«Щегол» Джона Краули — выразительная иллюстрация к «Щеглу» Донны Тартт

Писать о фильмах, сюжеты которых подробно изложены в книгах, довольно трудно: почти любая сюжетная подробность картины станет спойлером для тех, кто не читал первоисточник. Для тех же, кто с оригиналом хорошо знаком, впечатление испортит любая режиссерская правка авторского текста. Поэтому о сюжете ленты больше ни слова — благо, что провести параллели между «Щеглом» Тартт и «Щеглом» Краули можно и без него.

Первый и самый важный вопрос: чем фильм отличается от книги? Главное отличие — это линейность повествования. События в книге разворачиваются последовательно, где отправной точкой становится как раз тот самый взрыв. В первой же сцене фильма школьник Тео знакомится с новой семьей, но только потом мы понимаем, что эпизоды из его детства — это флешбэки, объясняющие события взрослой жизни. Такую перестройку повествования сложно назвать однозначно удачной: детективная интрига, которую читатели замечают с первых страниц книги Тартт, Краули подает только к концу.

Поначалу фильм кажется драмой, завязанной на отношениях мальчика и его матери: на это намекают навязчивые кошмары Тео, в которых он так и не может разглядеть лицо родительницы. Однако в остальном режиссер почти неотступно следует букве Тартт, и именно поэтому его фильм — отличная иллюстрация к бестселлеру, но не самостоятельное произведение. В остальном же и режиссер, и писательница ставят один вопрос: как сильно искусство может влиять на человеческую жизнь? И одинаково на него отвечают: может — и значительно.

Как часто бывает с экранизациями бестселлеров, в «Щегле» превосходный актерский состав. Повзрослевшего Тео играет Энсел Элгорт, известный по фильму «Малыш на драйве» и «Дивергент». Нисколько не умаляя актерского таланта Элгорта, скажем, что роль Теодора Диккера, каким увидел его Джон Краули, ему не подходит. В книге Тартт его персонаж нарисован куда выразительнее: читатель следит за героем, который живет картиной Яна Фабрициуса, она для него важнейшее сокровище. А в фильме шедевр, которому нужно отвести роль чеховского ружья на стене, становится значимым только в конце. Тео из «Щегла» Тартт во взрослом возрасте представляется кем-то вроде Криса Уилтона из «Матчпоинта» Вуди Аллена, который чувствует себя не на своем месте. Но вместо внутреннего надрыва у Краули от героя отдает флегматичностью, что тоже плохо вяжется с книжным образом.

Гораздо интереснее наблюдать за Теодором Деккером в детском возрасте: эту роль исполнил Оакс Фигли. То же самое можно сказать и о его друге Борисе, его сыграл Финн Вулфард — Майк из «Очень странных дел»: украинский акцент в его исполнении звучит очень убедительно. Николь Кидман играет небольшую роль опекунши Тео. В фильме она воплощение стереотипа о стэпфордских женах: кроткая, молчаливая, но безупречно нарядная. Зато грим, с помощью которого ее состарили в конце фильма, впечатляет — это понятно еще из трейлера. Сара Полсон берется за роль разбитной подруги отца Теодора — и справляется блестяще.