«Следы жизни делают вещь по-настоящему нашей». Истории друзей и редакторов BURO. о починке любимых вещей
Дарья Зосименко
Cоосновательница ресейл-платформы theCultt
«Сейчас я стараюсь по максимуму уйти от быстрой моды: покупаю меньше, качественнее и дольше ношу. Очень люблю ходить в широких брюках или джинсах в пол с кедами, но при такой стилизации брюки быстро стираются о землю и выходят из строя. Обожаемые мной брюки от винтажного костюма Ralph Lauren такая участь постигала уже три раза, и каждый раз их чудом спасали в любимом ателье — нашивали с внутренней стороны специальную ленту, чтобы сохранить длину. Любимые вещи, которые со мной уже много лет, я доверяю только профессионалам: мои собственные навыки шитья оставляют желать лучшего.
Не считаю, что все следы жизни на вещах стоит обязательно устранять, так как благодаря им одежда становится по-настоящему «нашей» плюс напоминает о важных моментах жизни. Моя самая любимая сумка на каждый день однажды побывала в ремонте, но я специально просила мастера не устранять мелкие царапинки, так как с ними она мне нравится еще сильнее. Мы в theCultt недавно выпустили спецпроект, где рассказали о том, что царапины, вмятины и пятна — это всего лишь следы жизни, а не дефекты, и за каждым следом стоит своя история. Такой подход к вещам близок и мне».
Софья Аулих
Редактор BURO.
«Когда я была маленькой, мама постоянно что-то шила сама и переделывала уже готовые вещи: декорировала модным кружевом джинсы, делала шапки из отрезанных у старых свитеров рукава. У отца было швейное производство, и там я тоже кое-чего нахваталась. После школы я год проучилась на дизайнера одежды, но не могу сказать, что мне это что-то дало в плане владения швейными техниками, я осваивала их скорее самостоятельно. Да и, пожалуй, осваиваю до сих пор.
Уже традиционно перед началом сезона чиню свитеры мужу — он страшно радуется, что не нужно покупать новые. Те, что нельзя восстановить, забираю себе и радикально перешиваю. Недавно из двух подсевших свитеров Uniqlo собрала одну пэчворк-жилетку в «шашечку». Белые джинсы Levi’s, которые пострадали весной от уличной грязи, забрызгала краской в духе любимого Джексона Поллока. У рубашки COS и появившимися из ниоткуда выцветшими пятнами укоротила рукава и низ, оставив срезы необработанными.
В ателье я несу технически сложные для меня вещи: меняю подкладку у пиджаков и пальто, убираю царапины с единственного в гардеробе ремня A.P.C. или уже очень неновых ботинок Dr. Martens, которые переехали со мной сначала из Петербурга в Москву, а потом в Калининград и, судя по всему, поедут еще дальше. А вот поставить заплатку на рубашку, заменить пуговицы или заштопать свитер могу самостоятельно. Сейчас у меня нет швейной машинки, поэтому все делаю вручную. Более того, считаю это очень медитативным процессом и могу часами сидеть за починкой или шитьем».
© Fixing Fashion
© Fixing Fashion
Кристина Заяц
Cтилист (живет в Барселоне)
"Культуру починки и вообще бережное отношение к старому я открыла для себя в Барселоне. Начнем с того, что один из интереснейших локальных аккаунтов в инстаграме посвящен городским мусоркам и тому, что там можно найти. Владельцы страницы выставляют фото выброшенных сокровищ, а подписчики бегут по адресу в надежде спасти выкинутую вещь. Чаще всего публикуют мебель и предметы интерьера, но у тех же мусорок можно найти и детские игрушки, и одежду, и посуду. Иногда люди оставляют записочки: мол, вещь хорошая, просто нам не нужна. Или: этот ковер не берите, там завелись вредители.
В Барселоне много ателье — туда я обращаюсь, чтобы укоротить вещь или ушить. Но для сложных работ нахожу русскоязычных мастеров: здесь живут прекрасные швеи, которые могут обновить вещь или радикально ее перешить. Обувные мастерские тоже есть, но они здесь дороже, чем в России. Поставить набойку в приличной мастерской может стоить 40 евро. Поэтому, однажды поймав старенькие туфли Chanel в винтажке, я не раздумывая повезла их из Барселоны в проверенную мастерскую, скрытую в типичном петербургском дворе, — и за эти же 40 евро заменила старые каблуки на новые.
Шить меня учил дедушка еще в детстве. Кажется, тогда у меня так и не вышло прямого шва. Как, впрочем, не выходит и сейчас, но азарта это не уменьшает. У меня есть штаны от Маржелы из 1990-х, на которых были небольшие дырочки: специально ради них я училась по ютьюбу делать невидимые заплатки. Надоевшие джинсы-бананы превращала в бермуды, обрезала рукава платья. Увидев потенциал в жакете из Zara, могу заменить простецкие пуговицы на какие-нибудь шикарные в стиле винтажного YSL. Или пойти на местный блошиный рынок и зарыться в огромную коробку со старыми пуговицами. Эти улучшения часто стоят дороже, чем сама вещь, но именно так она становится действительно особенной. И еще: в Барселоне к старым вещам будто бы меньше требований. Здесь лояльнее относятся к царапинам, пятнам и дырочкам. Поэтому брезгливым любителям винтажных магазинов придется разглядывать все под лупой».
