И чем тут могут помочь новинки женевского часового салона SIHH
Побывав на Salon International de la Haute Horlogerie в Женеве, Елена Стафьева поняла, что идея гендерной амбивалентности постепенно проникает и в прежде консервативную часовую индустрию
Часовой мир чрезвычайно консервативен: мало где еще так крепки гендерные стереотипы, как здесь. Парням — хронографы, вечные календари, репетиры и вообще grand complication. Девушкам? Вот, пожалуйста, — бриллиантовое паве, багеты, эмали, перламутр и инкрустация. Ок, в крайнем случае лунный календарь, для самых занудных. Волны феминизма наконец начали биться в неприступные стены респектабельных часовых домов: женщин перестали тотально рассматривать как «прелестных бездельниц», способных уразуметь только караты. Для нас стали делать серьезную механику, с усложнениями: в прошлом году, например, начали появляться хронографы для девушек, конечно, пока лайт-версия, не сплит.
Но гендерная амбивалентность пока неведома часовому миру. Мужские часы освоили разве что бриллианты, да и то для определенных рынков. Из настоящих часов métiers d'art за последнее время я могу вспомнить только одни эмали и багеты для парней — совершенно прекрасный минутный репетир Midnight Poetic Wish с витражами Нотр-Дама и видом Эйфелевой башни из знаменитой серии Van Cleef & Arpels — Poetic Complication. Между тем, если они носят блузки с бантами, не переживая за свою мужественность, то почему бы им не носить часы с разноцветной флорой и фауной? Это же так скучно — провести всю жизнь исключительно с суровыми репетирами и турбийонами, боясь сделать шаг вправо или влево. Парни, которые носят Микеле и Слимана, определенно могут позволить себе больше свободы. Ниже — лучшие часы SIHH-2016 в контексте гендерной амбивалентности, свободной от клише мужественности/женственности. Часы, которые могут носить все.
Cartier d'Art Ballon Bleu de Cartier, Cartier
Cartier как раз все понимает про гендерную амбивалентность и потому говорит, что его новая золотая пантера — и для мужчин, и для женщин. И правильно делает, потому что такие часы будут идеально смотреться, например, с теми мохнатыми шубами, бархатными пиджаками и шифоновыми бантами на груди, которые только что показал в Лос-Анджелесе Эди Слиман — в обоих гендерных вариантах. Тут развита старинная, даже древняя техника грануляжа, которую Cartier впервые представил несколько лет назад: узор составляется из золотых гранул разного диаметра и получается эффект 3D. В этот раз вместо золота использована эмаль, которую превращают сначала в хлопья, а потом в такие вот бусины. Корпус диаметром 42 мм из желтого золота, 124 бриллианта по безелю и ремешок из темно-синего аллигатора — вибрирующая смесь рок-шика и благородного ар-деко всего в 30 экземплярах.
Tonda Métrographe Abyss Blue, Parmigiani Fleurier
Вообще-то главной премьерой SIHH для мануфактуры Parmigiani, которой в этом году исполняется 20 лет, стал юбилейный хронограф Tonda Chronor Anniversaire. А самой концептуальной — проект Senfine («бесконечность» в переводе с эсперанто), новый кремниевый регулятор с минимальным трением, который позволит получить запас хода больше чем на месяц. А Abyss Blue были впервые показаны еще на пре-SIHH. Но они такие красивые, что это совершенно неважно. Все дело в циферблате: он того самого темно-синего цвета Abyss, и даже на фоне повальной моды последних лет на синие циферблаты он выглядит идеально. Этим цветом обычно описывают большие природные массы воды: моря, океаны, — а так как часы посвящены Чикаго, то тут речь об озере Мичиган. Два счетчика хронографа (12-часовой и 30-минутный) выделены белым, третий — малая секундная стрелка, выделен спиральным гильоше, часовые метки и стрелки с белым люминесцентным покрытием. И это хитро устроенное сочетание белого и синего смотрится великолепно. 40-миллиметровый корпус из стали плюс ремешок Hermès из телячьей кожи такого же синего цвета — получились часы для денди и фанатов новой женственности обоих полов.
