«Робер Эрмес говорил, что предмет роскоши — это тот, что вы можете починить». Интервью с креативным директором Hermès Petit h

Когда я только начинал работать над коллекциями Petit h как дизайнер, я взял в мастерской два стремени, приделал к ним кожаные ремни, доску и получились качели. Моей дочери тогда было 4 года, и она с удовольствием на них качалась. Кстати, они до сих пор висят у нас во дворе на огромном дереве, и, пожалуй, это мой самый любимый предмет на сегодняшний день. Он ассоциируется у меня со свободой и легкостью и напрямую связан с историей дома Hermès.

Petit h – это прежде всего уважение к материалам и ремеслу, логичный ответ на проблему устойчивого развития. В ателье Petit h мы используем детали, которые обычно не идут на производство основных коллекций дома, — бракованные и на первый взгляд неидеальные. Сама идея использовать полностью все материалы без остатка появилась в тот момент, когда Паскаль Муссар (член семьи Hermès в шестом поколении), будучи ребенком, увидела своего пра-пра-дядю , подобравшего с пола кусочек кожи, который остался от производства, и попросившего сделать для него небольшой кошелек. Затем его выставили на витрину в бутике в Париже на Faubourg Saint-Honoré, чтобы посмотреть, захочет ли кто-то купить это изделие. Женщина, проходящая мимо, сразу купила его и тогда было решено производить предметы из всех частей кожи. Так что ответственное потребление заложено в историю компании, а Petit h представляет новый креативный процесс: мы отталкиваемся от материала, он вдохновляет на создание чего-то нового, того, чем можно пользоваться каждый день и передавать следующим поколениям. Робер Дюма говорил, что предмет роскоши — это тот предмет, который вы можете починить.

Каждый раз, когда мы привозим выставку в другую страну, мы стараемся взять с собой предметы, посвященные ей. Это наш знак внимания. В этот раз мы использовали символы, которые ассоциируются с Россией, и лично мне они очень нравятся: купола храма, коньки, русская кожа. С ней связана интересная история: в начале XX века в Англии был найден парусник, затонувший в 1786 году. В грузовом отсеке была найдена уникальная кожа «волынка», с которой за все это время ничего не случилось, она была как новая! Мы изучили ее состав, то, как она была обработана, и стали использовать для предметов, требующих особой прочности. Например, в Москву мы привезли санки, седло которых обшито именно такой кожей. Один из секретов в том, что кожа вымачивалась в березовой коре, поэтому имеет довольно специфический запах.

Художник должен быть любознательным и не спешить. Мы никогда не ставим границ, даем время на вдохновение. Я не очень люблю, когда художник приходит с готовой идеей и под нее подбирает материалы. Для меня важен тот самый взгляд наоборот, когда есть предмет или материал, и, глядя на него, художник придумывает, как его обыграть, какую новую функцию ему придать. У нас нет такой регулярности, как в коллекциях одежды, нет коллекций как таковых, поэтому я всегда даю художникам время. Для меня главное — делать предметы функциональными, делать их продолжением того, что создает Hermès.

Главное — понимать, что мы создаем и как, ведь в процессе работы важно взаимодействовать со всеми нашими мастерскими и знать, как они устроены. Важна связка художник — дизайнер — ремесленник, и, конечно, важно, чтобы люди подходили друг другу на энергетическом уровне, чтобы работать слаженно.

Многое основано на чувствах — художнику важно потрогать, понюхать, рассмотреть материал, с которым он будет работать. Затем он берет время на то, чтобы подумать и опробовать материал, понять, как он живет, забрать его домой. После он возвращается с идеей, делится ей, говорит о своих сомнениях, и тогда в дело вступают ремесленники, которые знают, как себя ведет тот или иной материал, или могут придумать, как его сделать таким, как хочет художник. Мне же важно, чтобы в объекте было больше личных историй. В ателье работают очень разные люди, и я уверен, что если двадцати художникам дать одни и те же предметы, они по-разному интерпретируют их, и я получу двадцать разных идей.