Человек эпохи Возрождения: интервью с Леонардом А. Лаудером

Леонард Лаудер стоит в одном ряду с самыми щедрыми филантропами в истории — Биллом Гейтсом и Уорреном Баффетом, а количество его благотворительных инициатив бесчисленно. В 2013 году почетный председатель корпорации Estée Lauder получил премию Renaissance Man of the Year («Человек эпохи Возрождения») благотворительного фонда дворца Строцци. В настоящее время он не только председатель косметической корпорации, но и соучредитель Фонда открытия лекарства от болезни Альцгеймера, сопредседатель совета директоров Исследовательского фонда рака молочной железы, доверенное лицо музея американского искусства Уитни и ряда других организаций. Подробнее о своих инициативах господин Лаудер рассказал нам в интервью. 

Десятая часть списка богатейших людей Forbes состоит из тех, кто заработал свое состояние на индустрии моды и красоты. Почему, несмотря на это, до сих пор некоторые считают эти сегменты бизнеса несерьезными?

У нашего основателя, госпожи Эсте Лаудер, был девиз: «Красивой может быть каждая». Мы поняли, что самые энергичные и быстрорастущие рынки — развивающиеся, где люди входят в средний класс с невероятной скоростью. Это, конечно, предполагает заинтересованность и необходимость в моде и красоте среди мужчин и женщин на всех рынках. 

Как вы пытаетесь сохранить семейные принципы и ценности в такой огромной транснациональной компании, как Estée Lauder? 

Это компания, которая была основана женщиной для женщин. Поэтому мы поддерживаем наших сотрудниц и благотворительные организации, сосредоточенные на женских проблемах. Но кроме того, заботимся и о наших мужчинах-сотрудниках, и в целом рассматриваем всех как семью.  

Вы поддерживаете кампанию против рака груди, проводимую корпорацией Estée Lauder. С какими трудностями пришлось столкнуться на этапе создания кампании и как более чем за 20 лет изменились взгляды людей на борьбу с этой болезнью и на ее предотвращение?

В 1992 году моя покойная жена Эвелин запустила кампанию против рака груди, проводимую корпорацией Estée Lauder — тогда большинству людей было неудобно употреблять слова «рак молочной железы». Но она была твердо убеждена, что знание — это сила, поэтому считала своей обязанностью рассказывать истории всех тех, кого коснулась эта болезнь. 

За последние 23 года кампания заработала более 58 миллионов долларов для фонда Breast Cancer Research Foundation (который основала моя жена) и более чем 40 других организаций, борющихся против рака молочной железы во всем мире, чтобы поддержать глобальные исследования, системы образования и медицинские услуги. Сегодня мы сконцентрировались на повышенной информированности общества. Мы считаем, что каждый может помочь в борьбе с раком молочной железы. 

С какими ошибками чаще всего сталкиваются основатели благотворительных фондов и организаций? 

Я всегда спрашиваю себя: если мы идем по пляжу, то оставляем след на песке, а, значит, волны просто смоют какие-либо доказательства того, что мы были здесь? Я думаю, что важно учитывать, как филантропия может продвинуться по вашей жизни и гарантированно оставить несмываемые следы. Все могут сделать что-то, большое или маленькое, внести изменения и сделать мир лучше. 

Что вы думаете об инициативе Билла Гейтса и Уоррена Баффетта The Giving Pledge? 

Я лично думаю, что это замечательная вещь, однако сам я скорее верю в продуманную стратегию филантропии, то есть не в общий процент, который каждый отдает. 

В 2013-м было объявлено, что вы отдаете свою личную коллекцию кубизма, оцененную более чем в один миллиард долларов, Метрополитен-музею. Почему вы приняли такое решение? 

Я лишь хранитель искусства, которое собрал, а не владелец. Я хотел, чтобы мой подарок помог изменить форму коллекции музея искусств Метрополитен. И также хотел помочь укрепить статус Нью-Йорка как центра искусств ХХ века. Мой подарок продолжает традицию многих, кто пожертвовал искусство музеям, чтобы гарантировать постоянный открытый доступ к их коллекциям. Тем более я люблю кубизм и хочу, чтобы он был замечен и изучен в пределах коллекций одного из самых больших музеев в мире.

Как вы начали собирать искусство и какое из ваших приобретений наиболее значимое? 

Я был увлечен искусством столько, сколько себя помню. Подрастая, я собирал старинные открытки, а когда учился в средней школе, то пожертвовал коллекцию этих открыток в Музей города Нью-Йорка. Можно считать, что моя страсть к коллекционированию искусства началась еще тогда. 

Я работал над созданием своей коллекции кубизма в течение почти 40 лет и сосредоточился на четырех крупных кубистских художниках: Пабло Пикассо, Жорже Браке, Фернане Леже и Хуане Грисе. Должен  сказать, что первой кубистской работой, которую я приобрел, стала «Графин и Подсвечник» Пикассо — она заняла в моем сердце особое место. 

Продолжаете ли вы в данный момент коллекционировать искусство и как сами для себя определяете это занятие — хобби или работа?

Это моя страсть. Я продолжу покупать работы и пополнять коллекцию, если все правильно будет складываться. Никакая коллекция произведений искусства никогда не бывает полной. Пикассо создал тысячи произведений искусства. Может ли какая-нибудь коллекция быть полной? Каждый из нас может представить коллекцию работ художников, которыми мы восхищаемся, чтобы поделиться ими с публикой. 

Каким вы видите мировое будущее благотворительности? Нет ли опасения, что филантропия многими воспринимается как мода, а значит, однажды придет к своему концу?