«Работа — это единственное, по отношению к чему он употреблял слово "любовь"». Чем нам запомнится Карл Лагерфельд

Из множества броских, остроумных и спорных высказываний, которые Карл Лагерфельд выдавал при каждом интервью, было и такое, про нежелание уходить на покой: «Почему я должен перестать работать? Если я перестану, я умру, и всё будет кончено». Карл Лагерфельд действительно жил работой, жил модой. Но ему не очень подходят самые очевидные в данном случае слова — «великий дизайнер». Кажется, что его личность требует какого-то более точного определения, где на первом месте стоит не столько то, что он делал, сколько он сам. Когда-то про таких людей говорили «величественная личность», «гигант»; сейчас эти слова звучат высокопарно и потому чуть иронично — и, может быть, это самая верная интонация; по крайней мере, Лагерфельд всегда говорил о себе немного с иронией.

Подборки фотографий, всплывающие на странице поиска, показывают жизнь, охватившую несколько культурных эпох, несколько давно поменявшихся миров. Лагерфельд с прической как у героя довоенного фильма вместе с похожим на гика Ив Сен-Лораном — призеры конкурса International Wool Secretariat 1954 года; с этого момента начинается карьера Лагерфельда-дизайнера, дальше он пойдёт ассистентом к Бальману, а потом в кутюрное ателье Jean Patou (а Сен-Лоран — в Dior, но соперничество между дизайнерами продлится ещё пару десятилетий, в том числе и на личном фронте). Лагерфельд и пять сестер Фенди со смешными прическами — семья, с которой он начал сотрудничать ещё в 1965-м, и всё это время делал коллекции. Лагерфельд  в Chloé в середине 60-х, а потом ещё раз, в конце 70-х. Лагерфельд в те времена работал для разных домов и марок — он, наверное, был первым модельером-фрилансером задолго до того, как это стало нормально. На фото 1976 года Карл в своей студии — на нём уже его фирменный высокий воротник, закрывающий шею. Фото Жака де Башера, декадента, героя-любовника и короля ночной жизни Парижа 70-х; он был яблоком раздора между Лагерфельдом и Сен-Лораном. Лагерфельд спонсировал известную вечеринку Башера Moratoire Noire, разгул которой до сих непревзойдён (Лагерфельд, кстати, утверждал, что сам никогда не курил, не пил, не употреблял наркотики и не состоял с Башером в связи; он всегда любил только работу). Карл с иллюстратором Антонио Лопесом, бессменным спутником конца 70-х начала — 80-х (он умер от СПИДа в конце 80-х). Лагерфельд на фоне стены эскизов, 1983-й, первый год в Chanel, и с Инес де ла Фрессанж, главной музой того времени — позже она позировала для бюста Марианны, и Карл заклеймил эту затею как «буржуазную» (одно из худших определений в его лексиконе).

Карл с Клаудией Шиффер и Линдой Евангелистой, ранние 90-е; показ 1998-го, где Кейт Мосс в забавном белье а-ля купальные костюмы 20-х; показ, где на Стелле Теннант только ниточки с перекрещёнными буквами CC, чуть прикрывающими грудь; Наоми Кемпбелл со спавшей лямкой — в 90-е Лагерфельд шокировал «буржуазность» как мог. Один из грандиозных показов Chanel в Гран-Пале, где каждый раз для шоу сооружалось что-будь очень большое, от 30-метрового льва до аэропорта. Карл за камерой, снимающий очередную рекламную кампанию для одного из «своих» брендов; показ Fendi в честь 90-летия марки у фонтана Trevi в Риме. Карл с Кайли Миноуг, Ванессой Паради, Кристен Стюарт, Беллой Хадид, Кендалл Дженнер, Лили Роуз Депп и даже Лотти Мосс. Карл в 2018-м с моделями на трапе у борта «океанского лайнера» на показе круизной коллекции; из-за плеча выглядывает Виржини Виар, она была его правой рукой с середины 80-х и сейчас сменила Лагерфельда у руля Chanel (чтобы, как сказано в официальном пресс-релизе, «сохранить наследие Коко Шанель и Карла Лагерфельда»).

Легко — ключевое слово
для Лагерфельда

Он делал одновременно совершенно невозможное количество вещей. Огромные коллекции Chanel, от прет-а-порте и круиза до придуманной им же отдельной истории Metiers d’Art, аксессуаров и украшений; коллекции Fendi; Лагерфельд запустил, продал и остался дизайнером марки собственного имени; сам придумывал и стилизовал показы (естественно!), будучи очень неплохим фотографом, сам снимал рекламные кампании; более того, охотно делал съёмки и для журналов; покупал искусство, публиковал книги и альбомы в своём издательстве 7L, и, если выпадал случай сделать, например, коллекцию для H&M, он легко делал и её. Легко — ключевое слово для Лагерфельда; он мог бы показаться трудоголиком, если бы работа у него не была так налажена, люди вокруг — чётко организованы, процесс производства идей и эскизов — отстроен как механизм (причём Карл любил подчёркивать, что, в отличие от современных креативных директоров, он практически всё рисовал сам). Работа — это единственное, по отношению к чему он употреблял слово «любовь».

