Кажется, что к его четвертой коллекции для Christian Dior все возможные восторги по поводу Рафа Симонса уже высказаны. Равно как и все претензии. Но коллекция Christian Dior осень-зима 2013/14 оказалась такой многозначной, что волна и того и другого непременно поднимется вновь.
Раф Симонс раз за разом берет основные диоровские коды и остраняет их — пытается взглянуть на них со странной, неожиданной, необычной точки зрения. Он начал с главного — знаменитой диоровской метафоры "женщина-цветок". Он всячески жонглировал ею, то буквально реализуя в виде стен из цветов и зеленых кустов, то делая максимально декоративной — мотивом на ткани или вышивкой на платье. Вчера цветы поднимались от щиколоток к коленям, обвивали бедра и ложились на плечи — в узорах на сапогах и платьях — то оставаясь плоскими, то приобретая объем за счет бисера и пайеток.
Вдруг на скучноватых классических диоровских сумках появились остроносые туфли — как и на свободных белых и черных шелковых платьях, рядом с женскими головками, голубками и руками с букетами. Эти принты сделаны по ранним рисункам Уорхола как раз 50-х годов. Некоторые из них напоминают знаменитые иллюстрации Рене Грюо, еще один диоровский код, и в этом нет ничего удивительного — молодой Уорхол работал для Vogue и Harper's Bazaar, рисовал рекламу для производителей обуви.
Рядом возникает черно-белая клетка pied-de-poule, которая украшала сначала флаконы духов Miss Dior, а потом и Diorella, Diorling, Diorissimo. Эта "куринная лапка" отпечатана на узком корсетном платье, поверх которого натянута нежно-розовая, словно связанная крючком юбка, на туфлях, на топах и на корсажах.
Симонс берет основной диоровский силуэт и так закручивает его, так смещает пропорции, что основательно примелькавшийся за последнее время new look начинает выглядеть самым свежим и даже радикальным образом. На этот раз в классическом диоровском платье с декольте, пышной юбкой и турнюром вышла Кэтрин Макнил — но сшито оно было из черной кожи и выглядело сурово и готично. Все прочие элементы его стиля — идеально скроенные приталенные жакеты и пальто, узкие черные брюки, сложно задрапированные юбки платьев-бюстье — работали по такому же принципу.
Есть дизайнеры кинематографичные, а есть — живописные, для них история изящных искусств куда значимее, чем история кино. Таков Раф Симонс. И дело не только в том, что он известный арт-коллекционер, но и в том, как он в принципе обращается с цветом. Он кладет цвет — белая полоса, зефирно-розовая, небесно-синяя — как мазки на холст. На фоне идеальных черных и серых костюмов вдруг появляется красный всполох — широкое пальто, отсылающее к ранней модели месье Диора.
Когда на вчерашнем показе безмятежные девушки скользили в этих прекрасных вещах между огромными серебряными шарами под завораживающий трек Лори Андерсон, казалось, что из кусочков диоровской классики Раф Симонс пытается выложить слово "вечность" — и, как ни удивительно, у него это получается.
Выбор редактора
Подборка Buro 24/7