Гротеск, алчность, паузы: из чего складывается киновселенная братьев Коэн
Режиссеры, сценаристы и продюсеры Джоэл и Итан Коэны — тот редкий случай, когда близкое родство означает взаимопонимание: сегодня на их счету — с десяток культовых фильмов, три награды Каннского кинофестиваля и сразу четыре «Оскара». Их фильмы, даже несмотря на очевидную разницу в жанрах, демонстрируют поразительное единство стиля. Как им это удается? По просьбе BURO. кинокритик Марина Аглиуллина рассказывает, из чего складывается масштабная киновселенная братьев Коэн.
В фильмах Коэнов нет справедливости, а сюжет часто двигают случайности в жизни главного героя. Персонажи Коэнов постоянно делают неправильный выбор, и он заводит их в гущу неприятностей или, наоборот, спасает от проблем. Главный злодей далеко не всегда получает по заслугам, а вот условный хороший парень (или девушка) может проиграть. Братья последовательно отрицают излюбленные Голливудом морализаторство и путешествие главного героя к лучшей версии себя. Проходя через все трудности, протагонисты фильмов Коэнов не меняются, и в этой вселенной вообще никто не получает по заслугам. Это может показаться циничным, но речь в этом случае идет о реалистичности в противовес идеализированной сказке. Удивительно, что при этом картины Коэнов не лишены некоторой надежды, и такой баланс кажется гораздо более соотносимым с жизнью, чем взгляд через розовые очки, который Коэны высмеяли в комедии о начинающем голливудском сценаристе «Бартон Финк».
Героиня Фрэнсис Макдорманд из «После прочтения сжечь» мечтает получить деньги на пластическую операцию — и действительно их получает, несмотря на шантаж и интриги. В «Старикам тут не место» жестокий наемный убийца Антон Чигур (Хавьер Бардем) не погибает в конце, как это должно происходить с главным злодеем по логике типичного голливудского сценария.
У братьев Коэн не бывает блеклых персонажей — и это касается не только главных ролей или второстепенных, но и эпизодических. Иногда Коэны пишут небольшие роли специально для своих приятелей-актеров (и даже для басиста Red Hot Chili Peppers Фли в «Большом Лебовски»). На интересных персонажах полностью строится прошлогодний киноальманах Коэнов «Баллада Бастера Скраггса». Эта же особенность фильмов Коэнов вызывает у зрителей ощущение, что они столкнулись с чем-то большим, но ухватили только край — больше им просто не показали, ведь роли второго плана сулят массу нерассказанных историй и будоражат воображение.
Некоторые считают роль бодрого, но глуповатого фитнес-тренера Чеда с вечной жвачкой во рту из «После прочтения сжечь» одной из лучших в карьере Брэда Питта, хотя это и персонаж второго плана. Другой яркий пример — дерзкий соперник команды главного героя по боулингу из «Большого Лебовски» Хисус Кинтана (Джон Туртурро), появляющийся на экране одетым в фиолетовое с ног до головы — от носков до рубашки, — с сеточкой на волосах, перстнями и накладным ногтем.
Повторы — один из ключевых приемов братьев Коэн. В их фильмах комедийные элементы усиливаются, когда персонаж повторяет их снова и снова, оказываясь в нелепом положении вновь и вновь. У многих героев фильмов Коэнов есть коронная фраза, которую они произносят несколько, а то и десятки раз.
В комедии «Подручный Хадсакера» главный герой — изобретатель хула-хупа Норвиль Барнс (Тим Роббинс) — пытается продать свою идею. Он показывает разным боссам простой кружок, нарисованный на бумаге, объясняя его просто: это игрушка для детей. Естественно, его изобретение никто не понимает, потому что главный герой не показывает, как же хула-хуп работает. Во втором полнометражном фильме Коэнов «Воспитывая Аризону» главный герой Хай (Николас Кейдж) — вор-рецидивист, который постоянно попадается, что зрителю показывают через повторяющиеся кадры с фотосъемкой преступника, в которых на нем меняется только рубашка. На рефренах в значительной степени построен и «Большой Лебовски», главный герой которого Чувак (Джефф Бриджес) постоянно оказывается в ситуациях, связанных с коврами, боулингом и коктейлем «Белый русский», а его друг все время говорит о Вьетнамской войне.
