Писательница Паулина Брен посмотрела на историю борьбы с гендерными предрассудками сквозь призму биографий постоялиц отеля и написала книгу «Барбизон — в отеле только девушки», которая вышла в издательстве «Рипол-Классик». Чтобы разобраться, что к чему во вселенной «Барбизона», мы подготовили краткий путеводитель.

Все началось с движения суфражисток еще во второй половине ХIX века. В те времена единственная социально одобряемая функция женщин заключалась в деторождении. Дела обстояли чуть лучше у женщин, которые родились в обеспеченной семье. Но и в этом случае они не могли распоряжаться имуществом, вести бизнес, вкладывать деньги — только жить на довольство от наследства, которое могли оставить богатые родственники (а могли и не оставить).

Именно суфражистки начали выступать за контроль рождаемости и секс ради удовольствия, сокращение рабочего времени и повышение зарплатных ставок для женщин. Движение это было развито повсеместно — не только в Америке. И постепенно женщины всего мира потихоньку стали получать социальные пакеты, без которых немыслим рынок труда в наши дни и социальное одобрение на такие понятные нам сейчас вещи, как голосование.

Флэпперы — буйные дети «ревущих двадцатых». Они тоже боролись за свободы и права для женщин: носить свободную одежду и брюки, пить алкоголь, водить автомобиль, крутить романы. Олицетворением своего движения тогда стала Лоис Лонг — писательница, которая начинала в 20-30-е годы как обозреватель светской хроники и писала о ночной жизни Нью-Йорка под псевдонимом Lipstick. Надо ли говорить, что «феминистки эпохи прогресса» находили молодых девушек невыносимыми и считали их яркими пустышками.

Запрет на совместное проживание в гостиницах для мужчин и женщин, не состоящих в браке, просуществовал в США до 70-х годов. Тем не менее, в погоне ли за американской мечтой, или в поисках лучшей жизни девушки приезжали из городков, деревень и с ферм в большие города. И хорошо, если там у них были родственники, готовые приютить до замужества юных созданий. А если нет? По этим причинам и стали появляться «отели только для женщин» — целые пансионы, где за нравственностью следили так же строго, как и в родных семьях девушек. «Барбизон» не стал первым, но стал самым знаменитым. Как правило, в таких отелях единственным местом встречи могли быть только вестибюль или кафе. Обслуживающий персонал на 90% состоял из женщин. И даже мужчины, которые обычно занимали посты портье и лифтеров, ночью уступали свои места неподкупным дамам.

Самым социально одобряемым занятием для женщины было рождение и воспитание детей. Если же семья теряла кормильца, заработать на пропитание себе и своим детям женщина могла, только нанявшись в служанки, подавшись в «женский сервис» или на фабрику. С начала Первой мировой войны у женщин появилась возможность работать секретарями, поскольку многие мужчины оставляли свои места и шли на фронт. Кэтрин Гиббс стала настоящим трендсеттером секретарского дела. В 1910 миссис Гиббс на пару с сестрой погибшего мужа купила за 1000 долларов «Провиденскую школу секретарей». Мэри занималась учебным процессом, Кэти же взялась за администраторскую работу. Вдвоем они совершили переворот, сместив акцент со стенографии на административные задачи. И все же Гиббс не делали ставок на тех, кому действительно нужна эта работа, ориентируясь на девушек из обеспеченных семей. Они открывались при всех университетах «Лиги плюща», обещая своим студенткам, что «оградят их от сброда, который собирается на коммерческих курсах».

К 1918 году Гиббс открыли свое отделение и в Нью-Йорке. А когда стало известно о строительстве «Барбизона», поспешили зарезервировать для своих студенток места в новом отеле. Гиббс понимала, что большинству из них не придется работать ни дня, тем не менее правила были строги. Стараниями Кэтрин «секретари Гиббс» стали олицетворением «новых возможностей для девушки из провинции, которая не сможет попасть в Нью-Йорк благодаря таланту танцовщицы, актрисы или певицы, но вполне способна проложить себе дорогу к шику и блеску Мэдисон-авеню при помощи пишущей машинки». В конце концов, мало кто может стать лучшей женой «волку с Уолл-Стрит», чем идеально одетая девушка с железными администраторскими навыками. Уже после смерти Кэтрин ее старший сын Гордон открыл филиалы Gibbs College во всех крупных городах Америки, завершив дело, начатое матерью. А в 1983 году Кэтрин была включена в зал славы наследия Род-Айленда.

