В прокат вышел «Рай» Андрея Кончаловского — наш претендент на «Оскар», обладатель режиссерского приза Венецианского кинофестиваля и вообще громкий фильм про холокост, о котором в России снимают нечасто. Рассказываем, стоит ли идти на него в кино.

«Вы даже не представляете, какое это счастье — никогда не думать о еде», — жалобно говорит почти наголо побритая Ольга (Юлия Высоцкая), вспоминая концлагерь. Ольга — княгиня-эмигрантка, редактор французского Vogue, которую арестовали за укрывательство еврейских детей и отправили в лагеря. В лагерях она встречает своего давнего ухажера-немца, с которым она когда-то отплясывала в Италии и с которым у нее был ничем не закончившийся роман. Теперь ухажер — главный по концлагерю, но в Ольгу все еще влюблен: берет ее к себе, подкармливает и обещает вытащить. Как жалко, что некоторым надеждам не суждено сбыться.

Кончаловский, два года назад выдав блестящий фильм «Белые ночи почтальона Тряпицына», решил вернуться к тому, чем занимался раньше: снимать морализаторское кино. И «Глянец», и «Щелкунчик» (тот самый, где армия грызунов символизировала фашистские войска, а крысиного короля озвучивал Филипп Киркоров) страдали ровно тем же. Они пытались объяснить простые истины простыми словами: в мире много плохих людей, но обязательно нужно верить в высшие силы. Здесь режиссер доносит до зрителя, что рай у каждого свой. Первые два часа ничто не предвещает очередного урока, но ближе к концу ровный и вообще довольно неплохой фильм оборачивается притчей о Боге — и вот на этом моменте все рушится. Иногда все-таки лучше обойтись без наставлений.

В «Рае» есть несколько сильных моментов, есть даже пара выдающихся (самый яркий эпизод — у главной героини украли ботинки, и она стягивает другие с только что умершей женщины), но он не дает избавиться от подозрения, что это нарочито фестивальная, конъюнктурная работа. Кончаловский, без сомнения, человек мировой культуры: «Рай» отлично снят, точно воссоздает атмосферу оккупированной Франции. Но его просчитанность и равнодушие к своим персонажам передается и зрителю — никакой души у «Рая» в итоге не оказывается. Есть и совсем странные моменты — например, эпизод со слишком комичным для роли Гиммлера Сухоруковым, который в знак особого доверия дарит герою кольцо с черепом. Игровые сцены в фильме сменяются моментами, когда три главных персонажа — Ольга, немецкий офицер и следователь-француз — рассказывают о своей судьбе и поисках высшей правды. В итоге оказывается, что это всего лишь исповедь перед тем, как Бог примет решение.

Вообще, конечно, странная ситуация: при всей творческой дистанции, которую держат друг от друга Никита Михалков и его брат Андрей Кончаловский, их фильмы стали совсем похожи. «Солнечный удар» и «Рай» — не то что из одной вселенной, они про одно и то же. О том, что нужно довериться высшей силе, жить по правде, и об идеальной России, которую мы потеряли. К новому фильму Кончаловского можно относиться по-разному, но одного у него не отнять: теперь мы ясно представляем авторскую трактовку рая. Рай — это когда в Италии светит солнце и можно поплясать, Бог и спасение души все-таки есть, а жена наконец-то не думает о еде.