Живут играючи: пять молодых актрис в интерактивном проекте Buro 24/7
Жизнь без искусства в целом и театра в частности мы себе не представляем. Не могут обойтись без него и наши героини — пять молодых московских актрис, которые в действии показывают, что легендарное «не верю» — это не про них. Мы расспросили девушек о том, как они решили податься в артистки, к чему стремятся и заботятся ли о собственном признании. Слова подтверждаем делом — съемкой, где яркие актерские эмоции подчеркивает соответствующий им макияж бровей Estée Lauder, созданный с помощью средств из коллекции Brow Now.
Это интерактивные фотографии. Следуйте инструкции на картинке и управляйте анимацией курсором или пальцем.
Алина Насибуллина
Работы в театре:
«Это тоже я» («Практика»), «СЛОН» (на территории завода «Кристалл»), «Конармия» (Центр имени Вс. Мейерхольда)
Первым серьезным спектаклем, который курс представил публике, оказалась постановка в технике вербатим «Это тоже я» — сейчас ее можно обнаружить в афише театра «Практика». После этого говорить о новом поколении «брусникинцев» уже не переставали. «Мы ходили, искали людей, и у каждого набралось с дюжину персонажей. С одной женщиной я познакомилась в метро — первое, надо сказать, мое знакомство в метро и первая же роль в театре. Это был не просто документальный театр, но знакомство с самим человеком». Другая работа мастерской — «Конармия» Максима Диденко — без внимания публики тоже не осталась: «"Конармия" заставляет меня быть предельно честной по отношению к себе и предельно обнаженной для зрителя. Нужно избавиться от лишнего, от всей шелухи, чтобы остались только суть, протест, сопереживание. Каждый спектакль как медитация. Это действительно очень интересный опыт. Спасибо Максиму Диденко».
Выпустившись в этом году из Школы-студии МХАТ, студенты мастерской Дмитрия Брусникина не разбежались по разным театрам, а остались вместе, став этим самым театром. Сейчас «брусникинцы» работают над несколькими новыми постановками, среди которых экспериментальные, разумеется, тоже есть. Например, они собираются отправиться через всю страну на поезде во Владивосток, чтобы в дороге две недели собирать реальные и очень разные истории, из которых потом сложится спектакль под рабочим названием «Транссиб». Вместе с однокурсниками актриса репетирует и пьесу Стоппарда «Каждый хороший мальчик заслуживает поощрения», речь в которой пойдет о свободе. Последняя для мастерской, к слову, звук не пустой, что заметно и по уже осуществленным проектам, и по планам. Алина вот, например, успела снять свой первый короткий метр «Песнь 15», оказавшись в нем и сценаристом, и режиссером, и актрисой. «Работая, мы учились на собственных ошибках, потому что в кино мы все новички. Разумеется, сейчас мне многое не нравится, что-то хочется переснять, переделать, но я столькому научилась, что для меня это неоценимый опыт. Мне вообще кажется, что в наше время у каждого абсолютный карт-бланш на руках. Если ты хочешь что-то сделать — можешь просто взять и сделать. Шаг за шагом. Step by step».
Анастасия Цой
Работы в театре:
«Танго-квадрат» (Центр имени Вс. Мейерхольда), «Норманск» (Центр имени Вс. Мейерхольда), «Театральная бессонница. Чайка» («Электротеатр Станиславский»)
Работы в кино:
«Крылья», «Джафарон», «Яхонты. Убийство», «Пьяная фирма»
У постановки под названием «Театральная бессонница. Чайка», задуманной «Электротеатром Станиславский», сразу три режиссера — Юрий Муравицкий, Юрий Квятковский и Кирилл Вытоптов. Анастасия Цой играет в версии Квятковского. Это уже третья — после Overdrama и «Норманска» — совместная их работа. «Я его муза, он мой режиссер», — говорит Цой, не раз подчеркивая: найти своего режиссера очень важно. «Я вообще склонна к рефлексии и крайне редко бываю довольна своей работой. Обычно прихожу домой после спектакля или съемочного дня и начинаю думать: ну, ведь я же могла лучше! В общем, я жуткий перфекционист и отличница: вот, например, режиссер дает задание выучить текст, а потом мы приходим на репетицию, и единственный человек, который знает весь текст, — это я».
