Виктория Исакова: "Покажите хоть одного артиста, который не мечтает остаться в вечности"

На счету Виктории Исаковой не один десяток киноработ, самые известные из которых — «Точка», «Остров», «Охота на пиранью» и, конечно, «Оттепель». Мы встретились с актрисой накануне премьеры российской версии сериала «Родина», который, еще не выйдя на экран, уже служит поводом для обсуждений

Один из любимых вопросов журналистов «О чем вас спрашивают чаще всего?» Виктории Исаковой задавать нет необходимости. Очевидно, что за год, прошедший после премьеры «Оттепели» Тодоровского, только ленивый не начинал разговор с ней с сакраментального «Вы проснулись знаменитой...». О природе своего успеха актриса кокетливо умалчивает, отговариваясь, что не знает, почему именно так сложились звезды. Вместо этого она никогда не опаздывает на встречи, планирует свою занятость на год вперед и терпеливо отвечает на наши вопросы о театре, грядущей премьере «Родины», цвете самого популярного платья в Интернете, своей любви к часам Omega и — да, снова об «Оттепели». 

Прежде чем вы пошли в театральное, кто-нибудь говорил вам, что актер на самом деле не такая замечательная профессия, какой кажется на первый взгляд?

Актер на самом деле такая замечательная профессия! (Смеется.) Если серьезно, то меня точно никто не отговаривал: просто никто не знал, куда я собираюсь поступать. Я окончила школу и должна была пойти на юридический факультет. Но я выбирала место учебы, которое было в непосредственной близости от дома, это правда. По счастливой случайности ближайшим оказался театральный институт. 

О чем вы мечтали? Во время учебы ассоциировали себя больше с театром или кино?

Да что вы, во время учебы я ни с чем не успевала ассоциировать ни себя, ни свое будущее. Обучение актерской профессии — это не «сиди три пары и дальше гуляй по своим делам». Это занимает все твое время без преувеличений, все мысли и все пространство.

Подождите, но вы же в итоге пришли не на юридический факультет. Никогда не поверю, что студент театрального не фантазирует о своем будущем. 

Ты успеваешь только помечтать, чтобы завтра на мастерстве у тебя круто получились этюды. Спросите любого студента театрального. Может быть, на два дня вперед успеваешь мечтать, но это все. Единственное свободное время, которое у тебя есть, — это сон, и то далеко не королевский. Не помню, что мне снилось тогда, но в глобальном смысле, конечно, хоть это и громко звучит, очень хотелось остаться в вечности. Ну покажите мне хоть одного артиста, который не мечтает об этом! Стать знаменитым — это ничто. Особенно сейчас, когда ты можешь прийти на передачу условного НТВ и стать суперпопулярным на два дня. Так что если вдруг кому нужен совет о том, как проснуться знаменитым, то можно воспользоваться этим приемом. (Смеется.) А еще две недели все потом будут делать репосты в соцсетях о том, как ты что-то эдакое сказал в эфире. Класс! Вот это успех! Хотя кто-то ведь и в самом деле пользуется этим в нашей стране, даже довольно удачно. 

В одном из интервью вы сказали, что нередко слышите фразу «Самое важное для актрисы — уметь ждать». Вы отличаетесь этим умением?

Это качество такое непостоянное, к сожалению, все меняется. В какой-то период жизни тебе кажется, что ты круто умеешь ждать, потом твое раздражение от того, что тебе приходится ждать, зашкаливает. Это относительная штука. Вчера, наверное, я умела ждать, сегодня снова не умею. И неизвестно, что будет завтра. 

Где ждать сложнее: в театре или в кино?

Давайте даже без предлога: сложнее ждать в кино. Потому что театр — это дом, чего ты дома ждешь? Ты постоянно там находишься, ты участник процесса. Тем более наш театр отличается тем, что мы можем десятилетиями играть спектакли. Ты каждый раз выходишь на сцену и делаешь что-то новое. Что касается кино, необходимо дождаться, чтобы сошлись все составляющие: режиссер, роль, ты, твоя готовность, сценарий, команда. В кино невозможно безотносительно режиссера сказать: «Хочу сыграть Анну Каренину». Это пшик и пустой звук, ничего не происходит безотносительно идеи и режиссера, который захотел именно тебя на конкретную роль. В этом плане я всегда теряюсь в ответах на вопрос, какую роль я мечтаю сыграть. Режиссер все-таки отправная точка. 