Джон Роберт Пауэрс хотел быть актером, но снискал успех в модельном бизнесе, открыв первое в мире агентство. В 1943 году его история станет основой мюзикла «Привет, красотка!». Агентство Пауэрса специализировалось на типаже «уроженка Среднего Запада»: все модели были как на подбор — высокие блондинки с формами. Резиденцией для них был «Барбизон». Именно благодаря высокой концентрации одинаково выглядящих красоток отель и прозвали «кукольным домом». Тем не менее ни одно светское мероприятие Нью-Йорка не могло обойтись без «моделей Пауэрса».

Говорят, Пауэрс на глаз мог определить способность девушки продать что угодно, «от соболей для светских дам до макарон для хорошей домохозяйки». Но условия, в которых работали модели в тридцатые годы, были далеки от идеальных: макияж и укладку девушки делали себе сами, осветительные приборы тех лет грели так, что от них тек грим и сохла кожа, места съемок находились порой настолько далеко, что девушки ждали по несколько дней подходящей погоды, чтобы добраться до студии, а средняя ставка колебалась от 2,5 до 5 долларов за час.

Заявление о том, что Бетси Талбот Блэкуэлл во многом определила глянцевую индустрию всего ХХ века, не будет преувеличением. Это она придумала проект публичной смены имиджа «Было — стало». Когда в 1935 году ее пригласили работать в новый журнал «Мадемуазель», она сформулировала концепцию издания так: «избегать проверенных рецептов, банальной романтической прозы, советов, как управиться с шестилеткой, напыщенных зануд, не принимать на веру публичные заявления и не считать, что все юные американки, интересующиеся модой, либо родственницы миллиардеров, либо рабыни швейной машинки». В 1937 году она заняла пост главного редактора нового журнала и навсегда стала Б.Т.Б. Она же придумала студенческую редакцию «Мадемуазель» — и получала со всей Америки письма от девушек 17–25 лет, в которых те писали о местных новостях, трендах и материальных запросах. Таким образом в руках у Б.Т.Б. была самая актуальная информация, интересная рекламодателям.

Ей же принадлежала идея знаменитой программы стажировок для студенток университетов и колледжей: девушки, желающие сделать карьеру в СМИ или литературе, приезжали для работы над номером «Мадемуазель» именно в «Барбизон». Именно Б.Т.Б открыла миру Сильвию Плат, Джоан Дидион, Энн Битти, Диану Джонсон, Мону Симпсон, Мег Вулицер и Дженет Барроуэй. И именно Блэкуэлл сместила фокус на американских дизайнеров и стала публиковать реальную стоимость их вещей. Таким образом, «Мадемуазель» сформировал свой портрет умной женщины, которая «с удовольствием отправится и на поэтический вечер, и на вечеринку в колледже — и в обоих случаях будет точно знать, что наденет».

Одна из самых трагичных фигур, когда-либо живших в «Барбизоне», — Сильвия Плат. Наделенная литературным талантом, она с юных лет побеждала в литературных конкурсах. Еще будучи студенткой, она публиковала свои стихи в Harper’s Bazaar, а в конкурсе на лучший литературный рассказ в журнале «Мадемуазель» выиграла 500 долларов. Также она вознамерилась войти в программу приглашенных редакторов и провести лето 1953 года в «Барбизоне».

Спустя 10 лет Плат опубликовала свой единственный роман «Под стеклянным колпаком», в котором расскажет об этой странице своей жизни. Но слава к Сильвии пришла уже после смерти. Первую попытку суицида Плат совершила через месяц после возвращения с летней стажировки — в августе 1953 года, в возрасте 20 лет. Тогда об этом писали многие газеты. Следующую попытку писательница предприняла в феврале 1963 года, через месяц после выхода своего романа «Под стеклянным колпаком». Сильвия так и не стала свидетельницей собственного литературного успеха. В 1982 году ей была посмертно присуждена Пулитцеровская премия.

21-летняя Джоан Дидион заехала в «Барбизон» по программе стажировки «Мадемуазель» в 1955 году. Так же, как и Сильвия Плат, еще в университете она получала множество литературных наград и премий, и редакторы «Мадемуазель» стремились ввести девушку в интеллектуальные круги Нью-Йорка. Уже через два года Дидион получила должность копирайтера в журнале Vogue. Там она задержалась на семь лет, дойдя до должности редактора. Когда Дидион исполнилось 29 лет, мир увидел ее первый роман «Беги, река». Тогда же она познакомилась с американским писателем Джоном Грегори Данном, с которым прожила до самой его смерти в 2003 году и который оставался ее ближайшим соратником не только в жизни, но и в творчестве. Дидион знакома многим по оригинальному сценарию фильма «Звезда родилась» с Барброй Стрейзанд и Крисом Кристофферсоном. Также в России были тепло приняты ее работа «Год магического мышления», написанная после смерти дочери в 2005 году, роман «Ползут, чтоб вновь родиться в Вифлееме» и дневники «Синие ночи».