Montblanc 4810 ExoTourbillon Slim 110 Years Editions, Montblanc
В этом году Montblanc 110 лет, и хотя часы тут делают всего около 20 из них, но юбилей отметили именно ими — коллекцией 4810. Она посвящена путешествию через Атлантику, и потому циферблаты специального выпуска ExoTourbillon Slim 110 Years Editions украшены нарисованными вручную картами Европы, Азии и Северной Америки. Мне кажется чрезвычайно романтичным, если двое поделят, например, Европу и Азию, это куда осмысленнее обычных парных часов, отличающихся размером и наличием бриллиантов. Но я бы, конечно, выбрала Америку, потому что они дают шанс изящной реализации закрученной метафоры Джона Донна из эротической элегии To His Mistress Going to Bed:
Licence my roving hands, and let them go,
Before, behind, between, above, below.
O my America! my new-found-land,
My kingdom, safeliest when with one man mann'd
My Mine of precious stones, My Empirie,
How blest am I in this discovering thee!
Главное, не упустить этот шанс поиграть с поэзией нашего главного английского поэта-метафизика (спасибо Бродскому и ресторатору Борисову): будет выпущено всего 110 штук таких часов (36, 36 и 38) в 42-миллиметровом корпусе из белого золота.
RM 50-02 ACJ, Richard Mille
Компания, о которой теперь знает каждая русская домохозяйка благодаря мему «часы Пескова», показала на SIHH модель, сделанную вместе с Airbus Corporate Jets. Феерической красоты. Вообще Ришар Миль был одним из тех, кто создал моду на сумасшедшие, вычурно сложные часы за безумные деньги — моду богатых и беззаботных нулевых. Но и сейчас, в далекой от беззаботности ситуации, Миль продолжает делать то, что он умеет лучше всего. И судя по RM 50-02 ACJ, у него это все еще получается. Это самые сумасшедшие часы, которые когда-либо были на моей руке, а я не первый год езжу на часовые выставки. Их техническое описание читается примерно как техническое описание частных самолетов Airbus Corporate Jets: корпус из TiAl (сплав титана и алюминия), скелетонизированная платина из титана степени 5, мосты из титана степени 5 и позолоченной по авиатехнологиям стали, сплит-секундный хронограф с плавной секундной стрелкой (которая не дрожит при запуске), турбийон, запас хода на 70 часов. Кроме невероятной глубины открытого калибра и изумительного сочетания золота, зеленого, желтого, оранжевого и красного тут есть ударный дизайнерский ход — второй, верхний безель из матовой белой керамики ATZ. Ее главный компонент — нанотрубки из порошка оксида алюминия, введенные под давлением 2000 бар, чтобы увеличить прочность и снизить пористость. Эти часы настолько вызывающе эффектны, что одежда на их фоне не имеет никакого значения: все равно будете выглядеть как из «Звездных войн — 2250». Выпустят 30 штук по миллиону франков. И в этот раз, мне кажется, должен быть подарок мужа жене: на женском запястье RM 50-02 ACJ сидят немного громоздко, но выглядят настоящим торжеством феминизма.
Diamond Fury, Audemars Piguet
Экстравагантность не так проста, как кажется, — дело не только в количестве бриллиантов (а их тут 4 635), но прежде всего в яркости концепции. Данную модель я бы назвала «Великая мать драконов», и за такие — вольные или невольные — аллюзии на Game of Thrones можно сделать исключение и поместить эти кварцевые часы в наш сугубо механический список. В том числе и потому, что сами часы как прибор для измерения времени при таком дизайне совершенно неважны. Они скрыты в одном из бриллиантовых шипов, за отодвигающейся крышкой — и это приятный бонус. Такая вещь, конечно, вне гендерных границ, и на мужской руке будут смотреться пленительно, особенно с какими-нибудь трениками и олимпийкой Гоши Рубчинского.
