Внимательно изучив наряды посетительниц минувшего Met Gala, Елена Стафьева окончательно констатирует кризис вечерней моды
Темой нынешнего Met Gala — ежегодного бала, приуроченного к открытию выставки Института костюма музея Метрополитен, — стала «Manus x Machina: Мода в эпоху технологии», то есть название этой самой выставки.
Это латинское выражение одновременно отсылает к знаменитому выражению Deus Ex Machina и к фразе The mediator between the HEAD and HANDS must be the HEART («Посредником между головой и руками должно быть сердце»). Это эпиграф, который Фриц Ланг использовал для своего знаменитого фильма «Метрополис», отметившего начало эпохи урбанизма, когда мода расцвела и постепенно стала тем, чем является сейчас. Эндрю Болтон, ведущий куратор Института костюма, объяснил выбор названия так: «The mediator between the HAND and the MACHINE must be the HEART» («Посредником между руками и машиной должно быть сердце»). Чересчур пышно, но устроителям очевидно хотелось латинизмов, культурологии и концептуальности.
Но это все неважно, а важна та интерпретация «технологичности», которую нам показали знаменитости в своем самом отборном, самом представительном составе. Итак, что мы увидели вчера в нью-йоркском музее Метрополитен.
Больше всего, конечно, было металла: все возможные варианты Робокопа, C-3PO «и кузина C-3PO», как сострил The Cut. Ким с ее металлическим платьем-латами Balmain в интернете тут же приделали голову C-3PO, маркетинговый отдел Balmain вообще в этот раз перестарался и устроил настоящую атаку клонов. Нечто готичное — Кэти Перри в черном Prada, черной помаде и без бровей, про которую Daily Mail сказал «как персонаж семейки Аддамс», Хлоя Севиньи в странном черном платье Simone Rocha, черных прозрачных перчатках выше локтя и тяжелых черных ботинках, Керри Вашингтон в таком же странном черном платье Marc Jacobs и таких же перчатках, только в крапинку, и с пурпурными прядями.
Нечто из мира сказочных животных — птица феникс Рита Ора в целой тонне серебристых перьев Vera Wang, иорданская королева Рания тоже в серебряных перьях, огромная черная бабочка Зои Кравиц в Valentino, Зои Салдана в Dolce & Gabbana с гигантским павлиньим хвостом, похожим издалека на «Пруд с кувшинками» Моне. Всяческие воины галактики и звездные патрули — Лара Стоун в Tom Ford, которую The Cut назвал «интергалактической официанткой», женщина-андроид Джули МакЛоу и моя любимая пара — Джиджи Хадид в Tommy Hilfiger и Зейн Малик, которые поняли латинизм в теме бала с буквальностью троечника — «рука и машина», то есть рука из металла, какие же еще руки бывают у машин.
Группа персонажей мультфильмов — Клэр Дэйнс в фосфорицирующем Zac Posen и Каролина Куркова в Marchesa со светящимися цветами, которое «будет отражать эмоции моих фолловеров», что бы это ни значило. Ну и Бейонсе в латексном бежевом Givenchy, похожем сразу на все медицинские изделия, только почему-то в цветочках. Тут можно еще долго упражняться в остроумии, например, если у вас было советское детство, можно вспомнить Железного Дровосека, у нас есть собственные герои. Но суть не в этом.
Она в том, что знаменитости и их стилисты отчего-то представляют себе технологии очень инфантильно, как подростки — фанаты комиксов и сериалов, отчего Met Gala в этот раз действительно получился похожим на Comic Con, будто все «косплеили» любимых персонажей, — это отчетливо видно по карикатурам в интернете. В прошлом году все упражнялись по поводу Рианны в желтом платье-яичнице, в этом году Соланж Ноулз в платье-лимоне была далеко не самым ярким персонажем, хоть и одним из самых нелепых.
Между тем современные технологии — все, что облегчает и ускоряет жизнь в современном большом городе, — это простота, чистота и функциональность. Офис Facebook и офис Apple, а не звездный крейсер «Галактика», серые футболки Марка Цукерберга и черные водолазки Стива Джобса, а не наряды принцессы Леи и даже не платья Хуссейна Чалаяна. Высокотехнологичность — тканей, способов кроя и обработки — и суперфункциональность — это не только спорт и профодежда, это такая же важная часть современной моды, как традиционные ткани и ремесленные техники, и даже, возможно, важнее, потому что костюмы в неаполитанской сартории шьют сейчас вручную из супертонкой шерсти с водоотталкивающим эффектом acqua. Именно таков смысл эпиграфа из «Метрополиса» Фрица Ланга, как его объяснял куратор выставки Manus x Machina Эндрю Болтон, именно о таких «руках» и «машинах» идет речь. Это важнейшая часть современной урбанистической моды — и она не имеет никакого отношения к цепям, перьям, фольге и латексу и тем более к бесконечным вариациям пеньюаров в стиле «бордель/будуар», которыми в этот раз отличился Рикардо Тиши.
То, что мы увидели на MET Gala, — это настоящий кризис нарядной, праздничной, так называемой вечерней моды, и кризис этот случился, конечно, не вчера
То, что мы увидели на Met Gala, — это настоящий кризис нарядной, праздничной, так называемой вечерней моды, и кризис этот случился, конечно, не вчера. Мода за последние 10 лет изменилась радикально: кроссовки + платье стали общим местом, спортивная одежда стоит как дизайнерская, униформа повсеместна, Vetements — бренд года, футболка DHL — хит сезона. А на красных дорожках по-прежнему шлейфы, русалочьи платья, перья и декольте — как и 50 лет назад.
Мода так и не сформулировала никакой убедительной концепции «выхода», которая была бы далека от пышности, театральности, драматичной нарядности. У нас есть новая женственность с ее неконвенциональной сексуальностью, но как только речь заходит о «празднике» и «вечере», в ход идет сексуальность самая кондовая: декольте, черные кружева, разрезы до попы и адские шпильки, — а желательно все это сразу. И много-много блеска. И непременно кто-то нарядится диснеевской принцессой.
Конечно, на таком фоне срабатывает все, что делает шаг в сторону: черная мохнатая пижама с блестками Thakoon на минималистично причесанной и накрашенной Алексе Чанг (лучший образ этого бала), зеленый почти халатик на Элизабет Дебики (единственное исключение в череде неудачных платьев Prada). Чем меньше что-то похоже на «вечернее платье», тем свежее и современнее оно выглядит. А если непременно хочется традиционной женственности, берите пример с Умы Турман в Tommy Hilfiger — строгий отбор чрезвычайно продуманных деталей, от сложного и такого красивого сливочного оттенка до винтажной броши Cartier 1948 года и рискованно глубокого выреза на спине, рафинированная простота и хороший вкус, выглядевшие почти экзотически среди всего этого карнавала. Только помните, что к этому должна прикладываться и personality Умы Турман, с ее ростом, носом, ступнями и ролями у Тарантино. В противном случае лучше прийти на бал в футболке DHL, чем в 101-м металлическом платье.