Post/a/Nova: "Группа — это жизнь в андеграунде"

24 июня во дворе бара «Редакция» состоится концерт музыкальной группировки Post/a/Nova. Пропускать это событие мы настоятельно не рекомендуем. Коллектив хоть и молодой, но Москве, особенно театрально направленной, он хорошо знаком, так как полностью состоит из выпускников курса Дмитрия Брусникина во МХАТе. С тремя из них — Игорем Титовым, Петром Скворцовым и Алексеем Любимовым — мы пообщались в преддверии концерта.

Так как встретились мы с вами по случаю концерта 24 июня — что нас ждет?

Игорь: Будет, скорее всего, единственный летний концерт группы Post/a/Nova, который состоится во дворе бара «Редакция».

Сколько уже существует группа и много ли концертов вы дали?

Игорь: Официально чуть больше двух лет.

А неофициально?

Игорь: Как в паспорте написано.
Петр: Это, кстати, официально.
Игорь: Да. Но в конкретном составе и под конкретным названием — два года. Концертов за это время было сравнительно немного. Обычно группы появляются и с головой уходят в концертную деятельность, а у нас, к сожалению, на это времени нет. Вместо концертов — случайные вечера.
Петр: Случайные, но необходимые. Понимаете, во время концертов происходит энергообмен между зрителем и артистом, причем отличный от того, что есть на спектаклях. Театр — это грейпфрут, а концерты — сладкий апельсинчик. Чаще хочется грейпфрут, но иногда просто необходимо вкусить апельсин.

Сегодня вас трое, но вообще группа в два раза больше. Кто за что у вас отвечает?

Игорь: Юрий Межевич — клавишник и иногда аккордеон. Алексей Мартынов — бас. Алексей Любимов — саксофон. Семен Ступин — соло-гитара.
Петр: Семен — единственный среди нас настоящий рокер. Он раньше этим деньги зарабатывал.
Игорь: Роман «экзистенциальный кадык» Колотухин — гоу-гоу-бибой-денсер. Сергей Карабань — ритм-гитара и гантель. Петр Скворцов — ударные. Игорь Титов — вокал, ритм-гитара.

Кто отвечает за тексты?

Игорь: Тексты мои.

Все?

Игорь: Да.

Так получилось или не даешь остальным высказаться?

Игорь: Притеснения никакого нет, так просто сложилось.

Неужели нет желающих тоже что-нибудь написать?

Игорь: Нет возражающих. Некоторые участники группы открывают для себя содержание текстов только спустя какое-то время.

Да, ваш барабанщик до интервью сказал, что не все тексты до него сразу доходят.

Петр: Это же прекрасно! Спустя полтора года узнаешь, что все это время играл какую-то вещь, которая тебе, оказывается, близка. Может быть, пойми я текст сразу, было бы не так приятно. А так играешь на концерте, женщины пляшут, а тебя еще и смысловой момент накрывает. Идеальная стыковка внутреннего с внешним.
Игорь: Музыка для нас все-таки на первом месте. Хотя нет, на первом — энергия, а уже от нее идет музыка.

В группе есть лидер?

Игорь: У нас все строится анархически. В хорошем смысле слова.

Как такое возможно? Семь человек в группе. Все вы по образованию творческие личности. И никто не тянет на себя одеяло?

Петр: Кто-то вбрасывает предложение, и оно сразу же проверяется. Всем сразу понятно, работает идея или нет. Если нет, то задача — вежливо сказать «нет» или порадоваться, если «да».

Вы можете сравнить себя в работе над музыкой и в работе над спектаклями?

Игорь: (После паузы.) Можем.

Сравните.

Игорь: Леша, сравни.
Петр: Леша, прости! Давеча мы ощутили острую необходимость в «капитане», работая над новым спектаклем. А в группе «капитан» уже не так важен. Можно выехать за счет слияния энергии.
Игорь: Мне сложно эти процессы сравнивать.

Смотри, люди одни и те же, а процессы — разные. И как вы себя ведете на одном и на другом фоне?

Игорь: У меня очень много творческой рефлексии. И, например, вчера я в очередной раз думал, как бы наладить работу в группе. В голову приходят слова наших учителей, а я их хочу от себя отогнать. Это хорошие слова, но они хороши ровно в том месте, где произнесены. Театр диктует какие-то правила взаимоотношений, а группа — это все-таки жизнь в андеграунде. В музыке не хочется напрягаться — наоборот, есть желание отпустить себя.

Я недавно общалась с еще одной группой, которая тоже родилась во МХАТе. Почему из школы-студии выпускаются не только актеры, но и музыкальные группы?

Игорь: Ты встречаешь родственную душу, сначала вы просто бренькаете вместе, смеетесь над одними шутками про композиторов, музыкантов, на концерты ходите, тусуетесь, в конце концов!
Алексей: Так или иначе, ты проводишь четыре года вместе с человеком. Это не может не влиять.
Игорь: Да, в результате этого процесса выкристаллизовывается музыкальная группа.

Можно ведь просто собираться и бренькать с родственными душами в свое удовольствие. Необязательно давать этому название и выходить с концертами.