Коэны используют паузу как способ усилить эффект того, что после нее происходит. Пауза не обязательно будет молчанием или тишиной: она может быть показана через долгую проходку персонажа, бессмысленный монолог или диалог. А может быть кадрами, которые заставляют зрителя предполагать одно, а на самом деле они — совсем о другом. Этот прием напоминает саспенс в фильмах ужасов, только у Коэнов он становится комическим приемом, когда ожидания и реальность не совпадают по аналогии с мемом. Бывает, что пауза выдерживается, чтобы какой-нибудь второстепенный персонаж мог появиться наиболее эффектным образом.
Когда главный герой «Бартона Финка» приезжает в отель и вызывает администратора в абсолютно пустом зале звонком, то звонок звучит долго и заливисто. Финк успевает нервно оглядеться в ожидании, откуда же выйдет человек, а в итоге администратор отеля Чет (Стив Бушеми) неожиданно появляется из-под пола, как бы намекая, что теперь жизнь Финка будет очень странной. В «Да здравствует Цезарь!» сначала показывают поэтичные кадры, в которых героиня Скарлетт Йоханссон — звезда аквамюзиклов Диана Моран — под красивую живую оркестровую музыку героически и с широкой улыбкой появляется со дна бассейна. Потом она смело прыгает с вышки в воду и всплывает в короне и трезубце, по прежнему широко улыбаясь, но уже через секунду она кривится лицом, стаскивает корону, швыряет ее в дирижера и уплывает прочь с криком «Надоело!». Это разрушает идиллию, в которую уже успел погрузиться зритель, и показывая истинный характер героини.
У Коэнов актеры играют практически по старой доброй театральной системе масок, в которой каждая эмоция показывается мимикой — настолько близкой по экспрессии к карикатуре, что действительно напоминает маску. Тут к артистам не получится придраться (как некоторые придираются к Райану Гослингу и Александру Петрову), ругая их за одинаковое выражение лица на протяжении фильма. Система масок сама по себе считается устаревшей, но все картины Коэнов гротескны и карикатурны, поэтому у них она смотрится органичной. Камера может задерживаться на лице актера, и оно выражает какую-то эмоцию чуть дольше, чем это происходит в реальной жизни, чтобы зритель успел ее прочувствовать. Также эти маски могут резко меняться с одной на другую, создавая комический эффект: например, надежда на лице персонажа сменяется ужасом, если не оправдались его ожидания. Благодаря такой выразительности Коэны могут позволить себе писать очень лаконичные диалоги. Эта манера актерской игры также часто подчеркивается наездом камеры, приближающим лицо персонажа.
Когда молодой драматург Бартон Финк смотрит из-за кулис постановку своей пьесы на Бродвее, его лицо надолго застывает в эмоции, которая похожа на маниакальную сосредоточенность. Герой Джорджа Клуни, кинозвезда Берт Уитлок из «Да здравствует Цезарь!», сидит с наморщенным лбом и сосредоточенным взглядом всю сцену объяснения своего похищения бандой сценаристов-коммунистов, пытаясь вникнуть в совершенно новую для них логику.
Как правило, если в фильме Коэнов кого-то убивают, то самым жестоким образом — так что хлещет кровь. Учитывая гротеск их фильмов, это смотрится не так шокирующе, как могло бы, — хотя бы потому, что через весь хронометраж проходит ощущение преувеличенности всего, что происходит на экране. Впрочем, жестокость проявляется не только в смерти: героев фильмов Коэнов могут только попытаться убить, просто избить или пытать.