После «Оттепели» вы стали крайне востребованы, изменилась ли как-то ваша жизнь после успеха картины?

Это иллюзия, что после каких-то ролей мы становимся крайне востребованы. Безусловно, я стала востребована медиа — это ведь так называется? Эта картина попала в разряд мегасуперпопулярного кино на Первом канале...

Но по Первому каналу в прайм-тайм показывают не только «Оттепель», а волна популярности сейчас свалилась именно на вас.

Слушайте, я серьезно не знаю, почему так произошло. Могу, конечно, теперь ходить и говорить всем: «Зрители просто поняли, что я классная», — и при этом желательно еще ни с кем не здороваться и перестать заходить в магазин за хлебом. И вообще, как это вы сидите со мной за одним столом?! (Смеется.) Мне нравится думать, что теория о том, что нужно загадывать желания и визуализировать их, работает. Наверное, я когда-то загадала, чтобы так все случилось, я искренне не знаю. Ведь все должно сойтись: ты круто сыграешь свою роль, картину увидит большое количество зрителей и тогда, возможно, все сложится. А мою героиню все полюбили, зрители действительно сопереживали этой женщине. Я знаю по себе, есть несколько киногероинь за всю мою жизнь, которых я полюбила.

Например?

Героиня Алентовой в «Москва слезам не верит», например, сто процентов. Есть знаковые героини всегда, которые отражают энергию поколения. Прекрасная Энни Холл в исполнении Дайан Китон в одноименной картине Вуди Аллена, которая, кстати, послужила вдохновением для нашей с вами съемки, — тоже знаковая героиня своего времени. Может быть, Инга в «Оттепели» — одна из таких ролей? Не знаю. 

Есть все шансы, что у вас впереди еще одна такая роль, хоть и абсолютно непохожая на Ингу. Вы играете в российской версии «Родины». Как возникло это предложение? Не боитесь ли вы неудачи вообще и с этим фильмом в частности? 

Если бояться, можно ничего не делать, лежать на диване и переживать. Конечно же, я боюсь. Но я всегда держу в голове, что мне хотелось бы сделать все на 200 процентов. Недавно я разговаривала с одним очень умным человеком, который сказал мне, что никто не способен выдавать стопроцентный результат изо дня в день. Когда-то бывают суперудачи, бывают неудачи. И при этом ты как творческая единица все равно существуешь. У тебя могут быть и звездные роли, и так называемые проходные, это неизбежно. Так вот я жуткий перфекционист и хочу играть только звездные роли, конечно, а как иначе? Но это невозможно. Так что это честный ответ на ваш вопрос: да, боюсь. Что касается предложения, то есть режиссеры, с которыми тебе просто хорошо, а есть режиссеры, с которыми у тебя случается химия. Вот с Лунгиным у меня сто процентов случается химия. И он может что-то делать без меня, я — без него, но каждый раз, встречаясь, я понимаю, что скучаю по этому режиссеру. Он может междометиями или даже без слов объяснить мне, что я должна сделать. И самое интересное, я его пойму. Этот процесс работы с ним, даже вне зависимости от того, сколько человек после увидят эту картину, для меня всегда в плюс. Так что не было шанса отказаться, мне дико интересно, что получится.  

Месяц назад в театре им. Пушкина состоялась премьера «Вишневого сада», где вы — блистательная Раневская. Как проходит спектакль сейчас? Можно ли оценить изменения спустя только месяц?

