В отличие от писателя, чей образ сформировался давно (вспомним Хемингуэя с ружьем или с иголочки одетого Фицджеральда), визуальность писательницы складывалась ближе к нашему времени. В 1960–1970-е водолазки Сьюзен Сонтаг, черные очки Джоан Дидион и темная помада Клариси Лиспектор помогали создавать узнаваемый бренд, благодаря которому их романы и эссе могли достичь более широкой аудитории.

Загадочность текстов Лиспектор не уступает атмосфере таинственности вокруг самой писательницы: ее возраст и происхождение оставались загадками для современников. Это повлияло на еще прижизненную мифологизацию, которая была во многом связана с ее внешностью. Часто упоминаемая характеристика Лиспектор американским переводчиком Грегори Рабассой звучит так: «редкостная женщина, которая выглядит как Марлен Дитрих и пишет как Вирджиния Вулф».

В Бразилии наших дней Лиспектор любовно называют «ведьмой Кларис» и изучают в школах, а волна переводов в 2010-х представила ее для новой англоязычной аудитории. Мы решили разделить биографию Лиспектор на эры ее публичных образов — один из возможных ключей к пониманию ее фигуры.

Клариси Лиспектор родилась в 1920 году в деревне Чечельник на территории современной Украины, когда ее родители направлялись из России в Бразилию, спасаясь от погромов. Детство Лиспектор проходило в еврейской коммуне маленького портового города Ресифи. В 13 лет она решает быть писательницей, в 15 переезжает с семьей в Рио-де-Жанейро, где поступает на юридический факультет, мечтая изменить тюремную систему, а в 20 лет публикует свой первый рассказ.

Во время, когда женщина в журналистике — редкость, Лиспектор пишет для студенческого юридического журнала и устраивается в новостное агентство Agência Nacional, где она — единственная женщина в штате. Высокая блондинка, которая носит только белую одежду и много смеется, параллельно развивает отношения с коллегой Лучио Кардозо, страстным писателем-сердцеедом, и сокурсником Маури Гургелем Валенте. 23-летняя Клариси выпускает первый роман — «Рядом с диким сердцем» — сенсационный дебют, который критики сравнивают с текстами Достоевского и Марселя Пруста и называют величайшим женским произведением в бразильской литературе. Через несколько недель после публикации Лиспектор и Валенте женятся и уезжают из Бразилии в составе дипломатической миссии. Загадочность отсутствия писательницы на фоне растущей популярности положило начало мифу Лиспектор: многие спекулировали, что она — мужчина, который скрывается под псевдонимом.

Следующие 14 лет Лиспектор исполняет роль жены дипломата. В обязанности женщины подобного статуса входило сопровождать мужа в поездках и на мероприятиях, а негласно — с должным тактом устраивать чайные вечеринки и следить за собой. С последним Лиспектор справлялась отлично: на фотографиях этого периода она одета в роскошные шубы и вечерние платья от Dior. По словам биографа Бенджамина Мозера, это был период ее блистательной красоты: сохранилась история того, как Лиспектор с мужем шли по разрушенным улицам Неаполя, а проходящий мужчина громко сказал, что именно такие женщины нужны, чтобы выстроить страну заново — до конца жизни Лиспектор считала это самым большим комплиментом. В Риме писательница позирует для портрета сюрреалистическому художнику Джорджо де Кирико в синем платье и с красной помадой. Во время сессии они слышат крик мальчика с улицы о том, что закончилась война.

Лиспектор побывала в Италии, Швейцарии, Англии, Америке и Египте, но везде чувствовала себя инопланетянкой, переживая разлуку с домом как изгнание. В письмах сестрам она рассказывает о всепроникающей скуке и признается, что не знает, как путешествовать: она ходит в кино и к гадалкам и, постепенно погружаясь в депрессию, начинает принимать транквилизаторы. Лиспектор откровенно выделяется на фоне других жен и предпочитает скрывать писательскую карьеру. Во время недолгих возвращений в Бразилию она ведет женские колонки в газетах. Под псевдонимом Терезы Куадрос советует читательницам не перебивать запах жареного мяса тяжелым парфюмом за ужином, не смешивать бижутерию с драгоценностями и вести себя так, словно проблемы не существуют. В Вашингтоне после рождения второго сына она впервые коротко обрезает волосы и носит темную помаду. Материнство и карьерное продвижение мужа увеличивают число обязанностей Лиспектор, а письмо приходится помещать в короткие промежутки времени. Четыре романа и два сборника рассказов, опубликованные в Бразилии за время ее отсутствия, холодно встречены критиками; знакомые считают, что писательница тратит талант впустую, исполняя роль парадной спутницы. В 1959 году Лиспектор расстается с Валенте и возвращается в Бразилию с двумя сыновьями.

