Александр Джеймс: "Мое искусство как стихи: оно создано, чтобы запомнить"

18 апреля в галерее "Триумф" открылась выставка Александра Джеймса — британского художника, которого не интересуют тренды современного искусства. Он вдохновляется прерафаэлитами, Врубелем и Флавицким, говорит в своих работах о смерти, призывая людей жить

Британский художник Александр Джеймс провел в Москве целых четыре месяца. Его студия переехала в одно из зданий на Красном Октябре, прежде побывав в Токио, Нью-Йорке и Сиднее. Каждая страна вносила в творчество свой колорит, и Россия — в том числе. Новый проект Александра Джеймса для галереи "Триумф" был создан в темном, полуподвальном помещении в Берсеневском переулке, которое до превращения в студию выглядело просто ужасно. Художник лично выгреб кучу мусора (на это ушло несколько недель), провел электричество, перенес туда свои инструменты, установил бассейны для съемок и развесил произведения прошлых лет. 

Работы Джеймса находятся на стыке фотографии, живописи и скульптуры. Начиная с создания сложной композиции, он изготавливает все материалы самостоятельно: бабочек он разводит в собственной студии, цветы, фрукты и овощи — выращивает в саду. Затем художник помещает предметы в резервуар с очищенной водой, где и производит съемку. Главные приемы Александр Джеймс держит в секрете. Скажем только, что он никогда не обрабатывает своих снимков: вся его работа — чистейший научный процесс.

Искусство Александра Джеймса находится вне времени и тенденций современного арт-мира. Оно очень личное, сильное, трагичное, красивое и вызовет у вас эффект катарсиса. Мы посмотрели на студию своими глазами, а также поговорили с художником и в этом убедились.

В этой студии — мой дневник. Есть как очень старые работы, которым около десяти лет, так и те, что были созданы здесь. 

Москва придает особенный оттенок моему искусству. Например, мы сшили всю одежду для съемок из российских тканей. Зимой здесь было трудно, потому что студия не обогревалась. А ведь я живу в ней, и, более того, один раз я на протяжении целого месяца совсем не покидал ее.

В моей жизни есть три вещи, которыми я могу что-то сделать. Это Мое искусство, мои руки и мой голос

 

Больше всего на меня повлияли прерафаэлиты, в частности, Джон Миллес. А также Поль Деларош. С тех пор как я попал в Россию — Врубель. Удивительно, как много у вас больших картин. Одну из них, что висит в Третьяковской галерее, я часто навещаю. Знаете "Княжну Тараканову"? Каждую неделю я возвращаюсь, чтобы увидеть ее. Она великолепная, сексуальная, трагичная, русская... Настроение этой картины полностью совпадает с моим настроением от России.

Я современный художник, но работаю в старом стиле. Современное искусство сегодня зачастую находится под властью пиара и моды. Это не для меня. 

Самое важное в любом искусстве — личность художника и то, как он показывает жизнь. Многие используют творчество, чтобы построить модную карьеру. Я не модный. 

Торжественные открытия не лучший способ познакомиться с искусством. Но я могу пойти на вернисаж, если искусство значит что-то особенное в жизни художника. 

Сейчас я работаю над экспериментальным проектом. В моей студии как раз находится то, что я покажу в "Триумфе", и это очень интересно. Но не эта совершенно черная вода интересует меня в первую очередь, а отражения в ней. В России, богатой нефтью, она становится своего рода диалогом. Мне бы хотелось поэкспериментировать в городской среде — только представьте в Москве темную воду. В фонтанах, например. 

Я безумно рад видеть всех на выставке, но приглашаю всех прийти еще раз и в пустых залах прочувствовать мои работы. Дайте искусству шанс.

В России невероятная культура, но Запад заражают чушью по телевидению. Я художник, и у меня нет телевизора. Мое впечатление основано на беседе лицом к лицу. Россия не то, что о ней думают. Сибирь — это самое красивое место, в котором мне когда-либо довелось побывать.

Я ездил в Сибирь, чтобы охотиться на волков. Мне хотелось собрать то, что тесно связано с русской культурой: волков, нефть, мех; впитать всю ее жизненную энергию. Я не говорю о Москве, а о России в целом, я много времени провел здесь.

Если бы я хотел, чтобы мои работы были проданы олигархам, то устроил бы выставку в Лондоне. Там все раскупают. Мне было важно выразить своими работами уважение к России.

Я никогда не лгу. В моей жизни есть три вещи, которыми я могу что-то сделать. Это мое искусство, мои руки и мой голос.

Всем нам приходится быть "в игре". Но я не люблю играть на публику, предпочитаю делать это в своей студии. Для меня не важны ни деньги, ни мое имя. Ценно то, что я делаю. 

Игры современного искусства — ерунда. Вы станете знаменитым на двадцать минут, но ваше искусство ничего не значит.

Вы спросили меня про ярмарки? В следующем году я приму участие в своей первой биеннале. Пока, правда, не скажу вам, в какой. Не люблю говорить о том, что еще не произошло. 

Мое искусство недавно описали как "трагичное барокко". Мне понравилась эта фраза. У меня была грустная жизнь. Я потерял все, что любил. Я езжу на кладбище чаще, чем вижусь с семьей. Мои работы — это продолжение диалога с ними. Мое искусство как стихи: оно создано, чтобы запомнить.

Люди видят в искусстве то, что хотят, но прежде всего оно отражает самого художника.

Я прославляю не смерть, а жизнь, какой бы она ни была.

Выставка Александра Джеймса "Растворенная печаль" будет открыта в галерее "Триумф" с 18 апреля по 11 мая.