Почему история Кейтлин Дженнер так важна для современной культуры

Елена Стафьева размышляет о том, почему Кейтлин Дженнер на обложке Vanity Fair — это неотъемлемая часть модного процесса и вообще всей современной культуры, где смена пола давно перестала быть проблемой

Брюс Дженнер, 65-летний олимпийский чемпион по десятиборью, бывший муж Крис Дженнер и отец Кайли и Кендалл Дженнер, снялся для обложки Vanity Fair в своем новом облике. Вернее в новом теле. На обложке один вынос — Call me Caitlyn. И Кейтлин — это новое имя Брюса, который окончательно сменил пол. Этот вынос тут же стал хэштегом, более того — его можно считать девизом нового времени. И время это — одно из самых гуманистических в истории человечества.

История Дженнера, вернее ее всем уже заметная часть, развивалась весь прошлый и нынешний год. Развод Брюса и Крис, постоянно мелькающие фотографии Брюса с меняющейся внешностью, появление в шоу «20/20» на канале ABC и уже публичное признание Диане Сойер в своей трансгендерности, со всеми положенными мелодраматическими подробностями — вечный разлад с собой, боязнь осуждения близких и поклонников, мысли о самоубийстве и прочее. Теперь вот Энни Лейбовиц снимает его для заглавной истории Vanity Fair, а лауреат Пулитцеровской премии Базз Биссинджер берет у него интервью. Очевидно, не без оглядки на эту историю Amazon сделал свой сериал Transparent, где замечательный актер Джеффри Тэмбор играет трансгендера, который в 70 лет решается наконец стать женщиной.

Американскую и вообще западную публику вряд ли можно удивить такого рода историями. Только за последние пару лет их было несколько со вполне публичными персонами — модель Андреа Пежич (бывший Андрей), режиссер Лана Вачовски (бывший Ларри). Но, конечно, история с Брюсом Дженнером стала самой громкой, все-таки он и его семейство — звезды реалити-шоу. И выжали они из этой истории совершеннейший максимум, символ которого — эта самая обложка Vanity Fair, что при этом ни в коей мере не лишает саму историю Брюса, а теперь Кейтлин Дженнер, настоящего, вовсе не суррогатного драматизма. Безусловно, в семействе Кардашьян-Дженнер все напоказ и все на продажу, но иногда даже слезы и страдания реалити-звезд бывают настоящими.

Впрочем, «Да они ради пиара готовы себе что угодно отрезать» — это, конечно, вторая по популярности реакция в русском интернете. Первая же понятно какая: «Ужас! Кошмар! Мерзость!», «Куда катится этот мир!», «Остановите планету — я слезу!» (это последнее почему-то стало особенно популярно в таких случаях). Ну и мое любимое, конечно: «Зачем вы про это пишете?!» Хороший вопрос: почему издания о моде и красоте пишут о Кейтлин Дженнер?

И вот тут хочется кое-что сказать. Нет, вовсе не то, что никогда еще наш мир не был таким гуманистическим, никогда еще он не позволял человеку настолько быть самим собой, никогда социум так не ослаблял свое давление на отдельную личность со всеми ее отступлениями от «нормы» и никогда еще само понятие «нормы» не было таким широким и нерепрессивным. Это все и так понятно, если посмотреть хоть немного дальше вульгарного традиционализма. Тут хочется сказать совсем другое.

Можно расценивать это как признак грядущего апокалипсиса, а можно — как той самой цветущей сложности, вокруг которой всегда возникает самая интересная мода

Дорогие модные юноши и девушки, вы ведь представляете себе, как выглядит современная мода и какие в ней происходят процессы, правда? Напомню: современная мода сейчас чрезвычайно увлечена гендерной амбивалентностью. Не только девочки одеваются мальчиками (это уже 100 лет примерно как), но и мальчики стали одеваться девочками. В универмаге Selfridges открыли гендерно-нейтральный отдел, в Gucci пришел Алессандро Микеле и стал выпускать на показах парней в блузках с воланами. Можно расценивать это как признак грядущего апокалипсиса, а можно — как той самой цветущей сложности, вокруг которой всегда возникает самая интересная мода. Авангардность, радикализм, максимальная свобода, всяческое расшатывание границ «нормальности» — это та среда, откуда приходит все интересное и важное в искусстве, а потом адаптируется массовой культурой. Традиционализм и консервативность, борьба за скрепы и духовные ценности как-то ничего такого в современном мире не производят, как ни крути.

Хотите быть модными — вот вам суровые девушки-андроиды The Row и парни в рюшах Gucci, хотите традиционных ценностей — тут для вас, пожалуй, остался только Dolce & Gabbana c коронами и в кружевах. Вы готовы потреблять современную гендерно-амбивалентную моду, но не готовы переварить Кейтлин Дженнер? Очень жаль, потому что теперь все эти штуки идут в комплекте: модели-трансгендеры вовсю появляются на подиуме, на обложках и в рекламе, а главной премьерой этой осени станет фильм Тома Хупера «Девушка из Дании», где Эдди Редмэйн играет художника и модель, который — вуаля! — превращается в женщину.

А то, что вас окружает мир, где смена пола или просто парень в рюшах все очевиднее перестает быть проблемой, может и вам оказаться полезным. Например, если вдруг выяснится, что ваш сын переодевается в платья и красится вашей косметикой или ваша дочь — или даже ваша мать — всю жизнь ощущает себя мужчиной и хочет уже наконец совместить внутреннее и внешнее. И тут вы поймете, что в этом мире никто в них не кинет камень, и даже вы, со всеми вашими «какая мерзость!» не должны их ненавидеть, и у вас даже есть шанс сохранить с ними человеческие отношения. Неплохая перспектива, правда? Так что давайте пожелаем Кейтлин всего самого наилучшего в ее новом теле.