«Неснятые сценарии»: Горчилин, Савельев, Алябьев, Гордин — о новом театральном проекте в «Зотове»

Этой весной под художественным руководством Александра Горчилина в Центре «Зотов» родился театральный проект «Неснятые сценарии». В рамках информационного партнерства подготовили большой материал-знакомство с режиссерами, которые взялись за недошедшие до зрителя тексты больших российских кинематографистов‎. 

Приготовились, камера, мотор!

О ПРОЕКТЕ

Многие фильмы знаковых советских и российских кинематографистов остались лишь черными буквами на белой бумаге. Они так и не услышали команды «‎Мотор»‎. Зрителю остается фантазировать о неродившихся на экране сюжетах и героях. Узнать, о чем великие авторы не успели с нами поговорить, — с этой целью художественный руководитель проекта «‎Неснятые сценарии»‎ Александр Горчилин и пригласил режиссеров (а еще выступил им сам) Савву Савельева, Александра Алябьева и Андрея Гордина. Большинство сценариев, которые будут реализованы в проекте, невозможно найти в свободном доступе: много лет они находились в семейных архивах и только сейчас, пусть и разово, обретут свой голос. 

Читка «Требуется доказать»‎ в постановке Андрея Гордина по сценарию его деда Владимира Меньшова пройдет уже на этих выходных — 22 и 23 июня.

АЛЕКСАНДР
ГОРЧИЛИН

Идея проекта возникла у тебя давно. Назови главные трудности, которые мешали его реализации.

Все трудности заключаются только в лени и прокрастинации. Тем не менее я считаю, что все происходит вовремя. Этот период был нужен для того, чтобы нашлась крутая команда — и она нашлась. В том числе и для того, чтобы отыскать сценарии.

Почему, на твой взгляд, формат читки оптимально подходит для того, чтобы подступиться к этим текстам?

Конечно, можно было бы сделать из этого театр, но задача у проекта другая. Эти тексты задумывались и писались авторами для кино. Авторов мы все прекрасно знаем и любим — их язык, интонацию. Тем интереснее создать для зрителя-слушателя аудиальную картинку, опираясь на их текст, чтобы этот самый слушатель-зритель мог в голове увидеть этот самый неснятый фильм. Наша задача — помочь разогнать фантазию. Театральная же композиция могла бы обернуться плачевным соревнованием с авторитетом авторов — что тоже имеет место, но не в этот раз.

Каждая читка будет «звучать» аутентично. И судя по первой — «Вымыслы» Элема и Германа Климовых, которую ты ставил весной, — музыка в них играет особую роль. Почему такое внимание отводится именно ей, а не, например, костюмам, свету, движению?

Нам важно создать звуковую композицию сценария. Я называю это аудиофильм — по аналогии с аудиокнигами. То есть рисуем звуком кино. Не могу ручаться за то, что в каждой постановке музыка будет играть важную роль. Может, кто-то из режиссеров выберет путь тишины. В «Вымыслах» текст допускал и даже требовал обилия музыки, звуков: поскольку это сказка, стилизованная под народную, про Ивана-дурака, решили всю звуковую картину создать аутентичным способом, используя только голоса и народные инструменты — калюка, ложки, рожки, гусли. Очень рад, что к нам присоединились ребята из ансамбля «Комонь», благодаря их таланту и знаниям о народной культуре это все и смогло прозвучать.

Сценарий, который можно смело читать, как художественное произведение.

Однозначно сценарий Луцика и Саморядова «Дюба-дюба» — это какой-то Достоевский, напившийся водки на площади трех вокзалов. Гениально написанный сценарий!

Сцена из фильма, которую назвал бы гениально придуманной.

Не могу вспомнить.

О каком неродившимся фильме думаешь чаще всего?

Интересно было бы посмотреть, как Стенли Кубрик реализовал бы фильм о Наполеоне, к которому очень долго готовился. Хотел бы увидеть картину «Мастер и Маргарита» Федерико Феллини, где сорежиссером должен был быть Элем Климов. По задумке Феллини отводилась часть про Иешуа, а Климову — Московская, про Мастера и Маргариту. Еще Маяковский написал не один сценарий, у него есть тексты к немым фильмам, которые выглядят как описания раскадровки, но это так, лирическое отступление.

Какой текст в самом широком понимании этого слова особенно повлиял на то, какой ты сейчас?

Таких текстов много, они дополняют меня на разных этапах жизни, в разные годы. Когда-то это был Лермонтов (его «Демон» и «Герой нашего времени»), неожиданно меня в свое время потряс роман режиссера Пьера Паоло Пазолини «Шпана». Еще Гессе, Манн, Достоевский с его «Сном смешного человека», посты Валерия Печейкина в его телеграмм-канале, Елизаров — да множество текстов. И в силу специфики моей профессии, все тексты с которыми сталкиваюсь, так или иначе оставляют свой отпечаток.

С кем из великих кинематографистов мечтал бы поговорить? 

Ушедших называть тоже можно.

Не знаю… Думаю, ни с кем. Лучше держать дистанцию с авторами, чтобы сохранить магию их фильмов.

Савва Савельев

Сценарий, который можно смело читать, как художественное произведение.

Виктор Мережко «Полеты во сне и наяву».

Сцена из фильма, которую назвал бы гениально придуманной.

