Я долгое время работала в маркетинге и PR и получала удовольствие от этой работы. Но мне казалось, что имеющиеся у меня ресурсы и опыт расходовались не всегда со смыслом и пользой. И все наложилось. У меня случилась личная история, я начала волонтерить, потом познакомилась с Галей Тихоновой — у нее растет сын с церебральным параличом. И мы стали помогать родителям детей с инвалидностью, сфокусировавшись на заболевании ДЦП. Шесть лет назад мы создали благотворительный фонд «Подарок ангелу» и с этого года начали помогать еще и взрослым.
Сейчас самый частый запрос от нашей подопечных — на технические средства реабилитации (ТСР), которые помогают маломобильным людям передвигаться. Это инвалидные кресла, вертикализаторы, ходунки. К сожалению, в России государство по индивидуальной программе реабилитации (ИПР) очень часто выдает непригодные инвалидные кресла — они не всем подходят, так как не настраиваются под тело. Многое случилось за время существования фонда. У нас появились большие реабилитационные программы, например «Школа особенного родителя». Наши московские специалисты обучают региональных своим реабилитационным, логопедическим и психологическим методикам. Эта школа не только для специалистов — мы также ведем работу с родительским сообществом: помогаем принять своего ребенка, правильно заботиться, снять психологическое напряжение.
Работа в благотворительности научила меня основному принципу, который я исповедую: невозможное возможно. Благодаря тому, что я вижу результаты, которых достигают подопечные фонда, даже когда все вокруг опускают руки и отворачиваются.
Наш фонд — не волонтерский, и с волонтерами мы не работаем. Это наша позиция. Я знаю фонды, которым это удается, их очень мало — «Старость в радость», «Вера»… Что касается масштабной волонтерской деятельности, я, честно говоря, считаю ее профанацией. В России нет достойного образования для волонтеров.
Если говорить о людях, которые в целом заняты в благотворительности, то это совершенно необязательно личная история, ситуация за последние 5 лет изменилась. Три года назад я прогнозировала переход сектора сферы НКО, третьего сектора, в профессиональный рынок в России через 5 — 10 лет. За прошедшее время в сфере произошли изменения — хорошие и большие. Не уверена, что они видны, — это больше статистика внутри сектора. Фонды стали гораздо профессиональнее, прозрачнее. Новые организации понимают, как работать. В нашей стране по-прежнему не хватает профессиональной образовательной системы. Я могу выучиться на журналиста, экономиста, но почему я не могу выучиться на менеджера НКО? Неоткуда браться «молодой крови», и все, что сейчас происходит — абсолютно самобытная история, которая развивается внутри сектора самостоятельно. Люди в благотворительности в России — они self-made, без образования в сфере. Учатся на деле, с нуля, пребывая в шоке. Это, конечно, тоже работает, но не ведет к системе.
Почти везде в России система заботы и опеки над недееспособными детьми остается советской, и преодолеть это можно, только полностью эту систему изменив. Некоммерческий сектор в этом плане делает многое. Надо отдать должное и нашему государству, которое осознает эту необходимость. Но меняется все очень медленно.
Для фонда «Подарок ангелу» физическая реабилитация по мировым стандартам — новая тема, мы начали заниматься ей только около 2 лет назад. Но нацелены на то, чтобы таких инновационных центров, как наш партнерский «Апрель», стало больше. В следующем году хотим вплотную заняться этим вопросом. В наших планах — открытие реабилитационного центра в Москве, но пока не могу рассказать детали, так как есть сложности со сроками.
Нашим школам абсолютно точно не хватает инклюзивности. Мы провели внутренний опрос среди подопечных и выяснили, что порядка 60% детей, которые пытаются обучаться в обычных школах, сталкиваются с буллингом. Другой наш опрос касался того, насколько общество в целом готово принимать детей с инвалидностью. Почти половина ответивших — 45% — считает, что маломобильным детям лучше учиться в специальной школе. К сожалению, большинство все еще не готово впускать в обычную жизнь особенных детей. Эти цифры лучше, чем те, что мы получили 5 лет назад, но впереди еще годы работы.
