Каждое утро в каждом учреждении начинается одинаково. Сотрудники открывают Facebook. Ну или "ВКонтакте", если организация государственная. И понеслось...
На исторических виражах наш человек становится особенно болтлив и сердит. Чем образованнее, тем болтливее и сердитее. Бунин 100 лет назад писал, что русский интеллигент был бы несчастнейшим существом, если бы ему не дали кричать и писать о страданиях народа.
Прав, прав, Иван Алексеевич. Но разве сам он не строчил бы в Facebook? Еще как. Кстати, интересная мысль: а если бы социальные сети существовали 100 лет назад? Изобрел бы их, допустим, Тесла или Эйнштейн.
И вот выруливаем на вираж: начало октября 1917-го. Большевики мутят переворот, но встречаться и составлять планы им мешают: слежка Временного правительства, Ильич вообще живет в шалаше. Трудно большевикам. Но у них есть "Фейсбукъ". Ульянов под ником "Ленин" пишет пост.
ЛЕНИН: Товарищи, я готов вернуться в Петроград и возглавить наше архиважное дело. ; )
И пошли комменты:
ТРОЦКИЙ: Вы бы еще назвали его проектом. )
ЛЕНИН: А вы не можете без ваших подколок?
СТАЛИН: Я бы вас треснул лидорубом, Лев Давидович!
ТРОЦКИЙ: А вы, Коба, сперва научитесь по-русски писать. Ледоруб пишется через Е!
СТАЛИН: Будете хамить — забаню!
ЛЕНИН: Товарищи, не время! Промедление смерти подобно. (((
ДЗЕРЖИНСКИЙ: Короче, какой план?
КОЛЛОНТАЙ: Давайте в ресторане встретимся? Выпьем просекко и все решим!
ЗИНОВЬЕВ: Отличная идея!
КАМЕНЕВ: А в каком?
ДЗЕРЖИНСКИЙ: За нами следят шпики Керенского, какой ресторан? Коллонтай еще бы предложила встретиться в спа!
КЕРЕНСКИЙ: Да кому вы интересны, лузеры? Встречайтесь, где хотите.
СТАЛИН: Это фейковый Керенский. Он нас троллит!
ЛЕНИН: Я знаю. Это шутки меньшевика Ольшанского.
СТАЛИН: Не Ольшанского, а Вышинского.
КОЛЛОНТАЙ: Фи!
БУХАРИН: Я только подключился. Что обсуждаем?
ДЗЕРЖИНСКИЙ: Коллонтай собирается в спа.
БУХАРИН: Вау!
ЛЕНИН: Товарищи, давайте по делу! Пора брать власть!
КОЛЛОНТАЙ: Фи!
СТАЛИН: Владимир Ильич, давайте ее забаним! Достала!
ТРОЦКИЙ: Дай вам волю, вы бы всех забанили.
ЗИНОВЬЕВ: А давайте Сталина забаним?
КАМЕНЕВ: Точняк!
БУХАРИН: Мне он тоже надоел.
СТАЛИН: Владимир Ильич можно я этим политическим проституткам все объясню?
ЗИНОВЬЕВ: Еще меня поп недоучившийся учить будет!
КОЛЛОНТАЙ: Фи!
ДЗЕРЖИНСКИЙ: Товарищи, мы же одна команда!
КАМЕНЕВ: Да вы, Феликс Эдмундович, как нюхнете — сразу всех любите! )))
ЛЕНИН: Я призываю последний раз! Мы должны решить, как взять власть!
ТРОЦКИЙ: Вы предлагаете с этими болтунами брать власть?
ЛЕНИН: Срочно! Почту, телеграф, телефон!
СТАЛИН: Ты кого попом назвал?
ЛЕНИН: Вы — кому?
СТАЛИН: Не вам.
ЛЕНИН: Хватит флудить!
ТРОЦКИЙ: Баним Сталина!
СТАЛИН: Трендишь, как Троцкий!
МАЯКОВСКИЙ: Меня в эту группу случайно включили, но тут у вас прикольно. Прямо флешмоб!
ДЗЕРЖИНСКИЙ: Это еще кто?
МАЯКОВСКИЙ: Я — Поэт. "Облако в штанах" читали?
ЛЕНИН: Коммунист?
МАЯКОВСКИЙ: Колумнист.
СТАЛИН: Балаган. Ненавижу. Я бы вас всех перестрелял.
ЗИНОВЬЕВ: Коба — быдло!
КАМЕНЕВ: Ватник!
ЛЕНИН: Все! Ну вас к черту! Возвращаюсь в Цюрих.
Так Октябрьская революция отменилась. Троцкий стал обозревателем в мужском журнале, Бухарин — популярным экономистом, Сталин — директором рынка, Коллонтай — модельером, Дзержинский спился, а всеми забытый Ленин провел остаток дней в Швейцарии, где застрелился в 1937 году от тоски.
Да, социальные сети — величайшее благо для государства, залог стабильности, оплот державности. Все пишут-пишут, и на площадь никто не выходит. Злоба и ненависть растворяются в виртуальном уксусе.
