Выставка La mode en France, 1947—1957 в парижском музее "Гальера" убедительно доказывает, что гламур мертв. И это хорошая новость
Каждый, кто живо интересуется модой, должен знать две вещи. Во-первых, в парижском музее моды Palais Galliera, год назад открывшемся после долгой реконструкции, проходят лучшие парижские фэшн-выставки — собственно, вообще одни из лучших в мире. Во-вторых, Оливье Сайяр, директор этого музея, один из лучших французских фэшн-кураторов — да и в принципе один из лучших в мире. Конкуренцию его музею и его выставкам могут составить только парижский же Les Arts Décoratifs, лондонский Victoria & Albert и нью-йоркский Metropolitan. Последний проект Сайяра — только что открывшаяся в "Гальера" выставка "Французская мода, 1947—1957" (La mode en France, 1947—1957). Экспозиция блистательная, как все, что делает Оливье Сайяр. Если попадете в Париж до 2 ноября, непременно посмотрите. Даже так: если вы не очень интересуетесь модой, то все равно постарайтесь попасть в Париж до 2 ноября. Потому что увидеть эту выставку чрезвычайно полезно всем.
Как всякая хорошая современная экспозиция, La mode en France, 1947—1957 очень концептуальна. И как всякое концептуальное высказывание позволяет увидеть предмет в самом широком и самом парадоксальном контексте. Полдня, проведенные на выставке, делают совершенно ясными две вещи: одна касается моды 50-х, вторая — моды вообще, и даже шире — современного восприятия моды, красоты и места женщины в социуме.
Мы привыкли воспринимать моду 50-х через призму new look: юбки-венчики, слои подъюбников, баски, насмерть утянутые талии, бальные платья, расшитые кристаллами, горошек, полосы во всех направлениях и бесконечные цветы — на шляпках, на корсажах, на тканях. На самом деле она, конечно, была куда более разнообразной. Помимо только что появившегося Christian Dior, были старые дома — Jacques Heim, Jacques Fath, Jean Dessès, Madeleine Vramant — с куда более сдержанным и утонченным стилем. Была Скиапарелли со своей невероятной экстравагантностью и фантазией. Был Баленсиага со своей линией "бочка" (платьями и жакетами со свободной, расклешенной спиной) и знаменитым платьем baby-doll, придуманным как раз в 1957 году (и оно есть на выставке). Вернулась Шанель, в конце концов, и в пику Диору показала в 1954 году свой знаменитый костюм — радикально простой, прямой, без воротника.
Кроме того, в это же самое время складывается то, что мы сейчас называем кэжуал и спорт-шик: джинсы, пуловеры с косами, брюки-капри, school jacket, всякие топ-сайдеры и теннисные туфли, эспадрильи и прочая обувь на веревочной подошве, — и что сейчас превратилось в повседневный городской стиль.
Но если говорить об haute couture, то 50-е были его золотой эрой, его последней великой декадой. Об этом говорено уже не раз и не два. Но то ли дело в кураторском гении Сайяра, то ли в окончательно оформившейся исторической дистанции, однако на выставке в музее "Гальера" понимаешь это особенно отчетливо.
50-е были последней эпохой, когда женщины выглядели точь-в-точь как на эскизах кутюрье, когда они были идеальны от кончиков чего угодно до кончиков чего угодно. Волны волосок к волоску, четкий контур ярко-красных губ, стрелки как приклеенные, шорох завитых ресниц. Платье для утреннего похода по магазинам, наряд для дневного аперитива в баре (тот самый легендарный диоровский жакет "Бар"), коктейльное платье, платье для гран суаре, бальное платье (последние два различаются, кажется, отсутствием или наличием глубокого и полного декольте) — и еще миллион всяких нюансов туалета. Женщины, носившие все эти головокружительные наряды, представленные сейчас в количестве примерно 100 штук в "Гальера", все свое время посвящали тому, чтобы выглядеть идеально, пока их мужья зарабатывали состояние, необходимое, чтобы так одеваться и так выглядеть. Эти женщины были самым наглядным воплощением успеха и преуспеяния своих мужей, и демонстрировать этот успех было единственным занятием в их жизни. Разглядывая все эти великолепные кринолины и узкие платья-бюстье, понимаешь: как все было красиво — и как скучно.
Женщины, носившие все эти головокружительные наряды, все свое время посвящали тому, чтобы выглядеть идеально, пока их мужья зарабатывали состояние, необходимое, чтобы так одеваться и так выглядеть
Когда я смотрю на этих женщин-ос с невероятно тонкими талиями и невероятно изогнутыми идеальными бровями (как они их так ухитрялись изогнуть, кстати?), то могу воспринимать их только как гламурные образы, как символы той самой золотой эры haute couture. Грэйс Келли, Софи Лорен, Довима, Лиза Фонсагривс — при всей своей идеальности эти дивы могут восприниматься только отстраненно, только как объекты, хорошо, пусть как произведения искусства, в которые мужчины вкладывали свои деньги и таланты, а потом с гордостью демонстрировали миру. Понятно, почему такой фурор произвела в свое время Брижит Бардо: она с лицом капризного ребенка и вечно растрепанными волосами была первым живым человеком в этом мире идеальных манекенов.
Ты проходишь зал за залом с головокружительными костюмами, пальто, бальными платьями, наступает очередь последнего, где остроумный Оливье Сайяр выставил нижнее белье, которое надевали все эти нимфы, и ты испытываешь шок. Вспоминается почему-то "испанский сапожок" и "железная дева" — это не совсем точно, но больше ни одного названия пыточных орудий я не знаю — только так можно описать впечатление от этого великолепия. И вот когда ты понимаешь, что все представленное здесь красавицы той эпохи натягивали на себя, чтобы влезть в эти великолепные платья и выглядеть ровно так, как на эскизах Диора, благодаришь небо за то, что тебе никогда не придется это носить.
Минет еще буквально год, и придет Ив Сен-Лоран и начнет ломать все клише. А потом появятся все эти восхитительные сумасшедшие девушки 60-х в своих ярких крошечных платьях и трапециевидных мини-юбках, в туфлях на широком низком каблуке, в цветных колготках и виниловых плащиках. Настоящий свежий ветер.
И вот когда ты понимаешь, что все представленное красавицы той эпохи натягивали на себя, чтобы влезть в эти великолепные платья и выглядеть ровно так, как на эскизах Диора, благодаришь небо за то, что тебе никогда не придется это носить
Главное же то, что в современном мире больше не существует такого типа искусственно культивируемой красоты — ну только в качестве акцентирования, как у какой-нибудь Диты фон Тиз. Натуральность, легкость, свобода и безмятежность — вот что сегодня составляет женский образ. И не только женский, кстати. Живой цвет лица, макияж как игра, но ни в коем случае не обязанность, и некоторая общая шероховатость — и никаких идеально изогнутых бровей.
Гламур мертв, и только русским девушкам, бесконечно ругающим на форуме сайта сплетен западных знаменитостей за "немытые" волосы, отсутствие "укладки" и "неухоженность", забыли об этом сообщить. Интересно, кто-нибудь из них готов влезть во все эти немыслимые корсеты, грации и полуграции, чтобы выглядеть как Грэйс Келли? Боюсь, что да.
Свежий французский Vogue начинается с блиц-интервью его директора моды Сюзанн Колье. На вопрос: "Какого промаха нужно особенно избегать в моде?" — она отвечает: "Совершенства. В любом "луке" должна быть небольшая погрешность, которая и создает шарм". А на вопрос: "Чего ты сейчас хочешь?" — "Простоты". Могу подписаться под каждым словом.
Другие истории
Подборка Buro 24/7