Про Лагерфельда часто пишут, что он «дизайнер без почерка». Имеется в виду то, что он легко менялся для разных марок. Карл сам говорил: «У меня нет личности — или есть целых три личности, как посмотреть. И мне нравится, что они не пересекаются». Но есть то, что он понял про моду если не лучше, то точно намного раньше остальных. Хотя Лагерфельд начинал в кутюрном ателье, его истинная стихия — конечно, прет-а-порте, дизайн, который предлагает люкс не отдельным клиенткам, а широкой публике. Именно это он умел — делать люкс понятным всем.

Когда он пришёл в Chanel, это был один из первых опытов приглашения стороннего дизайнера в крупный дом. Лагерфельду было уже 49. «Я был как компьютер, который переключили в режим Chanel», — говорил он. То, что случилось дальше, — если не целиком, то по большей части его заслуга; именно Лагерфельд видел перед маркой цель глобального доминирования, внушал её владельцам, братьям Вертхаймер — и, что самое важное, нашёл формулу того, как должна быть устроена мода «эпохи технической воспроизводимости». Его рецепт Chanel — это понимание ДНК марки как понятного продукта (жакеты, сумочки 2.55 и так далее) и постоянная интерпретация его для нового поколения покупательниц. «Сегодняшние девочки — завтрашние женщины» — гласит одно из его motto. Лагерфельд всегда пытался поймать новое и свежее — он не хотел стареть сам и таким образом не давал стареть Chanel (ещё в 1991 году он делал показ про хип-хоп и логоманию — Рианна сейчас коллекционирует те вещи). Карл постоянно повторял, что не смотрит в прошлое, не любит и не интересуется им (в буквальном смысле — он, скажем, не поехал на выставку своих же работ, которые устроила подруга и муза Аманда Харлек). Он понимал своих покупательниц как девушек из маленького города, которые хотят купить то, что придаст им «столичного блеска». И ещё показы, ставшие визитной карточкой Chanel: шоу c гигантскими львами, огромным аэропортом или шопинг-моллом под крышей Гран-Пале — эту схему Карл придумал задолго до эпохи инстаграма. По-настоящему она выстрелила во времена социальных сетей, инфлюенсеров и голливудских актрис, приезжающих в Париж на показы.

Его собственный образ — тоже продукт продуманного брендинга. Лагерфельд недаром был поклонником Уорхола. Лагерфельд, как мы его знаем, — это образ, проработанный много лет назад: высокий воротник, белый хвост (оказывается, он припудривал волосы), перчатки (он часто рассказывал, как мать говорила, что у него некрасивые руки. Карл вообще очень часто говорил о матери — которая, например, никогда не интересовалась его работой в Chanel и предпочитала Соню Рикель; невидимый разговор с матерью, похоже, был одной из главных его мотиваций).

За годы образ Карла оброс массой забавных деталей. Диетическая кола, которую дизайнеру подают в карафе, как хорошее вино. Карл в виде игрушек, набор айподов с разной музыкой, который ассистент возил с собой. Джип Hammer, на котором Лагерфельд ездил от квартиры в квартале Сен-Жермен до студии на рю Камбон (выбор, который в контексте тесных парижских улочек ещё раз говорит о чувстве юмора дизайнера). Книга про диету, ставшая бестселлером, и, конечно, россыпь остроумных афоризмов на любые темы, от моды до Брексита и #metoo.

Он понимал своих покупательниц как девушек из маленького города, которые хотят купить то, что придаст им «столичного блеска»

Лагерфельд как-то сказал, что выглядит как карикатура на «настоящего» Карла, и это ему нравится; для него это была оболочка, которой он отгораживался от остальных. Или, скорее, вся его жизнь и работа были такой оболочкой. Лагерфельд был не из тех людей, что стремятся приблизиться к реальности; наоборот, он хотел жить в мире, где всё подчинено его воле и вкусу. За 50 лет карьеры он построил вокруг себя собственный мир, свою собственную легенду. Может быть, поэтому под его началом марки имели такой успех: ведь идея «побега в идеальный мир», стиль, дизайн, в целом культура как создание вокруг себя оболочки имени своего вкуса — это вообще одна из ключевых тем моды, по крайней оболочка в традиционном понимании. Коллекции Лагерфельда, его фотографии, его дом с гигантской библиотекой, его кошка — всё было частью этой легенды. А главной частью был он сам — великолепная личность Карл Лагерфельд.