По сюжету герои «Треугольника печали» оказываются на необитаемом острове, и, услышав название фильма, можно принять его за отсылку к знаменитому Бермудскому треугольнику. Но на самом деле Эстлунд говорит совсем о другом. Треугольник печали — это подвижная область между бровями, которой мы активно пользуемся, когда нужно выразить скорбь, грусть, раздражение и прочие эмоции (в основном негативные). Именно эту зону на лице косметологи рекомендуют расслаблять или фиксировать при помощи разнообразных инъекций, в том числе ботокса, препятствуя образованию морщинок, что несколько снижает яркость мимики. У Эстлунда это становится метафорой того, как люди скрывают свои настоящие мысли и чувства, предпочитая внешнее внутреннему.

В интервью Vanity Fair Эстлунд заявил, что стремился сделать своих героев живыми и настоящими: «Одна из моих идей заключалась в том, чтобы изобразить их достаточно милыми. Я не хотел показать их невежественными или подлыми, потому как мне кажется, что, вероятно, мы все подобным образом воспринимаем классовые различия. Когда мы описываем людей более низкого социального статуса, то говорим о них как об искренних и щедрых, а богатые люди в наших глазах обычно эгоистичны и поверхностны. Я не хотел идти по такому же пути, потому что не верю в его правдивость». В итоге режиссеру удалось создать собирательный портрет современного человечества — во всяком случае, каким он видится многим жителям западных стран. Получилось так убедительно, что вслед за радостью узнавания наступает как минимум смущение, заставляющее  неуютно поерзать в кресле. В том числе и от подсвеченных стереотипов, которые, увы, не чужды многим из нас.

Рубен Эстлунд признался, что отправной точкой для фильма стал его интерес к индустрии моды. Все началось восемь лет назад, когда он познакомился со своей женой, фэшн-фотографом Синой Гёртц (она снимает для Grazia, L’Officiel, Vogue Scandinavia, Harper’s Bazaar), которая приоткрыла для него закулисье модного бизнеса: «Моя жена рассказала мне несколько историй о мужчинах-моделях, выходцах из рабочего класса. Благодаря внешности они заняли более высокую позицию в нашем классовом обществе. Отправной точкой для меня стало желание взглянуть на красоту как на валюту, и мне хотелось сделать это в мире моды. Что же произойдет, если мы избавимся от иерархии и окажемся на необитаемом острове?» В «Треугольнике» моде как работе отводится вся вводная часть — будет и кастинг для «хмурого», то есть дорогого бренда (дешевые марки, наоборот, всегда про радость, для них и позировать нужно с улыбкой), и показ с неловкой рассадкой гостей, псевдоинтеллектуальным вступлением и слоганом «Все равны». Никакой романтики и блеска, только повседневность.

Придумывая образ капитана, который цитирует Карла Маркса (конечно, с телефона), Эстлунд обратился к воспоминаниям о молодости собственной матери. Она называла себя коммунисткой и поддерживала левое движение в 1960-е годы: «Дома у нас всегда были громкие политические дискуссии. Я познакомился с Марксом в раннем возрасте, и когда писал сценарий, то у меня в голове просто возник такой образ. Я подумал, что было бы весело, если бы капитан-марксист читал гостям, которых тошнит, выдержки из "Манифеста Коммунистической партии" через громкоговоритель. И я просто влюбился в этот образ». Когда режиссер предложил роль Вуди Харрельсону (со словами «Окей, я хочу показать капитана-марксиста. Ты алкоголик, ты напиваешься и устраиваешь такой вот розыгрыш»), тот немедленно согласился.