Сцена выяснения отношений матери и дочери в фильме «Родня».

О каком неродившимся фильме думаешь чаще всего?

Такого нет.

Какой текст в самом широком понимании этого слова особенно повлиял на то, какой ты сейчас?

Саша Соколов «Школа для дураков».

С кем из великих кинематографистов мечтал бы поговорить? 

Ушедших называть тоже можно.

Я бы выпил с Геннадием Шпаликовым.

Рискнул бы снять фильм по сценарию, который планируешь взять для своей читки в рамке проекта?

Рискнул бы.

Александр Алябьев

Сценарий, который можно смело читать, как художественное произведение.

К фильму «Долгая счастливая жизнь» Бориса Хлебникова (2013). Помню, когда прочитал сценарий Александра Родионова, был под сильным впечатлением — это была настоящая литература, настоящий литературный стиль. Мне повезло сыграть одну из ролей в этой картине. Персонажа звали Алябьев.

Сцена из фильма, которую назвал бы гениально придуманной.

Таких сцен много в истории мирового кино. Попробую назвать ту, что лучше всего помню, и первую, что придет в голову при слове «гениально». Сейчас это сцена из «С широко закрытыми глазами» Кубрика, когда героиня Николь Кидман рассказывает герою Тома Круза свой сон. Часто в последнее время думаю об этой сцене, хотя пересматривал фильм довольно давно.

О каком неродившимся фильме думаешь чаще всего?

«Невыносимо долгие объятия» Ивана Вырыпаева. Как-то раз мы бродили по Берлину, и Ваня рассказывал, где и как он бы снимал фильм по одноименной пьесе. В общем, можно сказать, что в моей голове он отчасти состоялся. 

Какой текст в самом широком понимании этого слова особенно повлиял на то, какой ты сейчас?

В разные периоды разные тексты: в юности — «Мартин Иден», позже — «Заратустра» Ницше (безусловно, «Иллюзии» Вырыпаева), последние годы — «Карамазовы» Достоевского. Хотя прямо сейчас, мысленно, я все больше нахожусь в диалоге с «Чайкой» Чехова.

С кем из великих кинематографистов мечтал бы поговорить?

Ушедших называть тоже можно.

Стенли Кубрик, Петр Луцик, Алексей Саморядов.

Рискнул снять фильм по сценарию, который планируешь взять для своей читки в рамке проекта?

Кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Андрей Гордин

Сценарий, который можно смело читать, как художественное произведение.

На самом деле, за жизнь читал не так много сценариев, но в прошлом году мне подарили целый сборник текстов Кшиштофа Кесьлевского и каждый из них можно смело назвать самостоятельным художественным произведением. Дело в том, что Кесьлевский не просто описывает действие, которое видим на экране, но и уделяет немалое внимание подробностям из жизни героев. Сейчас для этого существуют отдельные «библии персонажей», но тогда ничего такого не было. Поэтому и сценарий читается очень увлекательно, даже в отрыве от фильма. Рекомендую один из его ранних — «Кинолюбитель».

Сцена из фильма, которую назвал бы гениально придуманной.

Почему-то в голову пришла финальная сцена из «Фотоувеличения» Антониони. Помню, как она поразила меня, когда смотрел фильм в первый раз. Главный герой гуляет по парку и натыкается на группу мимов, играющих в теннис с невидимым мечом. По движению камеры понимаем, что мяч «выпал» за пределы корта. Герой подбирает его и кидает мимам, словно он настоящий, и тут начинаем слышать удары ракеток. Вот такой простой прием, но какой же сильный производит эффект! Для меня это и есть самая настоящая «магия кино».

О каком неродившимся фильме думаешь чаще всего?

Не буду оригинальным и скажу про «Дюну» Ходоровского. Тот случай, когда замысел режиссера настолько опередил время, что отголоски ленты мы по-прежнему встречаем и в других картинах, например, в тех же «Звездных войнах» или «Чужом».

Какой текст в самом широком понимании этого слова особенно повлиял на то, какой ты сейчас?

Будучи подростком, очень много читал Рэя Брэдбери и обожал «Над пропастью во ржи». Не знаю, насколько эти тексты повлияли на формирование моей личности, но отрывки из них я читал на поступлении в театральный, и, возможно, это сыграло не последнюю роль в том, чем я занимаюсь сейчас.

С кем из великих кинематографистов мечтал бы поговорить?

Ушедших называть тоже можно.

Мне было бы очень интересно пообщаться с Орсоном Уэллсом. Это был удивительный человек, хоть и непростой. Но он столько всего привнес в киноязык, причем, в то время, когда еще не было никаких канонов и правил, как надо снимать. Многие из них он вывел сам, будучи совсем молодым человеком — на съемках «Гражданина Кейна» ему было всего 25 лет! Этот факт меня всегда повергает в шок. Думаю, каждый кинорежиссер должен посмотреть его фильмы.

Рискнул снять фильм по сценарию, который планируешь взять для своей читки в рамке проекта?

Много думал об этом и пока не могу дать однозначный ответ. Это очень нетипичный сценарий, существующий на стыке театра и кино. Многие из приемов, описанных в нем, были новаторскими по меркам своего времени, но сейчас ими особо никого не удивишь. Такое чувство, что самый подходящий формат для этого текста — как раз такая читка, которую делаем мы в Центре «Зотов».