«Вы можете почувствовать, как пахла вселенная 4,5 млрд лет назад». Вернер Херцог и Клайв Оппенхаймер — о своем новом доке «Кометы и метеориты. Гости из далеких миров»

На этой неделе на Apple TV+ выходит новый фильма Вернера Херцога «Кометы и метеориты. Гости из далеких миров» — документальная медитация о столкновениях бороздящих галактики огненных космических тел с Землей и социокультурных последствиях этих столкновений, определивших историю человечества. Накануне премьеры BURO. поговорило с живым классиком и его напарником, вулканологом Клайвом Оппенхаймером про челябинский метеорит, звездную пыль и съемки в «Мандалорце».

Не так давно вы сняли документальные фильмы про вулканы и про тайгу, до этого про Антарктиду (фильм 2016 года «В самое пекло», мини-сериал 2008 года «Счастливые люди. Год в тайге» и картина 2007 года «Встречи на краю света». — Прим. BURO.). Теперь — кометы и метеориты. Чем вас заинтересовала эта тема?

Херцог:

При виде метеоритов — например, того, что упал в Челябинске, — ощущаешь настоящий трепет и научный восторг. Кроме того, надо учитывать и культурное значение, которое люди всегда придавали метеоритам и кометам. Я сразу понял, что это большая тема, и нужно делать фильм.

Над «Кометы и метеориты. Гости из далеких миров» я работал вместе с Клайвом Оппенхаймером, которого встретил в Антарктиде на съемках «Встреч на краю света». Мы сразу понравились друг другу, обменялись адресами, а спустя 10 лет сделали «В самое пекло». Идея снять кино о метеоритах поступила от него — я согласился буквально через пять секунд.

Кадр из фильма «Кометы и метеориты. Гости из далеких миров»

Клайв Оппенхаймер на съемках

Съемки некоторых ваших фильмов проходили в сложных, даже экстремальных условиях. Что было самым трудным в работе над «Кометами и метеоритами»?

Херцог:

Я не занимаюсь производством препятствий — я создаю фильмы. Но иногда на съемках поджидают сложности: транспортировка корабля через гору в джунглях определенно потребует усилий (речь идет об игровом фильме Херцога «Фицкарральдо» 1982 года, который снимали в джунглях Перу. — Прим. BURO.). В случае с «Кометами и метеоритами» значительных трудностей во время съемок не было. Единственное, мы были вынуждены много переезжать, а быстрая смена часовых поясов — сразу на 10 часов — это не очень приятно.

Оппенхаймер:

Для меня самым сложным испытанием было, когда в ночь перед вылетом на первую локацию я узнал, что нам не дали разрешения на съемку и нужно было немедленно решать, что делать дальше. На каждом этапе были свои трудности, фильм требовал серьезных усилий. Но, когда мы его закончили, я пересмотрел «Бремя мечты» (документальный фильм Леса Бланка о съемках «Фицкарральдо». — Прим. BURO.) и понял, что то, чем мы занимались последние три года, по сравнению с этим — просто прогулка по парку.

Что было самым увлекательным на съемках?

Оппенхаймер:

Когда мы с экспедицией из Кореи шли по плато из голубого льда в Антарктике и искали обломки метеоритов — там, кстати, сейчас находят тысячи метеоритов. Мы шли по льду несколько часов, и я не то чтобы подумал, что готов сдаться, но уже был не очень уверен в том, что мы сможем что-то найти — и в этот момент заметил обломок метеорита! Позже эксперты сказали, что это, скорее всего, очень редкий образец, с Марса.

Херцог:

Для меня невероятным открытием было то, что у метеоритов есть запах — вы можете почувствовать, как пахла вселенная 4,5 млрд лет назад. И метеориты до сих пор хранят его!

Клайв Оппенхаймер на съемках

Вы держали метеориты в руках — что вы чувствовали? Может, какое-то божественное присутствие?

Оппенхаймер:

Меня поразило, как выглядят некоторые метеориты. Они похожи на витражи, это поразительно красиво. Не могу сказать, что я почувствовал божественное присутствие, но это очень необычные камни — сразу видно, насколько они отличаются от всего, что можно найти на Земле.

Херцог:

Согласен. У меня есть небольшой, размером с орех, кусок челябинского метеорита — мне подарил его отец моей жены, ученый с Урала. И, когда ты смотришь на него, видишь, что это совершенно особенный, необычный камень.

Мистер Херцог, еще вопрос про космос — точнее про далекую-далекую галактику. Что вас сподвигло сниматься в «Мандалорце»?

Херцог:

Я люблю все, что так или иначе связано с фильмами. Люблю снимать и монтировать их, мне нравится, как создается музыка для кино, — и играть в фильмах тоже нравится. Для «Мандалорца» я не ходил на кастинги, меня пригласили создатели сериала — они очень хотели, чтобы я сыграл злодея. Я посмотрел сценарий — очень интересный, с хорошими диалогами — и согласился, при этом сами съемки заняли всего четыре дня. Вообще, меня зовут играть только отрицательных героев, мрачных, которым нельзя доверять. Но моя жена, а женат я на замечательной русской женщине родом с Урала, подтвердит, что я белый и пушистый.

Кадр из фильма «Кометы и метеориты. Гости из далеких миров»

Клайв Оппенхаймер и геохимик Нита Сахай изучают руины гробницы возле кратера Рамгар в Раджастане, Индия

Клайв Оппенхаймер и Вернер Херцог во время съемок

Вы раньше неоднократно выступали против телевидения — а теперь сняли фильм для Apple TV+. Ваше отношение к телевидению изменилось?

Херцог:

Мне не нравится традиционное телевидение из-за рекламы, которая прерывает программы, из-за того, как там рассказывают истории. Apple TV+ — не то же самое. Его фильмы и сериалы можно смотреть на компьютере, с мобильных телефонов, на которых наш фильм, возможно, посмотрят, подростки — есть множество способов. Ничего плохого в том, чтобы смотреть кино на лэптопе, нет — в этом направлении идет эволюция.

Конечно, для меня самый лучший зрительский опыт — это по-прежнему совместный просмотр фильма в кино. Очевидно, что в последние годы кинотеатральный прокат сократился, поспособствовала этому и пандемия — но не надо ностальгировать, нужно смотреть вперед и понимать, какие возможности нам дает будущее.