журналистам из Нахабино и Бирюлева, это не важно! Нам важно преданно смотреть в глаза Роме Емельянову, держа бокал пино в правой и сдержанно улыбаясь, тьфу, черт побери, "чувственным ртом", чтобы потом выдыхать в сотовый "Машк, а он ничееее, жаль мы с тобой тема, Машк".

P.S.  "Милый, не приглашай меня, пожалуйста, смот­реть фильм "Гравитация". Это дешевка. Это не космос. Это не наш космос. Давай посидим дома и в 234-й раз посмотрим "Мюнхгаузена". И когда Олег Иванович Янковский в 234-й раз станет подниматься в небо в своих невероятных сапогах и с невероятной улыбкой, нам станет невероятно грустно и светло. Ведь космос действительно как предчувствие."

Орлуша:

Мы можем! И вместе, и каждый лично!
Догоним, блин, и перегоним "их"!
Победа и космос — синонимичны,
Плюс гордость за Родину и своих!
Пусть Запад растит битловские космы,
Малюет без смысла абстракционизм,
Мы проложили дорогу в космос,
Нам путь через космос лежит в коммунизм!
Враги нападут — мы расправимся с ними,
Я сам в это верил, дошкольный шкет:
Их атом — для бомбы и Хиросимы,
Наш космос — для мирных геройских ракет!
Они там жируют в буржуйском фарсе,
А мы будем яблоки есть на Марсе!
Они — кровопийцы и разжигатели,
А мы — космонавты, и мы — мечтатели!