Как ни относись к Миучче Праде, но мало кто по степени влияния на современную моду может с ней сравниться. Представив свою первую коллекцию в 1989 году, она фактически создала моду 90-х и, в отличие от многих других звезд того времени, не почила духовно навеки, когда эти самые 90-е закончились. Она продолжает каждый сезон создавать коллекции, которые как минимум обсуждаются, а как максимум смотрят на нас с каждой глянцевой обложки и с каждого streetstyle-фото. Так было с ее полосками, бананами и цветными горжетками лета-2011, перед которыми устояли только самые строгие пуристы, так происходит сейчас с шубами в цветочек из коллекции этого лета, от которых уже просто некуда деваться. Именно total look Prada с этой самой шубой поместил на свою обложку только что появившийся первый номер украинского Vogue — как самый беспроигрышный вариант.
Стиль Миуччи Прады складывается из двух главных частей — винтажа и потенциальных коммерческих хитов, создающих абсолютно узнаваемые образы. В этом ее сила и слава. Прада рассказывала, что до 35 лет — то есть еще в то время, когда она изучала политологию, была членом компартии и боролась за права женщин — она сама и вся ее семья одевались исключительно в винтаж. По ее коллекциям совершенно очевидно, как она любит и понимает винтаж, — и так же очевидно, что в последнее время ее особенно интересуют 40-е. Им она посвятила знаменитую коллекцию Miu Miu осени-2011, они же привлекли ее и сейчас. Причем не 40-е вообще, а мода парижских девушек-зазу периода немецкой оккупации, которых так ненавидел месье Диор и в пику которым он и создал свой new look. Именно момент перехода от военных 40-х к нью-луку и показала нам вчера Прада.
Zazous meet New Look — такой заголовок можно предпослать коллекции Prada осень-зима 2013/14. И он отражает не только ее содержание, но и форму. Потому что Прада буквально соединила две эти части в своих вещах. Вот с одного бока суровая сиротская фланелевая юбка по колено, а с другого — широкий, выкроенный по косой клин ниже колена, иногда еще и расшитый пайетками и стеклярусом. Вот покатые плечи, пышные манжеты, вырез-лодочка и трикотажные кофточки, как у Брижит Бардо, а вот — прямые плечи, мешковатые жакеты, подпоясанные ремнем, и широкие юбки, чуть закрывающие колени, как у Мишель Морган. Клетка, которую так любили зазу, появляется не только на платьях, костюмах и пальто, но и на объемных сумках и босоножках на толстой платформе, которую они любили не меньше. Именно сумки и обувь на этот раз явно претендуют на роль 100-процентных хитов — это, конечно, не цветные горжетки с хвостами, но эту роль вполне смогут потянуть. Завершают картину широкие ремни в винтажном стиле с тонкими овальными пряжками.
Весь этот концепт придуман и выстроен с очевидным остроумием и с некоторой долей деконструкции, которая, в принципе, Праде не особенно свойственна, — впрочем, совсем чуть-чуть обозначенной теми же вставными клиньями да трикотажными кофточками, выглядывающими, как исподнее, из-под платья, не более того. А также со свойственной Праде гламурной иронией, в которой не понятно даже, чего больше — гламура или иронии по его поводу.
В нынешней коллекции это костюмы из сверкающей крокодиловой кожи, объемные шиншилловые манжеты, прозрачные расшитые платья на молнии и надетые поверх них норковые манто с воротником апаш, один в один как у Катрин Денев в фильме Трюффо "Последнее метро", действие которого, кстати, происходит в оккупированном Париже. Это очевидно не самая сильная коллекция Prada последнего времени и далеко не самая узнаваемая — но, возможно, самая сдержанная, самая концептуальная и самая продуманная. Тем интересней, куда Миучча Прада свернет в следующем сезоне.