В этот момент перед ней стоит много задач: в одиночку растить сыновей, впервые в жизни активно думать о зарабатывании денег, а также напомнить о себе в литературных кругах. Приезд развивает прошлые спекуляции о ее личности, а автограф-сессия на Втором фестивале бразильских писателей представляет ее заново. Вместо предполагаемого мужчины, который пишет из Европы под странным псевдонимом, — эффектная блондинка с сигаретой в руках, с темной помадой и в темных очках, гламурная «гранд-дама Рио-де-Жанейро середины века», по словам ее биографа Бенджамина Мозера.

Лиспектор возобновляет журналистскую карьеру и пишет по семь коротких текстов в неделю для газетных колонок. Одна из ее работ — тайно рекламировать крем Pond's в рубрике советов для женщин, другая — выступать гострайтером для популярной бразильской актрисы Илки Суарес. Под ее именем Лиспектор делится секретами домашней кулинарии, воспитания детей и последней моды, конструируя образ современной, «просветленной» женщины. «Она учится, читает, она современна и интересна, не переставая быть женщиной, женой, матерью. Ей необязательно иметь диплом или звание, но она знает нечто большее, чем ее вязание, запеканки и сплетни с соседями. Прежде всего, она старается быть понимающей и гуманной. У нее есть сердце», — пишет Лиспектор.

В 1966 году писательница засыпает с зажженной сигаретой в руке. Пожар оставляет значительные ожоги по всему ее телу, а глубокие шрамы на правой ноге и руке приводят к депрессии. На следующий год Лиспектор принимает предложение стать автором хроник — престижного в Бразилии жанра коротких заметок на широкий круг тем в субботних газетах. Несмотря на первоначальное волнение, она продолжает делать это семь лет и значительно расширяет свою читательскую аудиторию. Лиспектор пользуется тематической свободой — пишет о книгах, разговорах с таксистами, Боге, белых шифоновых платьях и уехавших поездах, периодически высмеивая гетто «женского журнализма», в котором раньше находилась. Тем не менее до конца жизни для нее важно оставаться леди, которая знает, как подать сэндвичи гостям, и не позволяет себе принимать мужчин в просвечивающей ночной рубашке.

Лиспектор говорила друзьям, что родилась для трех великих опытов: любить, писать и растить детей. В своих книгах она постоянно рефлексирует метафизические и социальные женские роли. Феминность для ее героинь разных возрастов и социальных положений может являться клеткой, заученной ролью, второй кожей или откровением. В рассказах и романах Лиспектор они переживают религиозный экстаз, превращаются в розу или переосмысливают свое существование в самых будничных обстоятельствах — при виде таракана, держа на коленях сумочку в трамвае или стирая одежду мужа.

Ключевые для нее темы тайн бытия, красоты и страдания, необычный синтаксис, обилие религиозных отсылок и принципиальная многозначность — все это создает загадочную окаймовку вокруг корпуса текстов Лиспектор. «Будьте осторожны с Клариси, — предупредил однажды канадского ученого писатель Отто Лара Ресенде. — Это не литература, а колдовство». Известно, что бразильский поп-певец Казуза читал ее роман «Вода живая» семьдесят семь раз, а многие переводчики и читатели говорят, что увлечение ее текстами похоже на физическую одержимость. Со временем влияние мистического образа писательницы только усиливается. У нее даже есть двойники: самая известная из них — бразильская актриса Рита Элмор — регулярно возникает вместо Клариси на ее авторских фото в посвященных ей публикациях и конференциях.