Театр Настя сравнивает с зависимостью. Однажды она пробовала сделать перерыв, но продержалась всего три месяца, поняв, что «театр — это квинтэссенция счастья» и зачем жить, избегая этого счастья, когда оно рядом, стоит только войти в репетиционный зал. «За эти три месяца я осознала, что просто с ума схожу от безделья, а я ведь привыкла пахать, недосыпать, и зачем мне это свободное время, когда без него я гораздо счастливее! Казалось, будто жизнь остановилась, и еще возникла такая сильная тоска — словно кто-то просто забрал какую-то часть тебя. Другими словами, я быстро поняла, что не могу и не хочу отдыхать, а раз уж сердце зовет куда-то, нужно его слушаться».
С кино актрису тоже связывает немало. Она, например, сыграла в мистическом экшене «Крылья» с Иваном Янковским в главной роли и в фестивальном, авторском фильме Натальи Петровой «Джафарон», успев появиться в кадре сразу в нескольких образах — от Мадонны до бармена и даже проститутки. «Когда мне нравится сценарий, я прочитываю его залпом, потому что если интересно, откладывать его подальше ведь совсем не хочется». Так случилось и с лентой Рустама Хамдамова «Яхонты. Убийство», съемки в которой Настя считает одним из главных своих достижений в кино. А участие в проекте Григория Константинопольского «Пьяная фирма» явно было нескучным. Мало того что актриса снималась в собственный день рождения, так еще и в компании Михаила Ефремова, Евгения Цыганова, Ивана Макаревича и Виктории Толстогановой.
Ирина Горбачева
Работы в театре:
Мастерская Петра Фоменко. «Сон в летнюю ночь», «Последние свидания», «Безумная из Шайо», «Три сестры», «Рыжий», «Моряки и шлюхи»
Мастерская Петра Фоменко — история для театрального мира особенная, а сравнения с семьей в случае с этим театром излишними совсем не кажутся. «Петр Наумович не просто разбирал и ставил — он учил. Спектакли появлялись, проходя все этапы: знакомство, поцелуи, зачатие, рождение. То есть это как работать над огромным полотном: ты делаешь все медленно, кропотливо, но потом это остается на долгие годы, так и хочется сказать «на века», как Сикстинская капелла. И этот дух, мне кажется, в театре остался. Я помню, на сборе Петр Наумович сказал: “Нас стало так много, что одной любви уже не хватает. Нужно терпение”. И это очень важно. Во взаимоотношениях в семье, в работе, в дружбе».
Терпение порой нужно и на репетициях — впрочем, результат затраченных усилий явно стоит. Последняя премьера «фоменок» — постановка шекспировской комедии «Сон в летнюю ночь» — оказалась, к примеру, в номинантах на «Золотую маску», а вместе с ней и Горбачева, чью игру экспертный совет премии явно оценил. Роль Елены — любящей, но не любимой, актрисе оказалась близка: «Каждую роль ты, естественно, ищешь в себе, вспоминаешь, с чем можно сравнить. И вот когда я была подростком, меня все время путали с мальчиком, а в подругу — красавицу-блондинку с голубыми глазами — все время все влюблялись. Среди них были и те, в кого влюблялась я. Чувствовала себя уткой рядом с белым голубем. Такой комплекс неполноценности, мне кажется, есть и в Елене. Она, конечно, понимает, что она красива, но не для него, не сейчас. Герои пьесы ведь все-таки подростки, ими руководит максимализм: если любить, то любить, если преследовать, то преследовать — и так далее. Как в любой трагикомедии, здесь очень сложно сохранить подлинность чувств, боли, совмещая с собственной иронией над персонажем».