В «Бартоне Финке» нет самой сцены убийства, но как-то утром главный герой просыпается рядом с окровавленным трупом женщины, с которой провел ночь. Вора-рецидивиста Хая из «Воспитывая Аризону» избивают его вышедшие на свободу сокамерники. Один из героев «Фарго» убивает полицейского выстрелом в голову, а вслед за ним двух случайных свидетелей. Персонаж Джорджа Клуни из «После прочтения сжечь» стреляет в лоб фитнес-тренеру-герою Брэда Питта, не разбираясь в ситуации, потому что уже находится на грани паранойи.
Почти всегда то, что запускает череду злоключений героев братьев Коэн, — это деньги. Или жадность.
Главный герой «Старикам тут не место» сварщик Льюэллин Мосс (Джош Бролин) попадает на прицел киллеру после того, как решает присвоить себе деньги убитых торговцев наркотиками. Бартон Финк переживает личный ад после того, как решает стать голливудским сценаристом, чтобы иметь много денег. В «После прочтения сжечь» источником всех бед становится желание главной героини достать деньги на пластическую операцию. В «Да здравствует Цезарь!» главного героя-кинозвезду похищают сценаристы-коммунисты, которых голливудские студии по сути обирали, платя жалкие гроши за их работу. Сюжет «Невыносимой жестокости» крутится вокруг развода богачей, что неизбежно подразумевает борьбу супругов за деньги.
В фильмах Коэнов всегда много отсылок к другим произведениям культуры — будь то кино, литература, живопись или музыка. Более того, некоторые их фильмы сами по себе отсылают к целым эпохам, как «Да здравствует Цезарь!» — референс к Золотой эре Голливуда и кинематографу той эпохи. Фильмы Коэнов часто основаны на каких-либо литературных произведениях — иногда напрямую, как в «Старикам тут не место», а иногда повторяя только сюжет или идею, как «О где же ты, брат?», за основу которого взята «Одиссея» Гомера.
Помимо перечисленного выше, можно вспомнить, что за основу «Большого Лебовски» взят детектив «Большой сон» писателя Рэймонда Чандлера. Хореография одной из сцен сновидения Чувака явно вдохновлена работами американского хореографа Басби Беркли, ставившего масштабные танцы с эффектом калейдоскопа. Прототипом образа писателя Уильяма Мэхью из «Бартона Финка», по словам самих Коэнов, частично стал писатель Уильям Фолкнер.
Однажды поладив с кем-то и найдя в человеке родственную душу и приятного коллегу, Коэны будут работать с ним или с ней очень часто.
Оператор Роджер Дикинс снял 12 фильмов вместе с Коэнами, включая «Фарго», «Большого Лебовски» и «Старикам тут не место». Композитор Картер Беруэлл больше всего работает с Коэнами, он написал музыку к 15 их картинам. У Коэнов постоянно снимаются одни и те же актеры: например, Джон Туртурро играл в «Бартоне Финке», «Большом Лебовски» и «О где же ты, брат?», а Джордж Клуни — в фильмах «Невыносимая жестокость», «После прочтения сжечь» и «Да здравствует Цезарь!».
Коэны постоянно пробуют себя в разных жанрах кино, при этом оставаясь верными себе: не зря все перечисленные выше особенности их режиссерского стиля кочуют с ними из фильма в фильм. При этом даже если у коэновского фильма есть магистральный жанр, он обязательно будет сочетать в себе признаки и других жанров.
«О где же ты, брат?» — это роуд-муви, «Перекресток Миллера» — гангстерский неонуар, «Невыносимая жестокость» — романтическая комедия, «Старикам тут не место» — триллер, «Железная хватка» — вестерн, «Серьезный человек» — черная комедия, «Внутри Льюина Дэвиса» — музыкальная драма, а «Бартон Финк» — черная комедия на грани хоррора.