Спектакль проходит при полном аншлаге, но реакция разная — от лютейшей ненависти до полной любви. Он развивается от раза к разу, становясь все интереснее. Но он еще совсем младенец, спустя месяц сложно понять, что там и как в спектакле. Театр — это такой организм, который невозможно предугадать. Даже «(М)ученик» в «Гоголь-центре», который идет на ура всегда, может разительно отличаться от спектакля к спектаклю. Недавно играли три спектакля подряд, и я понимаю, что один из них был неудачным. 

Как происходит это понимание — на сцене непосредственно или после, когда начинается самокопание?

В таких случаях на сцене ты понимаешь, что в пространстве вата, зритель спит, мы спим. Нет никакого контакта. А два следующих спектакля оказываются бомбой. Никогда не предсказать, театр очень живой сам по себе. Спектакль еще и такая история, которая зависит от многих составляющих. Когда шесть или восемь артистов на сцене, это же коллективная ответственность. Каждый ее ощущает. По крайней мере в моем идеальном мире. (Смеется.) 

Тогда перейдем в плоскость идеального, но материального мира. Не могу вас не спросить, простите. Вика, какого цвета то самое платье? 

(Смеется.) Синее! Точно синее! (Смотрит на экран телефона.) Подождите, но вот это ведь белое. Давайте спросим еще у кого-нибудь! (Подходит к посетителю кафе за соседним столиком, возвращается.) Белое! Боже, мы тут все рефлексируем на тему театра и кино, а вот что нужно людям на самом деле! (Смеется.) Я не пользовалась Facebook две недели, вернулась, а там все дискутируют, какого цвета платье. Хороший на самом деле показатель времени.

Устраивали себе digital-детокс?

Да, две недели без Facebook — и жизнь сразу заиграла другими красками, очень много времени освобождается. Ведь все это такой грандиозный самообман: мы каждый день переписываемся в социальных сетях, утешая себя иллюзией, что таким образом мы вовлечены в жизнь друзей, которых подолгу не видим. Но пока мы не услышим голоса близких, пока не увидимся лично, нельзя быть уверенным во всех этих удачных фотографиях и смайликах в сообщениях. Что за этим кроется? Непонятно. Хотя я, конечно, маньяк в этом плане, к сожалению, очень люблю и Facebook, и Instagram. 

Понятно, что одна из главных примет нашего времени — это телефон в руках. Есть ли у вас какая-либо вещь, которая вам так же необходима?

Мы всегда ассоциируем себя с какими-то вещами. В особенности у девочек есть любимые штуки: что-то из одежды, сумки, аксессуары. Вот если бы я хотела себя ассоциировать с каким-то брендом, то тогда это, наверное, были бы часы Omega.

Почему именно они?

Не буду оригинальной: мне очень нравится их носить, да и просто на них смотреть. Ну и потом, редкий бренд может похвастаться тем, что при своей значимости остается аккуратным дополнением тебя, не кричащим, мне очень нравятся эти истории, когда все-таки внутреннее имеет верх над внешним. В общем, в таких слабостях не очень принято признаваться, но кому не нравится носить часы Omega? (Смеется.) 

Вот-вот наступит 8 Марта, к этому празднику обычно самое разное отношение. Отмечаете ли его вы? Что дарите или ждете в подарок от любимых людей? 

Я отмечаю все праздники. Можно как угодно относиться к ним, но что лукавить, это ведь круто, что у нас, у девочек, есть лишний повод почувствовать себя любимыми. А в подарок... Если бы у меня их не было, я бы как раз хотела бы получить часы Omega. Хотя часов много не бывает! Дарите! Дарите женщинам... часы! (Смеется.) Так что пусть будет и 8, и 9, и 10 марта. Чем больше праздников, тем больше радостных поводов в наше не слишком веселое время.  

Фото: Алексей Колпаков
Стиль: Оксана Он
Визажист: Андрей Шилков
Парикмахер: Наталья Коваленкова
Ассистент фотографа: Михаил Ковынев
Ассистент стилиста: Юля Козлова
Ассистент визажиста: Павел Нацевич
Продюсер: Нина Лобыкина

Благодарим Культурный центр ЗИЛ за помощь в проведении съемки.