Игорь: Сначала это было на уровне фана. Потом: «А давайте придумаем», «А давайте сделаем». В общем, все это создал человек по имени «А давайте».
Петр: Похоже на День Святого Никогда...
Игорь: Сначала мы просто играли на околотеатральных вечерах робкие наработки каверов. Потом у нас появился знакомый, а теперь большой друг в кафе «Март» — Ника Борисов, — который предложил там выступить. Мы сделали программу «Чужие песни и одна своя». И как раз своя зашла на оппа-па, как говорится. А со временем своих стало больше, потому что заходить они, действительно, стали лучше, чем каверы. Так и началось.
Петр: Хотя я скучаю по каверам на Леонтьева. Чудное было время. «Казанова»...

Ладно, я поняла, как все началось. Но за два года должны же были появиться какие-то цели?

Игорь: Любимая фраза нашего педагога: «Искусство — это целесообразность без цели».

Красиво, но звучит так, будто ни у кого из вас нет амбиций.

Петр: Амбиции — в процессе!
Игорь: Конечно, есть мысли, что круто было бы записать альбом, снять клип, выступить на большой площадке.

Кстати, о клипах. У вас ведь пока ни одного нет. Почему?

Петр: Не пришло время.
Игорь: Должна схлопнуться какая-то раковина.
Петр: Хотя видеозаписи есть отличные.
Игорь: Да, есть отличная заготовка на песню «Не дала». Из пермской сауны. С участием пермских актрис.

Настоящих актрис?

Петр: Да, да!
Игорь: Документальная съемка.

Со второго года учебы во МХАТе вы стали публичными людьми. С каждым годом эта тенденция только набирает обороты. Некоторые из вас даже в Канны ездят.

Петр: Да, мы на поезде ездили в Канск.
Алексей: Там, кстати, есть Канский фестиваль.

С одной «н»?

Алексей: Да.

На фоне бурной творческой деятельности нет опасений, что времени на группу не останется?

Игорь: Времени не хватает, это правда.
Петр: Не хватает занятий. Я лично не могу двинуться дальше, потому что хороший барабанщик должен каждый день часов по пять бить в какую-то резиновую штуку. А я не могу этого делать.
Игорь: С другой стороны, есть энергия. Мы на днях были на концерте Петра Мамонова, он был один на сцене, и все под один аккорд — минимализм! А энергии, которая от него исходила, хватило на весь зал.

Когда в группе семь человек, сложно претендовать на минимализм.

Игорь: Ты же слышала песню «Зарядка». Там две ноты, но зато куча энергии!

И еще там отличный текст! Хотя вы говорите, что текст не так важен, как музыка и энергия.

Петр: Текст на концерте даже не слышно.

Это ты не слышишь! А я подпевала.

Игорь: Но я же не бард-песенник, чтобы делать акцент на текст. Когда я исполняю наши песни без группы, у меня одно ощущение — это полет стрелы. А когда поет группа, выдвигается стрелецкий полк, за ним кони, а дальше пехота, ну и так далее.

Когда готов текст или вся песня, на ком вы проверяете результат?

Петр: Сразу на зрителе. 
Игорь: Я иногда приношу своей леди диктофонную запись, но ей сначала ничего не нравится. 
Петр: Но песни со временем меняются. Утрамбовываются.

Я уяснила про целесообразность без цели и про то, что музыка — это в удовольствие. Но может быть, в глубине души есть мечта сделать группу Post/a/Nova широко известной?

Игорь: Такой цели нет. Есть желание выразиться через музыку, поделиться ощущением или образом, который не дает покоя.

Не называйте это целью. Я уже поняла, что цель — это не ваш термин.

Петр: Я бы мог этого хотеть, если бы у нас был манифест. Но его нет. Если будет толпа, ее надо куда-то вести. 
Алексей: Человек не может просто так играть. Он выходит с тем, что накипело. Иначе Боб Марли не остановил бы войну. 
Петр: Мне обидно, что культура квартирников и вообще камерность выходят из моды. А их место занимают «Арма» и «Кругозор». Честное слово, не понимаю, чем там люди заняты...

Это же совсем другая история. Она больше про диджеев, а не про группы.

Петр: Но это тоже музыка, собрание людей. Хотя диджеи — это, на мой взгляд, что-то безликое. 
Игорь: У нас есть песня на эту тему — «Иду я». Она как раз об аутентичности и ее утрате.

Группа началась, когда вы еще все вместе учились. С момента выпуска прошел год...

Петр: Алло, деточка, мы не разошлись!

Я в курсе. Спектакли у вас одни, но в кино карьера у всех разная.

Алексей: Да, и мы все радуемся друг за друга.

Вопрос не про зависть. Он опять же про время. Нет опасений, что вы пойдете каждый своей дорогой и группа развалится?

Петр: Может, это случится уже завтра.
Алексей: Да, мы же все свободные люди. Никто никого не держит.

А если у вас есть фанаты? И вы им говорите, что завтра можете разойтись. Что им делать?

Игорь: Прийти на концерт 24 июня! Вообще, надо жить здесь и сейчас.
Петя: «Главное — кедами не стареть!» — вспоминая Виктора Глазунова. Очень мне нравится эта цитата. На самом деле главное отличие за последний год — это отсутствие аудитории 22, куда мы всегда могли прийти и порепетировать. А теперь приходится платить деньги за репетиционную базу.

И все за свой счет? Без спонсоров?

Игорь: Да. Конечно, хотелось бы найти средства, чтобы закрепить плоды наших трудов в формате аудио и видео. Это было бы хорошо. Посылаем запрос в космос.

Благодарим за помощь в организации съемки кафе Хлеб & Co.