А если копнуть глубже? Допустим, Facebook изобрели в начале XIX века. Как бы он отразился на судьбе России? Пользователи, конечно, были самые продвинутые: дворянство, ибо крестьяне грамоты не знали. И вот компания молодых дворян году этак в 1819 создала в Facebook закрытую группу "Союз благоденствия". Сокращенно СБ. Рассуждали о судьбах России и договорились до того, что царя надо бы скинуть, устроить республику. Тут как раз помер в Таганроге Александр Первый и эсбешники задумались: не устроить ли бучу в день коронации Николая?
ТРУБЕЦКОЙ: Господа, я пригласил вас с тем, чтобы сообщить пренеприятное известие. Коронация состоится совсем скоро, 14 декабря. Утром. (((
ПЕСТЕЛЬ: Не забудем, не проспим!
КАХОВСКИЙ: Я убью Николая!
ТРУБЕЦКОЙ: Mon cher ami...
ПЕСТЕЛЬ: Князь, извольте изъясняться на родном языке!
ТРУБЕЦКОЙ: Сорри. Я хотел сказать, что убивать великого князя — не достойное ремесло для людей либеральных взглядов.
КАХОВСКИЙ: Долой кровавый романовский режим!
ТРУБЕЦКОЙ: Если не Романов, то кто?
ПЕСТЕЛЬ: Вы читали мой манифест на сайте "Путник и гром"?
ТРУБЕЦКОЙ: Читал вчера перед сном. Поставил лайк. Много думал.
ПЕСТЕЛЬ: И что надумали?
ТРУБЕЦКОЙ: Знаете, я выпил столько шампанского на балу у барона Ротенберга, что мысли мешались...
МУРАВЬЕВ-АПОСТОЛ: Да, шампанское было превосходное! Извините, господа, что позволяю себе офф-топ!
ПЕСТЕЛЬ: А какое шампанское?
ТРУБЕЦКОЙ: "Вдова Клико" ; )
ПЕСТЕЛЬ: Bien!
ПУШКИН: Ребята, как вы? Я сейчас в Михайловском. (((
ТРУБЕЦКОЙ: Mon Dieu, где это? Киньте ссылку.
ПУШКИН: Я сам в ссылке. Скажите, а Керн на балу была?
ТРУБЕЦКОЙ: О да, блистала! Как мимолетное виденье! Как гений чистой красоты.
ПУШКИН: Хорошо сказал, сукин сын! Я запишу. А Пущин где?
ПУЩИН: Я тоже в этой группе.
ТРУБЕЦКОЙ: Мы все думаем о благе России.
ПУШКИН: А Кюхля?
КЮХЕЛЬБЕКЕР: Я тоже!
ПУШКИН: А Дельвиг?
ТРУБЕЦКОЙ: В барбершопе на Мойке. Вот, сию минуту изволил зачекиниться.
ПУШКИН: Хорошо вам там. Я бы сейчас по Невскому с девчонками... А у меня тут только няня. Добрая подружка.
ТРУБЕЦКОЙ: Так все плохо?
ПУШКИН: Да. Выпьем с горя? Где же кружка?
МУРАВЬЕВ-АПОСТОЛ: Отличная идея!
КАХОВСКИЙ: Э, а в Николая кто стрелять будет? Пушкин?
ТРУБЕЦКОЙ: Ах, оставьте! Идти на какую-то площадь, на мороз? С'est impossible!
ПЕСТЕЛЬ: А идеи свободы?
МУРАВЬЕВ-АПОСТОЛ: Так и мы про свободу. Если восстание провалится — нас повесят или сошлют. И какая свобода?
ПЕСТЕЛЬ: Я не подумал об этом. (((
ТРУБЕЦКОЙ: Муравьеву — десять лайков. Пестель, пишите свои манифесты здесь, здоровее будете! Александр Сергеевич, я следующим летом в Крым. Не хотите со мной?
ПУШКИН: С удовольствием. Если новый император возражать не будет.
ТРУБЕЦКОЙ: Выпьем за его здоровье!
КАХОВСКИЙ: А восстание?
ПУШКИН: Я хочу его развидеть. За императора и Крым!
И никакого восстания декабристов. Никаких ссылок и повешенных. Эпоха Николая Первого становится веком благоденствия и просвещенной монархии. Трубецкой вместо Сибири едет посланником в Лондон, Пестель становится министром внутренних дел, Каховский увлекается сельским хозяйством, Пушкину разрешают выезд в Европу, где, кстати, в 1848 году он знакомится с молодым Карлом Марксом и советует тому перестать заниматься фигней, не писать манифестов, а пойти работать старшим экономистом на фабрику Луи Вюиттона.
Кстати, исследователи недавно нашли в архивах одну из первых редакций "Евгения Онегина". Там Пушкин писал о дяде: "Его пример — другим наука: чуть что — бросался он к "Фейсбуку".
Алексей Беляков, зам. главного редактора Allure
Другие истории
Подборка Buro 24/7