Midnight Nuit Lumineuse, Van Cleef & Arpels
Это самые остроумные часы SIHH-2016 и вообще одни из самых остроумных часов ever. Позапрошлогодний шедевр VC&A, Midnight Planétarium, с вращающейся в реальном времени моделью Солнечной системы, заключенной в часы, был так блестяще придуман, что куда уж больше и лучше. Но нет, оказалось, есть куда. Van Cleef & Arpels выбрал ту же тему поэтической астрономии, но пошел не максимально сложным, а простым и неожиданным путем. На авантюриновом стекле циферблата бриллианты-звезды соединены в созвездия, а одно из них прорисовано — Единорог. Если нажать кнопку слева, то бриллианты, его составляющие, загораются на несколько секунд — как в небе (ретроградная стрелка при этом продолжает двигаться по полукругу из 12 отметок). Никаких подсвечивающих устройств — только пьезоэлектрический эффект. Да, тот самый, что и в обычных зажигалках. Шесть электролюминесцентных диодов, закрепленных на керамической пластине, подсвечивают шесть бриллиантов на темно-синем авантюрине — Van Cleef & Arpels запатентовал этот механизм. Тут сложно удержаться от рассуждения на тему «все гениальное — просто», но мы попробуем. Скажем только, что это еще одни выдающиеся часы легендарной ванклифовской коллекции Complication Poétique, которой в этом году 10 лет. И поразительно, что идеи для нее у Van Cleef & Arpels не только не заканчиваются, но становятся все остроумнее.
Overseas, Vacheron Constantin
Если нам нужна классика — золотой хронограф, — то пусть это будет хронограф из обновленной линии Overseas. Для него мануфактура Vacheron Constantin пять лет делала новый автоматический калибр 5 200 с двумя заводными барабанами, вертикальной дисковой муфтой (которая дает плавное движение стрелок при запуске хронографа), золотым ротором с розой ветров (который виден через прозрачную заднюю крышку) и запасом хода в 50 часов. Мой любимый вариант — с серебристым циферблатом и корпусом 42,5 мм из розового золота. Они достаточно классичные (гильоше Rayonne и на циферблате), достаточно узнаваемые (характерный резной безель) и достаточно современные. В новых Overseas — новая система быстрой смены ремешков, которых в комплекте три: кроме браслета еще кожа и резина. Именно с коричневой резиной розовое золото особенно эффектно выглядывает и из-под классического пиджака, и из-под свитера, и из-под рукава шелковой блузки. Последний вариант «коричневая резина + заметный корпус розового золота + шелковая блуза» создает самые классные контрасты.
Luminor 8 Days Set, Panerai
В эту волшебную коробочку Panerai положил пару Luminor, модель легендарной торпеды времен войны, на которой итальянские водолазы достигали целей, и книгу о военном снаряжении специальных подразделений королевского ВМФ Италии, где были и часы Panerai. И это идеальный подарок к гендерным праздникам. Всего будет сделано 500 таких коробочек. Модели часов тут редкие, из начала 90-х, еще до покупки бренда Richemont Group, выполненные по заказу Сильвестра Сталлоне, большого фаната Panerai: черные Luminor Black Seal Left-Handed 8 Days с заводной головкой слева, и суперредкие белые Luminor Daylight 8 Days в оригинальном дизайне 1996 года с синими метками и стрелками. Panerai, как известно, принципиально делает только мужские часы, которые радостно носят девушки, и разыграть белое/черное по гендерному признаку тут особенно весело. Я бы предсказуемо выбрала белые и носила их и с мужскими вещами, и с нежнейшими платьями.
