В Петербурге в Музее стрит-арта появились новые экспонаты — это «Игрушки», театральный проект в рамках фестиваля NET, который тут показывают до 14 декабря. BURO. рассказывает, как устроен параллельный мир пионеров иммерсивного театра и почему ради него стоит бросить все в поисках лишнего билета.
Signa (предпочитают писать всеми заглавными SIGNA) — театральная компания из Копенгагена и имя ее соосновательницы, художницы, перформансистки и режиссерки Сигны Серенсен-Кестлер. Вторая ключевая фигура — австрийский медиахудожник Артур Кестлер, муж Сигны. Их работы — сайт-специфик-спектакли, которые живут только в тех пространствах, для которых были созданы. В своих работах Сигна изучает определение границ тела и насилия, создавая для этого отдельный мир, живущий по своим правилам и наполненный реальными вещами.
Так, для «Видения Марты Рубин» 2008 года в Берлин перевезли целую деревню. Для перформанса «Мы, собаки» в Вене в 2016-м «Сигна» отремонтировала и обставила три этажа большого заброшенного дома. Причем делали это не только специально обученные люди, но и сама Сигна Кестлер, которая стала предлагать иммерсивный театр едва ли не раньше, чем его иконы — компания Punchdrunk со своим «Sleep No More». В отличие от их хита, поставленного в нью-йоркском отеле, который произвел фурор в середине 2010-х, про «Сигну» знают в основном посетители театральных фестивалей. Кстати, программные директора этих фестивалей часто не представляют, что учудит Кестлер: подробности спектаклей держатся в секрете до последнего момента. Приглашение Сигны в Россию — серьезная победа фестиваля NET и его создателей, Марины Давыдовой и Романа Должанского.
Добираться на «Игрушки» к началу представления — отдельное приключение; опаздывающих не пускают. Сперва нужно сдать вещи и забрать браслет с ключом. Телефоны, блокноты, ручки и все, что может как-то позволить задокументировать происходящее, остается в камере хранения. Уйти до окончания спектакля можно, вернуться — нет. Одеваться советуют тепло и удобно: коктейльное платье с «Вернувшихся» или «Черного русского» надо оставить дома; в толстовке и джинсах или в пуховой жилетке поверх лонгслива — не замерзнете. «Игрушки» идут четыре часа, при этом течение времени почти незаметно, если у вас нет часов или телефона.
Действие разворачивается в нерабочей части музея на бывшем Заводе слоистых пластиков среди бетонных стен — раньше тут были вентиляционные шахты, и их стены стали стенами домов, в которых живет Леди — приехавшая в Петербург умирать богатая дама, — ее обслуга и набранные уже в России живые игрушки — девочки. В этих домах развешаны гобелены с оленями, расставлены кровати с тряпьем, на стенах — обои с розочками; на маленькой электроплитке варят гороховый суп, раскиданы печенье и чай. Предметы для тотальной инсталляции собирали по всему Петербургу, буквально грузовиками вывозя барахло из эпохи безвременья конца СССР и начала нулевых. В гулких пространствах звучат песни Анны Герман, старые телевизоры транслируют сквозь помехи происходящее вокруг кровати Леди. В паре домов-келий крайне свежо, в других — тепло и комфортно. Пространство вокруг — крайне недружелюбное, и даже в туалет зрителям лучше ходить с проводниками, чтобы не столкнуться с Дарк-меном, Зверем или вечно пьяной Один — обитателями странноватого мира «Игрушек».
Управляет игрой Леди — состоятельная особа, набравшая в свой дом девочек разных возрастов и судеб; их объединяет отсутствие матери и сложная биография. Сама Леди тоже потеряла мать и выросла с богатым жестокосердным отцом, который заполнял ее комнаты дорогими игрушками. Леди пошла дальше: ее игрушки — это живые люди, и им предстоит почувствовать на себе то, через что прошла она сама. Девочки ведут бесконечную игру — наследство Леди будет делиться в зависимости от того, кто на момент ее смерти окажется выше в турнирной таблице.
Ее ход контролирует стафф — молодые мужчины, которые предлагают им различные задания и пугают встречей с Дарк-меном. В белоснежных платьицах и с бантиками игрушки встречают зрителей похоронным плачем — так они репетируют смерть своей хозяйки. Потом они выбирают гостей, чтобы на две-три игрушки пришлось по четыре-пять зрителей, и отправляются путешествовать по пространству. Вы будете вместе с ними участвовать в челленджах, сочувствать своим героиням, помогать им и попутно изучать свое поведение.
Почему игрушки — женщины, а стафф — мужчины? У этого вопроса логичное объяснение: на кастинг, объявленный «Сигной» в Петербурге, пришло больше женщин, чем мужчин, и сюжет трансформировался. Однако отношения между девочками-игрушками и стаффом-мужчинами напоминает типично российский дисбаланс, когда институциями руководят мужчины, а работу делают заместители-женщины. Зритель множество раз сталкивается в «Игрушках» с вопросами равенства и сострадания; перед ним мужчины буквально унижают женщин. Он может вмешаться или наблюдать за происходящим: я, например, оттаскивала человека в костюме Зверя, пытавшегося изнасиловать хозяйку моего второго дома, и нажаловалась Леди на одно из заданий — игру «в лошадку». И Леди ко мне прислушалась!
Все рассчитано на то, что безучастно наблюдать за мучениями девочек не получится, — вам неизбежно захочется вмешаться, чтобы остановить несправедливость. Поэтому главный драматический сюжет спектакля разворачивается не в пространстве Завода слоистых пластиков, а в поле зрительской реакции, где каждый сам определяет границы допустимого. В этом и есть суть современного театра, где зритель становится и соавтором, и участником события, ответственным за свои впечатления.
На протяжении всего действия перформеры постоянно общаются со зрителями, разворачивая драматургию своих героинь во взаимодействии с ними, и ни разу не дают усомниться в реальности их конфликтов и переживаний. Перформеров для проекта выбирала сама Сигна, и, кстати, многие из них не имеют театрального опыта. Поэтому уже на первом спектакле уровень импровизации и погружения в роли можно назвать эталонным для иммерсивных спектаклей. Открытость к контакту и возможность поддерживать общение со зрителям — очевидное достоинство «Игрушек».
Главный источник напряжения, разлитого в пространстве, — Леди, которую играет сама Сигна Кестлер. Она то властно возлежит на огромной кровати, то тихо-умирающе заигрывает с гостями, демонстрируя максимальное расположение и такую же немощь. В финале она перекладывается в гроб, и становится очевидно, что игра с властью, которую ведут в параллельном мире «Игрушек», может идти бесконечно. Выиграть в подобных играх невозможно, даже если ты находишься в привилегированном положении гостя.
«Игрушки» театральной компании Signa
До 15 декабря 2019 г.
в рамках фестиваля NET
Петербург, Музей стрит-арта
Билеты