В прошлую пятницу французская электро-поп-группа Slove приехала в Москву, чтобы выступить на дне рождения московского ресторана Tommy D GastroBar, что в Третьяковском проезде. Команда Лео Хэлланда, Джульена Барта и Сары Крэбс, чье название расшифровывается как "Slow + Love", в Париже сегодня считается одной из самых перспективных и зовется современными Sonic Youth. Мы встретились с ребятами перед саундчеком, чтобы задать им пару вопросов о современной электро-поп-музыке, но вместо этого Лео и Джульен рассказали нам о том, что такое Slove и как все начиналось, и удалились делать саундчек. А мы тем временем пообщались с Сарой — невозможно артистичной, сексуальной и смешной вокалисткой группы — о современных электронных музыкантах, женской красоте и о том, как важно любить свое дело и просто быть счастливой.
Ребята, расскажите, как все начиналось со Slove?
Лео: Мы с Джульеном познакомились в 2005 году на фестивале Сонар — играли на одной вечеринке. Через несколько лет мы снова встретились и начали говорить о музыке. Выяснили, что нам обоим хотелось бы взять нойз родом из 90-х и наложить на него классной поп-музыки. Вот и начали работать вместе.
В чем, по-вашему, состоит особенность группы?
Л.: Мы очень гибкие. Как вы могли заметить в Le Danse (дебютная пластинка группы, вышедшая в прошлом году. — Прим. ред.), у нас поют разные вокалисты. В Carte Postale — прекрасная Анна-Лора Кейб, в Do We Need? — наш приятель Оливье (Olivier Rocabois. — Прим. ред.), сейчас вот мы зависли с Сарой. Понимаем, какую эмоцию хотим выразить в песне, и думаем: "Так, кто из наших друзей согласился бы нам с этим помочь?" Но вот Сара — актриса, пока со всем справляется и очень нам помогает.
Какая концепция у вашей дебютной пластинки Le Danse?
Л.: Ты знаешь, мы особо не думали о концепции, нам просто нравилось проводить время в студии. Может, к записи второго альбома мы поймем, что нужно двигаться в сторону какой-то конкретной идеи. Но сейчас, кажется, публика получает удовольствие от спонтанных песен, эмоций, которые, надеюсь, ощущаются и в Le Danse.
Сара: Ха! Еще бы, по-моему, они льются через край! (Смеется.)
Л.: Да, ты права. Так что пока что нам эмоций хватает, никакие концепции не нужны! (В этот момент ребята уходят на саундчек и мы остаемся вдвоем с Сарой.)
Сара, сегодня появляется столько команд, которые играют электро- или синти-поп. Как думаешь, это знак того, что на авансцену выходит новое поколение?
С.: Да, я думаю так. И еще я думаю, что круче всего — брать самое классное от наших предшественников, которые тоже играли такую музыку. Мы помним и любим лучшее у Stone Roses или Cocteau Twins, но чувствуем перед собой ответственность сделать это нашим. Добавить что-то свое.
Отдавать дань уважения очень правильно. Но ты не думаешь, что это некая слабость, недостаток творческих идей и креатива?
С.: Я думаю, что почти невозможно быть абсолютно оригинальным. Все уже было сказано и сделано! И иногда мне кажется, что лучшее, что ты можешь сделать, — взять то, что тебе нравится, и оживить это снова. Иначе я… Я даже не знаю, да и не хочу знать, как выжить в музыкальном мире. Сложно сделать что-то, что никто никогда не слышал.
Я знаю, что вас много раз называли современными Sonic Youth. Что ты думаешь об этом?
С.: Ты знаешь, если бы нас сравнили с кем-то, кого я не уважаю, я бы задумалась: а туда ли мы идем и что происходит с нашей музыкой. Но когда тебя сравнивают с тем, кем ты восхищаешься, это комплимент.
Да, я думаю, это так. А как бы ты описала то самое новое поколение музыкантов, о котором мы говорили? Это ребята, которые просто любят повеселиться и играют новую поп-музыку с примесью электро?
С.: Честно говоря, я думаю, это что-то большее. Я люблю европейских артистов — за то, что они любят эстетику и знают себе цену. Они потрясающе интеллигентны. Многим из них нужно не менее двух лет, чтобы собрать пластинку. Все должно быть правильно, на своем месте, каждая песня должна быть особой, с особым смыслом.
Расскажи, чем ты занималась до Slove.
С.: Ох, это было ужасно. Я таскалась из Парижа в Брюссель, с концерта на концерт. Но у меня не было лейбла и я должна была делать все сама. Поэтому сейчас я не всегда могу поверить, когда мне говорят: "Сара, детка, тебе что-то нужно? Как ты?"
Чувствуешь облегчение?
С.: Да! Необыкновенное! Понимаю, что сейчас я часть команды и мне не надо контролировать все. Могу расслабиться. Могу даже нести милую чушь, как сейчас. (Смеется.)
А по мне, это круто, что каждый член команды привносит что-то свое. Вот ты, например, выглядишь такой актрисой из середины прошлого века. Не могу понять, на кого ты похожа.
С.: Да, это правда. Всегда чувствовала, что я не подхожу по внешности. У меня нетрадиционная красота. (Улыбается.) Ну знаешь, не как Барби.