Pilot's Watch Automatic 36, IWC
Каждый год IWC обновляет одну из своих коллекций — в 2016-м это Pilot, самые знаковые часы IWC. Это такая квинтэссенция всего комплекса мужественности — быстрее, выше, сильнее. И то, что в текущем году в коллекции есть стальная модель диаметром 36 мм, отлично отражает дух времени. IWC не помечает ее как женскую, но называет «самой изящной моделью коллекции», ни к чему не призывающей, ни на чем не настаивающей и ничего не утверждающей. То есть современной, оставляющей свободу самопрезентации — без утомительного мачизма огромных часов. Циферблат благородного грифельно-серого цвета и темно-коричневый ремешок Santoni из кожи аллигатора — идеальный вариант. Легко представляю его на студентах-беспризорниках из последней коллекции Рафа Симонса и на суровых девушках с недавнего показа The Row. Да и на самих сестрах Олсен, и, кстати, на самом Симонсе. Универсальные часы, аккуратно отмечающие вкус и тонкость владельца.
Saxonia Moon Phase, A. Lange & Söhne
Там, где другие останавливаются, эти помешанные на совершенстве саксонцы только начинают. Поэтому их самая простая линия, Saxonia, — предел мечтаний для многих других брендов. На этом уровне все заботятся о качестве, но A. Lange & Söhne каждую деталь вплоть до последнего винтика делает так, что любая его модель выглядит платоновской идеей часов, а не ее тенью на стене пещеры. Вот, например, новая Saxonia с лунным календарем: золотой лунный диск движется по синему небу ровно с той же скоростью, что и реальная Луна по реальному небу, не останавливаясь, и каждая из вырезанных лазером 852 звезд на своем месте. Окошки фирменной большой даты в золотой рамке и весь 40-миллиметровый золотой корпус испускают ровное и безупречное сияние совершенства. Это тот случай, когда выбрать между белым и розовым золотом невозможно. Такие часы способны изменить сущность любого образа, например, добавить самоиронии и глубины длинноволосым девочкам и мальчикам Алессандро Микеле. А им очень нужен такой диссонанс.
Reverso Tribute Calendar, Jaeger-LeCoultre
Все, что нужно знать о Reverso, — это самые красивые прямоугольные часы всех времен и народов. Их переворачивающийся корпус с двумя циферблатами — одно из самых гениальных изобретений в истории часового дела. В этом году им исполняется 85 лет, и по такому случаю Jaeger-LeCoultre показал много нового. Есть, например, совершенно незабываемый экземпляр с календарем с внешней стороны и вторым часовым поясом с внутренней. Золото с голубым указателя «день/ночь» на антрацитовом циферблате, гильошированном узором clous de Paris, в обрамлении корпуса из розового золота — от внутреннего циферблата невозможно оторваться. Внешний, белый, с фазами Луны, тоже изумительно хорош, хотя и более привычен. Чрезвычайно рафинированные часы, которые можно носить с любой классикой, любым панком, любым Vetements всю свою жизнь, а потом передать хоть внуку, хоть внучке.
Altiplano 38 mm Wood Marqueterie, Piaget
Знаменитые ультратонкие часы Altiplano в этом году посвящены любимому цветку Ива Пьяже — розе. Это не первая роза в новейшей истории Altiplano, но самая концептуальная. Художница Роз Саней составила на циферблате часов розу сорта Yves Piaget из 96 элементов в технике маркетри. Каждый лепесток сделан из подходящей породы дерева: бледно-розовый платан, светло-красный и розовый сикомор. Выдающийся образец métiers d'art, где все оттенки розового нежно и деликатно переходят друг в друга. Это очень трогательный способ подчеркнуть чувствительность и ранимость — те качества, которые, благодаря феминизму, не боятся показывать современные мужчины и которые так ценят в них современные женщины. Нет ничего скучнее мачо, а роза из ценных пород дерева — лучший способ продемонстрировать мужественность, а также остроумие, иронию и свободу взглядов.