© Art of repare
Нелли Константинова
Журналист и креативный директор Novikov Group
«Это, наверное, у меня с детства: платья мне тогда шили портнихи, поэтому я и сейчас нет-нет да порежу какую-нибудь футболку, вырез которой мне кажется скучным, поменяю в платье неинтересную длину или срежу подкладку, ведь только те одежды хороши, что вьются при ходьбе.
Сейчас в мире популярен другой вид спорта: находить первыми и носить самые остроумные, свежие, невиданные, редкие наряды. Я же влюбляюсь в вещь и ношу ее, и подчас только смерть одного из нас может нас разлучить. Но нет, я не берегу любимые вещи, не неволю, не закутываю в чехлы, не мешаю им жить своей жизнью — они могут линять, менять форму, и, да, они могут рваться (не мы такие, жизнь такая). Я не огорчаюсь, а, наоборот, любуюсь следами нашей с ними общей судьбы. И иногда я делаю им татуировки, то есть зашиваю их на машинке или иголкой. Самое приятное — это вручную простегивать в японской технике боро какую-нибудь дырочку во время хорошего кино. Тогда кино надолго остается где-то внутри меня. Поэтому боро я делаю только во время красивых фильмов.
Я вот уж 15 лет зашиваю, например, свою кофту-размахайку из марлевки Vivienne Westwood и люблю ее с каждым днем сильнее, несмотря на ткань, расползающуюся под собственной тяжестью, и на все ее шрамы. Да что там, вещи со следами жизни всегда интереснее.
Билл Каннингем говорил, что лучше всех на Манхэттене одеты бомжи: многослойно, универсально, актуально. Наверное потому, что они неустанно подстраивают одежды под жизнь и уж наверняка что-то штопают, а после штопки их наряды еще красивее на ветру. Мою Вествуд они точно оценят».
Наталия Гуляева
Основательница ресейл-платформы Lots
«В моем гардеробе несколько вещей, которые благодаря починке со мной много лет. Самая многострадальная — это кашемировые легинсы Malo, я купила их на суперсейле в магазине, которого уже нет. Они теплые, очень приятные, подходят к любому свитеру и не закатываются. Кашемир довольно тонкий, поэтому впервые они порвались практически сразу — на интимном месте. Теперь там красуется заплатка, но выглядит она органично. Потом я зацепила легинсы ботильонами — тоже чинила. Затем резинка перестала держаться — вставили новую. В итоге вещь живет со мной уже лет 10, но расставаться с ней я не готова.
Еще есть бежевый кашемировый свитер Malo, который подарили родители и который я ношу и зимой, и летом в прохладную погоду. Когда он протерся на локтях, мы поставили голубые круглые заплатки, хожу теперь как итальянский дедушка.
Забавная история случилась с моими майками James Perse. Я их фанат, ношу до дыр и даже с дырками ношу, они их только украшают. На паре моих футболок дырки были уже изначально, но помощница по хозяйству решила, что так быть не должно — раздобыла специальные круглые заплатки и приделала их с обратной стороны. Я очень долго не могла понять, почему на изнанке футболки многочисленные кружки. Ношу все равно!»
© Art of repare
Ксения Китаева
Редактор BURO.
"Если нужно что-то подшить, ушить, зашить или заштопать, я всегда обращаюсь в ателье, которое находится у меня под домом. Совершенно простое, ничем не славится, комната 5 на 5 метров, где работают советские бабушки, которым я уже полностью доверяю. Я не чиню одежду из масс-маркета, потому что по своему опыту поняла, что, если вещь пошла по шву, это значит, что дальше с ней будет происходит то же самое. Это либо плохая ткань, либо изначально плохо сшито. Впрочем, такое случается и с люксовыми вещами. В прошлом году купила широкие брюки Stella McCartney из толстой шерсти. Надела их буквально два раза — и они пошли по швам. Несмотря на свободный крой, ткань просто разошлась, и появились дырки. Конечно, я отправилась их чинить, но даже мастера ателье сказали, что делать это будет бессмысленно, такая ткань все равно будет расходиться.
С сумками я стабильно хожу в Baden. Да, там дорого, но зато я не переживаю за качество. Очень круто работают с кожей, красят и устраняют царапины. Однажды спасли мою Prada из серой кожи, которая попала под моросящий дождь — и капли не высохли. Обувь тоже отношу в Baden (сколько бы ни пробовала обращаться в другие места за более спокойные деньги, все равно возвращаюсь сюда). Последний раз я пришла к ним с лоферами Loro Piana из светлой замши, которые убила до такого состояния, что можно было бы со спокойной душой выбрасывать их на помойку. Их забрали у меня на четыре недели, а вернули в состоянии как из магазина. Не знаю, как они это сделали, но это просто потрясающе".