Как связаны судьбы девочек из гетто и современное искусство на выставке «Анна Франк. Дневники холокоста»
Смотрим работу Германа Нитча, автора шокирующих перформансов с использованием крови, и читаем дневник 13-летней Евы Хейман, погибшей в Освенциме
В Еврейском музее и центре толерантности идет выставка «Анна Франк. Дневники холокоста». Проект основан на материалах дневников шести девушек, находившихся в гетто и зонах оккупации, — Анны Франк, Элен Берр, Евы Хейман, Мэри Берг, Элизабет Кауфманн и Рутки Ласкер. Работы современных художников, для которых тема холокоста стала центральной в творчестве, интерпретируют исторические и эмоциональные образы из дневников.
Buro публикует работу Германа Нитча Schüttbild вместе с отрывками из дневника Евы Хейман, а куратор Моника Норс рассказывает о творчестве художника и связи его работы с темой выставки.
26 февраля 1944 года
Дорогой дневник, со мной произошло нечто странное. Боюсь тебе признаться в этом. Мне кажется, я влюблена. Запишу здесь его имя: Писта Вадас.
26 февраля 1944 года
Не знаю точно, что такое «политика», но все
о ней говорят; не понимаю ее, не знаю, кто ей занимается, но они плохо это делают. Я просто буду фоторепортером и все. Обещаю тебе одно, дорогой дневник: никогда не буду фотографировать правых, потому что ненавижу их всей душой!
26 марта 1944 года
Дорогой дневник, до сего момента не хотела об этом писать, чтобы поскорее забыть об этом, но с тех пор, как пришли немцы, я постоянно думаю о Марте. Она была всего лишь девочкой, но немцы все равно убили ее. Я не хочу, чтобы они убили и меня! Я хочу быть фоторепортером и в 24 выйти замуж за англичанина-арийца, а может, даже и за Писту Вадаса.
29 марта 1944 года
Господи, Ты ведь, правда, по недосмотру позволил им убить Марту? Теперь Ты поможешь нам?
1 мая 1944 года
Весь день варила кофе для дяди Белы, а бабушка пьет только коньяк. Никто ничего не говорит. Мне еще никогда не было так страшно, дорогой дневник!
14 мая 1944 года
Как ты знаешь, в окно смотреть нельзя, потому что могут убить даже за это. Но нам разрешается слушать, поэтому мы с Марикой слушали, как продавец мороженого звенит в колокольчик на другой стороне улицы.
29 мая 1944 года
Дорогой дневник, вот и настал конец. Гетто начали делить на блоки, и вскоре нас всех увезут отсюда.
30 мая 1944 года
Здесь так тихо, что можно услышать, как жужжит муха. Никто не плачет.
Моника Норс, куратор выставки:
Что нужно знать о художнике Германе Нитче
и как он работал с темой памяти о Второй мировой войне
Герман Нитч — представитель венского акционизма, идеолог шокирующих перформансов с использованием крови и туш животных. В 1960-х Нитч занимался имитацией жертвоприношений — так он пытался противостоять логике товарного производства и потребления, подчинившей послевоенное искусство и уничтожающей память о событиях Второй мировой войны.
В то время и вплоть до 1980-х годов добровольное сотрудничество с нацистами, которое имело место в годы войны, оставалось в Австрии запретной темой. Нитч же в своем искусстве выступает против политической пассивности соотечественников. Желая спасти нацию от коллективной потери памяти, художник обратился к самым провокационным средствам. Его «Театр оргий и мистерий» — перформанс искалеченного тела, вызывающий в памяти тела жертв войны, застреленные, отравленные газом, раздавленные военной техникой, разорванные снарядами.
Безусловно, в этом был и личный мотив: на фронте погиб отец Нитча.
Кто такая Ева Хейман и почему для экспозиции был выбран именно ее дневник
Ева Хейман родилась 13 февраля 1931 года в городе Надьварад в Северной Трансильвании (на тот момент — территория Венгрии). Родители Евы развелись, ее воспитывали бабушка и дедушка, которые держали аптеку. Страницы ее дневника полны переживаний из-за разрыва родителей и расстрела Марты, ее лучшей подруги. Хейман очень боялась смерти, одиночества и забвения: она много пишет о подругах, любимой гувернантке Маришке и возлюбленном Писте Вадасе. Именно гувернантка спрятала и сохранила дневник Евы: сама девочка погибла в газовой камере в Освенциме в 1944 году.
Всего для выставки было выбрано шесть дневников девочек с разной судьбой и опытом переживания холокоста. Дневник Евы отличается детской наивностью, она задается вопросами, на которые у ребенка, пусть даже оказавшегося в столь ужасных обстоятельствах, нет ответа. Почему бабушка после основания гетто в их городе начала пить коньяк? Стоит ли подраться с мальчиком, в которого ты влюблена, из-за того, что он не отвечает взаимностью? Как понять политику и происходящее? До самой последней записи в своем дневнике Ева верила, что сможет стать настоящим фоторепортером, когда вырастет.
Как выстраивается связь между работой художника и дневниками
Евы Хейман
Помимо того, что мы выбирали художников, которые рефлексировали на тему памяти и холокоста, хочу добавить следующее. В первый раз мы видим работу Нитча — точнее, кусок кроваво-красного полотна — через окно в стене, еще из комнаты Элен Берр. В своем дневнике Ева писала, что боится смотреть в окна, «потому что можно ненароком и пулю схватить». Но она слушала звуки улиц и писала о том, как на арийской стороне проезжает фургончик с мороженым. На выставке, помимо прочего, мы использовали именно этот звук: мелодию из фургончика с мороженым. Таким образом, посетитель на выставке, подходя к комнате Евы Хейман, не только слышит то, что слышала она, но и видит через «окно» кровавую картину, такую же, какую Ева так сильно боялась увидеть.
Статьи по теме
Подборка Buro 24/7
