Веселиться так, чтобы вспоминали полвека спустя
Если кто и мог организовать вечеринку, о которой будут вспоминать даже почти полвека спустя, то это были Ротшильды — одна из самых состоятельных семей в истории. 12 декабря 1972 года Ги де Ротшильд и его жена Мари-Хелен собрали своих именитых гостей в великолепном шато Феррьер-ан-Бри, построенном в середине XIX века для барона Джеймса Майера Ротшильда, на бал, дресс-код которого гласил «Black tie, платья в пол и сюрреалистические головные уборы» (к слову, приглашения были написаны задом наперед, и прочитать их можно было только с помощью зеркала).
Хозяйка вечеринки Мари-Хелен не скупилась на спецэффекты — так, она распорядилась осветить все шато желтоватой подсветкой, чтобы создать ощущение охваченного огнем пространства. По всему дому были расставлены официанты и лакеи в костюмах котов, а при входе гости попадали в импровизированный лабиринт, пройдя через который, оказывались в главной зале. Там их ждало еще более странное зрелище: обеденный стол, сервированный меховой посудой (поговаривают, идея принадлежала известному светскому хроникеру Эльзе Максвелл), помещенные между столовыми приборами дохлые рыбы и обнаженный «труп» манекена, лежащий на постели из роз. В том же 1972 году на несколько месяцев раньше вышел фильм Луиса Бунюэля «Скромное обаяние буржуазии» — сюрреалистичная история, на протяжении которой главные герои пытаются пообедать, и каждый раз их что-то останавливает; сатирическая аллюзия на образ жизни буржуазии, напоминающая постоянно повторяющийся сон. По мнению некоторых, именно эта работа режиссера вдохновила Мари-Хелен на свой знаменитый бал.
К указанному в приглашении дресс-коду гости отнеслись более чем серьезно: все мы помним фотографии, на которых хозяйка вечера позирует в маске оленя с бриллиантовыми слезами, Одри Хепберн — в шляпе в виде клетки для птиц, а остальные гости — в масках с изображением Моны Лизы, лицами, разрисованными под картины Рене Магритта, и даже с раздвоенной головой. Жутковатое зрелище, но, надо думать, повеселились все тогда на славу — это вам не Midsummer Night's Dream.