В России принято считать, что актерское образование необходимо для карьеры. Как человек, не получивший его, что вы думаете на этот счет? Оно необходимо?

Как видите, нет. И я думаю, что сегодня все больше людей, которые, как и я, получили свое образование не по классическому сценарию. Я, конечно же, ходила на актерские курсы и мастер-классы — но уже когда активно работала. Этого шага — четкого перехода из мира обучения в мир работы — я никогда не делала. Я все учила сразу перед камерой. И поэтому меня никогда не оставляло чувство, что мне есть, что наверстать.

И да, и нет. Сегодня я получаю от игры такое удовольствие, какого никогда, наверное, не получала — опыт и умения, которые накопились с годами, дают определенную свободу. Но я, конечно же, учусь. И, более того, сознательно ищу возможности учиться чему-то новому. Почивать на лаврах, перестать развиваться, начать бояться сложных задач… Это худшее, что может случиться в актерской профессии или в любой другой.

Вы много играете в большом кино, но практически не появляетесь на телевидении. Видите ли вы себя персонажем сериала?

Сейчас на телеэкране делается огромная и важная работа. Для актеров — в том числе. Когда я начинала, знаете, все было жестко разделено: ты либо киноактер, либо играешь в театре, либо телевизионщик. И вот это тебе можно, а то — ни в коем случае. Сегодня, к счастью, стало можно все. Малый экран сломал много условных стен, нам больше не нужно выбирать, хорошей работы для актеров стало больше.

В вашей фильмографии много разных ролей, положительных и отрицательных. Есть ли что-то в характере персонажей, что может вас заставить отказаться от роли?

Для меня важно, чтобы персонажа можно было понять и оправдать. Так или иначе, это должна быть история, из которой можно извлечь мораль. Ингрид, например, творит ужасные вещи, но суть всегда в том, куда такого героя приводит сюжет; в «Малефисенте» она получает по заслугам. Иными словами, ответ на ваш вопрос — да. Да, есть то, что я не возьмусь играть. На мой взгляд, важно отдавать себе отчет, что ты несешь в мир. Всегда стоит помнить о моральной ответственности.

Сегодня много фильмов и мультфильмов, где герои, много лет считавшиеся злодеями, показаны достойными сочувствия. Вчера на экраны вышел «Джокер». Нас учили тому, что сказка — это стабильная система, ее сюжет нельзя менять. Что есть хорошие и плохие. Но вот великие сказки — а «Спящая красавица», безусловно, сказка великая, — переворачивают с ног наголову, и они играют новыми красками. Как вы думаете, что это нам дает?

Понимание одной важной вещи: мы способны на все. И на хорошее, и на плохое — наша природа ни зла, ни добра не исключает, и никто не бывает только добрым или только злым. Я еще не видела «Джокера», так что не скажу ничего конкретно о нем, но могу сказать про «Малефисенту». Еще с первой части именно эта мысль в ней кажется мне очень важной. И это был один из первых больших фильмов, затрагивающих подобный вопрос всерьез. Я думаю, нам пора пересмотреть, что мы привыкли считать хорошим, что мы вкладываем в понятие добродетели. Нам всем это необходимо. Сегодня с любым отступлением от идеала, с любым обычным, человеческим поступком или чувством может быть связано столько стыда, что никому не повредит разговор про то, как на самом деле неоднозначно устроены эти поступки, эти чувства и сами мы. И как раз об этом говорят такие фильмы, как «Малефисента».

В вашей фильмографии были и костюмные драмы, и экранизации комиксов, и реалистичное кино — в каком режиме вам самой интереснее всего работать, в каком — сложнее?

Все по-своему интересны, конечно. Сложнее всего, пожалуй, в супергеройских костюмах. То есть я все понимаю: они помогают перевоплотиться в персонажа, но банальный уровень физического дискомфорта порой зашкаливает. Костюм женщины-кошки — вы не представляете, насколько он утомлял. Тело, ногти, волосы, грим — все проблематично было с этим нарядом. Впрочем, оно того стоило.

У вашей героини в «Малефисенте» есть тайное подземелье с секретами, и входом туда служит секретная дверь в ее гардеробной комнате. Как вам кажется, есть тут какой-то символизм? И какие у вас отношения с собственной гардеробной комнатой, как вы вообще воспринимаете одежду, как строите свой стиль?

Какой интересный вопрос, я никогда не воспринимала одежду с какой-то эзотерической точки зрения. Безусловно, то, как человек одевается, — это то, как он хочет, чтобы его видел окружающий мир. Не уверена, что знаю, как правильно ответить на этот вопрос. У меня, если честно, вся одежда черная. Я тут попробовала летом нарядиться. Пошла в гардероб с одной мыслью: сегодня ничего черного! Но там был океан черных вещей. У меня не вышло. Но я старалась! Что же до моей героини — то знаете, там ведь и в этой области «перевертыш». Добро гораздо чаще носит черный, а зло — то есть моя героиня Инргид — белый. Белые платья и множество драгоценностей. Золото, платина, серебро — общая идея была в том, что все эти украшения на ней сияют подобно доспехам.

Вы сказали, что постоянно учитесь чему-то новому. Чему научили вас эти съемки?