Выработка рычажка переключения «Мой рабочий день закончился, я больше об этом не думаю» за годы в благотворительности сильно зависит от человека. Мы иногда работаем и в выходные, я привыкла, что на мой телефон сообщения приходят и в 12 часов ночи. Мне кажется, так у всех моих коллег, и все научились совмещать это с личной жизнью, досугом, хобби и т.д.
Я профессионально занимаюсь вокалом, но последние три месяца времени на это не хватает, потому что мы готовим «Доброшрифт» — очень трудоемкий, требующий большого ресурса и внимания проект. Единственное, что я делала, — уезжала на выходные, чтобы сменить картинку и поработать в другом месте.
Благотворительность — это такая же работа, как и и любая другая. Если ты хочешь быть эффективным, то должен периодически менять фокус. Лучший отдых — смена вида деятельности.
Мы давно говорим с общественностью о том, что вокруг нас есть маломобильные люди и им необходима помощь. Это сложная в коммуникации проблема — она не имеет четкого хеппи-энда. Для того чтобы ребенок сделал первый шаг, самый маленький, может понадобиться 16 лет жизни.
У нас была масштабная социальная кампания «Спасибо» с нулевым бюджетом — это такие красные кривые буковки. У нее был такой посыл: чтобы написать слово «Спасибо», у ребенка с церебральным параличом уходит около 60 минут из-за повреждения моторики рук, а чтобы помочь такому ребенку, достаточно всего двух минут. Потом мы встретили Андрея Бузина, руководителя агентства Smetana, который доработал эту идею и придумал механику «Доброшрифта». В прошлом году 33 ребенка с диагнозом ДЦП, подопечные нашего фонда, нарисовали по букве, а мы объединили их в алфавит — латинский и кириллицу. И во Всемирный день церебрального паралича написание названий более 400 крупных российских и мировых брендов преобразилось благодаря «Доброшрифту». За год проведения кампании было собрано 16 млн рублей на помощь 241 семье.
Наш главный партнер «Росбанк» уже сменил свою огромную вывеску на написанную «Доброшрифтом», показав всем класс! Это очень большой показатель изменений — лед тронулся. Бизнес готов менять мир, рассказывая важные вещи от своего лица, активно включаться в благотворительность и популяризировать важные темы, а не просто выделять деньги, как это было 10 лет назад.
Также в этом году наш генеральный инфопартнер — «Яндекс», он проводит самый масштабный редизайн своей страницы в истории компании. Во время пандемии мы уже работали с «Яндексом» — запустили службу перевозок врачей в 32 регионах. Также доставляли на «Яндекс.Такси» онкобольных, доноров крови в больницы. Во вторник утром Единая Медиа Группа выложила на своей странице в фейсбуке с интерактивными картами Mediamaps карту осведомленности о ДЦП в России. Она пустая. И это была их инициатива — мы не договаривались.
7 октября состоится один из первых после пандемии интернациональных хоккейных матчей Россия — Китай. Он будет полностью брендирован «Доброшрифтом»: ледовая арена, борты, форма игроков.
В проекте «Доброшрифт» есть идея про человеческую сопричастность. Люди работают с людьми, а не компании с компаниями. Мне кажется, это максимально просто и доходчиво объясняет, почему в этом году в акции будут участвовать уже более 800 организаций. Мы планируем удвоить результаты прошлого года.
При этом принять участие в проекте может каждый. Мы предоставляем свободное пользование шрифтом — кто-то даже тату набивал! Способов информационной поддержки множество: пошерить новости в своих соцсетях, поменять логотип компании, слоган, купить фирменное худи или футболку. Конечно, важна и финансовая поддержка — донаты.
Другие истории
Подборка Buro 24/7