Верните нам наш минимализм!
Наш колумнист подводит промежуточный итог Недели моды в Париже, которая пока еще в самом разгаре
От Парижской недели моды осталось еще два полноценных дня, и мы не видели главного события сезона, но уже сейчас понятно ее основное содержание. Париж, как и всегда, демонстрирует принципиально иной уровень коллекций и, с точки зрения большой моды, на голову выше всех остальных Недель, и вообще все самое интересное происходит тут. И, конечно, в Париже кризис не выразился в таком очевидном падении качества дизайна, как в других местах, но разброд и шатание и тут заметны в полный рост. Что, в сущности, такое кризис в моде? Это не когда "все плохо" — это когда есть очевидный разрыв между веянием времени, запросами публики, общими ожиданиями и тем, что показывают на подиуме. Смотришь и думаешь — нет, это не плохо, это местами даже очень хорошо, но этого ли мы хотели и ждали?! А главная задача моды — именно попадать в ожидания общества, по крайней мере, той его части, которая ей хоть как-то интересуется. И с этого ракурса нынешний сезон официально можно считать самым кризисным сезоном текущего десятилетия.
Я так много писала о постминимализме в том числе и здесь, но все эти сумасшедшие принты, пэчворк, вышивки и аппликации, вся эта избыточность и декоративность оказались так тотальны и так быстро утомили, что опять резко захотелось минимализма. И больше невозможно смотреть на очередную порцию картин какой-нибудь арт-звезды на платьях и шубах. Наш измученный мозг больше не в состоянии воспринимать бесконечные вспышки сумасшедших цветов, соединение психоделических спиралей с веселыми хомячками и цветного меха с парчой. Не только узор в виде крыльев бабочки на фоне кожи питона, которые использовал Рикардо Тиши в коллекции для Givenchy (вообще, мягко говоря, эклектичной), но даже куда более изящные вещи, которые показал Дрис ван Нотен, настоящий волшебник принтов с культурным контекстом, уже немного too much, несмотря на всю красоту. А его искусственные цветы смотрелись так, будто упали на плечи моделей еще на шоу Dior полгода назад.
И слава богу, что в Париже есть, например, Кристоф Лемер с его благородной страстью к униформе, к цветам земли, к прямым пиджакам, к небрежности, к стилю парижских лицеистов, к винтажным пальто и юбкам-брюкам из 80-х — всему тому, что только он умеет демонстрировать с таким исключительным и сугубо парижским шиком. И хочется сказать отдельное спасибо Хайдеру Аккерману за то, что он так блестяще умеет играть с мужским/женским. А мое собственное, персональное спасибо — за те серые, коричневые и серо-коричневые оттенки, в которых была сделана его коллекция, одна из лучших коллекций Haider Ackermann и одна из лучших коллекций всего нынешнего сезона. Мы, действительно, устали от симбиоза моды и искусства и такого рода сложно устроенной простоты, в которой не мелькает ни одной аллюзии ни на одно творение какого-либо современного художника, — это настоящий праздник.
Избыточность и декоративность оказались так тотальны и так быстро утомили, что опять резко захотелось минимализма
Собственно кризис выражается еще и в поисках новой эстетики, новых ходов, практически новых горизонтов. Этим как раз и был занят Раф Симонс — то, что он показал, вызвало всеобщий восторг и одобрение. Симонс действительно стремится выйти за пределы традиционных кодов и классических образов Dior. В прошлый раз он довел главную диоровскую тему цветов практически до абсурда: цветы свисали с потолка, цветы были на каждом платье — казалось, что девушки в цвету стали для него настоящим наваждением. Но это была, видимо, терапия, чтобы в этом сезоне наконец-то от них освободиться.
Ни одного цветка не было в абсолютно белом пространстве, где прошел показ Dior, — только одно- и двухцветные наряды. Маленькая веточка на нескольких из них и единственная блуза с вышитыми на груди цветочками — все, что осталось от его обсессии. Не было даже ни одного жакета-бара и ни одного полноценного кринолина. Вместо этого — более четкий и легкий крой, больше свободы и очень современной простоты.
Кажется, сходные задачи решала и Фиби Файло, хотя в ее случае это не сложные отношения с наследием дома, а, скорее, вызов самой себе, своей собственной эстетике. Это опять были 90-е — но не 90-е трэша и угара, как в ее весенней коллекции, а 90-е отлично скроенного минимализма, как у Хельмута Ланга и Жиль Зандер. Это, очевидно, не самая блестящая коллекция Фиби Файло, но она, безусловно, интересная. И прежде всего тем своим качеством, которым интересны все главные коллекции сезона, — переходностью, попыткой найти что-то новое, сделать шаг в сторону. Более узкий и жесткий силуэт, более агрессивный крой. Файло создала для Céline идеальный образ: такая рафинированная взрослая девушка, для которой одежда — это не просто statement, но и некий мягкий барьер между ней и миром, не то что броня и доспехи, но что-то такое, чтобы мир особенно не лез в ее дела. Возможно, теперь барьер будет чуть жестче.
Сходная история происходит и с Альбером Эльбазом, который давно пытается вырваться из инерции им самим придуманного Lanvin, безупречно красивых нарядов для богатых бобо. Эта эстетика его придавила, ему под ней душно и хочется света и воздуха. Но пока не получается. А получается очень рваная во всех смыслах этого слова коллекция, точно описываемая выражением "творческая неудача". Забавно было наблюдать, как Эльбаз вспоминал, что он мастер красивых платьев, и за это его обожают все женщины на свете, и легким движением руки показывал нечто красивое, а потом, столь же легким движением другой руки, показывал что-то безобразное. Причем, это могли быть два костюма одинаковой формы.
"Рваная коллекция" — это то, что прежде всего приходит в голову по поводу шоу Stella McCartney. Стелла, такая талантливая и такая всеми любимая, вдруг показала очень сумбурный, очень пестрый, во всех смыслах этого слова, набор вещей, ряд очевидно вторичных и довольно банальных образов вроде коротких платьев с большими парками и мужскими туфлями на шнурках. С чего вдруг самый расхожий уличный образ последних пяти лет оказался в ее коллекции, совершенно непонятно. Зато Эди Слиман порадовал эстетической цельностью и показал очередную коллекцию Saint Laurent в жанре "я прошелся по винтажным лавкам в Марэ и поглядите, что я нашел!"
В целом же 90-е по-прежнему остаются главной декадой — и здесь, в Париже, тоже. Для всех упомянутых дизайнеров и для многих других. Это видно и в частных трендах, например, в повсеместном трикотаже: юбках, платьях, брюках. Самый популярный — трикотаж "лапша", который мы не видели на подиуме примерно с 99 года. В частности, у Stella McCartney модели были замотаны в меланжевый трикотаж с ног до головы. У Céline были меланжевые брюки и туники как будто прямиком из этого самого года, а также сандалии на толстенной платформе, в которых в Москве ходили все примерно годом ранее. Вряд ли в ближайшее время тут что-то радикально изменится, но пусть это будут монохромные 90-е, 90-е идеально устроенной простоты, тонкости, чувствительности и отсутствия всякого гламура. Верните нам наш минимализм!