На вопрос о том, изменила ли для нее что-то эта номинация и заботится ли она о признании, актриса отвечает коротко и очень точно: «Конечно, приятно, когда номинируют на премию, но нельзя давать тщеславному червяку в тебя заползать. Самое важное — по-прежнему оставаться собой. Это одновременно и несложно, и очень сложно».
Мария Поезжаева
Работы в театре:
«Гоголь-центр». Спектакли «Хармс. Мыр», «Кому на Руси жить хорошо», «Сон в летнюю ночь», «Отморозки»
Работы в кино:
«Класс коррекции», «Прошлым летом в Чулимске», «Он — дракон»
Рассуждая об отличиях между кино и театром, актриса говорит о том, насколько по-разному выстроены в каждом из этих двух видов искусства все процессы: «В театре спектакль каждый раз играется по-новому, а ты получаешь возможность что-то поправить, улучшить, сделать иначе — весь спектакль растет вместе с тем, как растут занятые в нем артисты, — это постоянный процесс и постоянное же движение. Театр — это что-то живое, то, что происходит здесь и сейчас. И ты понимаешь, что, если зритель пришел в театр, а ты плохо себя чувствуешь или устал, он этого видеть не должен. Ведь иначе он разочаруется и больше уже не придет. Кроме того, для меня театр — это мой курс, моя команда, мои партнеры. В кино же легче пробовать что-то новое, потому что, когда ты приходишь на пробы, никто не ожидает, что ты можешь как артист предложить. И, может быть, в театре в таком образе тебя еще никто не видел — это поле для экспериментов. Актерская игра в кино отличается от театральной работы тем, что в кино ты оказываешься словно под увеличительным стеклом: малейшая твоя фальшь видна на крупном плане. Некуда спрятаться. Да и вообще, работа над персонажем строится совсем иначе. Кино — это очень технологичный вид искусства. В театре ты сам больше управляешь ситуацией. В момент создания постановки, репетиций все, разумеется, решает режиссер, но во время самого спектакля — ты, потому что ты на сцене и ты сам управляешь процессом. В кино же многое зависит от режиссера, оператора, монтажа. А вообще, у меня есть надежда, что после того, как люди посмотрят кино, они придут в театр. И вы приходите».
Маруся Фомина
Работы в театре:
«Юбилей ювелира» (МХТ им. Чехова), «Борис Годунов» («Ленком»), «#сонетышекспира» (Театр наций)
Работы в кино:
«Вечный холод», «Мата Хари», «О чем молчат французы»
И если в «Борисе Годунове» актриса выходит на сцену вместе с Виктором Вержбицким и Александром Збруевым, то на съемочной площадке оказывается в компании Ксении Раппопорт, Виктории Исаковой или даже Джона Малковича — их нам еще только предстоит увидеть в новом проекте Первого канала под названием «Мата Хари». «Будь то кино или театр, я работаю с такими людьми, которых ты не можешь, не имеешь права подвести. И это провоцирует тебя на самосовершенствование. Я очень люблю наблюдать за тем, как люди такой величины и такого масштаба себя ведут: какие они вежливые, спокойные, самодостаточные и дружелюбные. У старшего поколения это достоинство особенно заметно, и никакой мелочности, свойственной порой молодым и вроде бы не добившимся чего-то значительного артистам, у них нет. Этим действительно можно восхищаться, и это то, что хочется перенять».
на сайте компании.
Фотограф | Тимофей Колесников |
Ассистенты фотографа | Иван Голованов, Павел Веденкин |
Стилист | Михаил Барышников |
Ассистент стилиста | Оксана Маркина |
Текст | Анастасия Каменская |
Продюсер | Дарья Ручкина |
Мастер по волосам | Катя Шершева |
Визажисты | Елена Мотинова, Ольга Фокс для Estée Lauder |
Backstage | Евгений Луценко |
Дизайн, верстка и анимация | Great Gonzo Studio |
Команда Estée Lauder | Кристина Омельченко, Алена Горбачева |