Да даже то, как ты кривляешься, когда говоришь! Это что-то потрясающее!
С.: Спасибо! (Улыбается.) Мне кажется, это потому, что я родом из малюсенького городка в Миссисипи и всегда хотела выделиться. Ну а потом, когда 3 года проживешь в Париже, невольно становишься леди! (Улыбается.) Французские мужчины ожидают, что ты будешь вести себя определенным образом.
И носить каблуки?
С.: Да! Конечно, да! Особенно на выступлениях. Я всегда ношу свои черные лодочки и красную помаду. И платья. Обычно ношу черное или белое. Я должна быть самой сексуальной штучкой там, на сцене. Заставить всех меня захотеть.
Звучит очень артистично.
С.: Просто ты должна быть красивой. Иначе у тебя никогда ничего не получится. Есть исключения. Например, Адель. Она большая девочка, но тем не менее очень красивая. Или есть еще большая девочка в The Gossip. Вот они исключения. Остальные из нас должны быть очень красивыми! (Улыбается.)
Как тебе работается с Лео и Джулианом?
С.: Это первый раз в моей жизни и моей карьере, когда ребята, с которыми я работаю, — а я всегда работала именно с парнями, — действительно интересуются моим мнением, им не наплевать. Они очень открыты моим предложениям, с ними здорово работать. Со всеми, даже Оливье классный. Они чувствительные, но не тряпки. Надеюсь, мы с ними еще долго будем работать вместе.
Вы ссоритесь во время записей или просто работы над каким-нибудь треком?
С.: (Хмурится.) Нет, я никогда не лезу в ссоры. Я просто певица. Если у меня есть предложения — здорово, но большего я себе не позволяю. Главные у нас Лео и Джулиан. И даже если есть какой-то камень преткновения, они скорее обсудят проблему, чем будут спорить и кричать друг на друга. И это редкость, я думаю.
Расскажи поподробней о своей жизни до Slove.
С.: Я была чем-то вроде фолк-певицы. Я приехала в Европу 3 года назад, во время одного из моих турне. Я влюбилась во французского парня и осталась в Париже. А потом поняла, что фолком я не заработаю денег. Людям нравится танцевать, наслаждаться жизнью. Поэтому лучше продается то, что мы делаем с ребятами сейчас, чем то, что я делала раньше.
Ты хотела тогда добиться успеха, стать известной?
С.: Всегда. Когда я была маленькой, мама говорила мне: "У тебя это не получится, не сходи с ума". И я с детства хочу доказать всем, что они были неправы. Хочу стать самой влиятельной женщиной в истории музыки. (Улыбается.)
Звучит классно!
С.: Да, у меня большие мечты. Потому что я из маленького городка, где мечтать запрещали. Всегда говорила: "Идите к черту!" (Улыбается.) Поэтому я мечатала о Париже. И даже то, что я в Москве, сижу здесь и пью чай, говорю с тобой и передо мной целая тарелка отличных сэндвичей — вот это весело!
А чем, по-твоему, вы отличаетесь от других групп, играющих электро-поп?
С.: Чем мы отличаемся? Может, ничем… (Смеется.) Нет, я шучу. Мне кажется, что, раз каждый человек вносит в группу что-то от себя, мы априори не можем быть такими же. Но с другой стороны, очень много людей занимаются такой же музыкой. Но это то, что мы выбрали. Мы не стараемся специально выделяться, дело ведь совсем не в этом. Дело в том, чтобы заниматься любимой музыкой и быть счастливыми.
Да, мне нравится твой ответ! Получается, что все, о чем люди не слышали никогда, может возникнуть вдруг, невзначай, от любви к своему делу?
С.: Да, точно. Когда записываешь песню, обычно не думаешь: "Это красивая песня со сложной композицией. Наверняка ни у кого такой еще нет". Это было бы глупо. (Смеется.) Ну а вообще, скажу по секрету, это дело Лео и Джулиана. Я просто появляюсь и круто выгляжу. (Улыбается.) А если серьезно, мне кажется, если продолжаешь постоянно удивлять своих поклонников, ставить перед собой все более сложные задачи и решать или не решать их, побеждать или проигрывать — точно будешь один-единственный такой, без необходимости специально выделяться. Покоряй новые горизонты — и весь мир будет твоим! (Подмигивает.)
А как сейчас твоя семья воспринимает твое творчество?
С.: Они долгое время почти никак не поддерживали меня. Сейчас мама очень гордится, когда видит в журналах мои интервью.
Ты говоришь ей: "Вот, я же тебе говорила!"?
С.: (Смеется.) Не-е-ет! Не хочу, чтобы она чувствовала себя плохо. Но иногда говорю ей: "Видала?" (Улыбается.) Все-таки работа официанткой в течение 12 лет каким-то образом окупилась. Я так боялась, что не добьюсь ничего к 30 годам. Тогда я бы стала учителем йоги. (Смеется.)
Здорово, что у тебя получается!
С.: Да, спасибо! Это как сказка о Золушке. Только современной — в Париже, с красной помадой и на высоченных каблуках. (Улыбается.)
Интервью: Екатерина Ухлинова
26.03.12, 15:00