Почему глянец и феминизм больше не соперники
Сказки кончились?
Только что выяснилось, что на свете есть feminist critique — феминистская критика, которая не просто взаимодействует с глянцем, но даже влияет на него. И этот феномен, которому вообще-то не год и даже не пять, вдруг произвел у нас сокрушительный эффект. А случилось вот что. Русский Vogue опубликовал съемку модели и светской девушки Елены Перминовой накануне рождения ее третьего ребенка и через пару месяцев после, где она, естественно, в красивой позе, стройна и подтянута, как будто ничего и не было. А как иначе? По-другому в нашем глянце не бывает, он очень консервативен. И вдруг это, вкупе с текстом, в котором говорилось среди прочего, что всем этим она обязана "чудо-кремам" и занятиям спортом уже через 2 недели после родов, взорвало Интернет. На журналистку накинулись с криками: "Так не бывает! Что вы внушаете простым женщинам!" Ее друзья и коллеги в ответ кричали: "В глянце все должно быть красиво, а не правдиво!" И дальше все разве что не вцепились друг другу в глотку.
А в это время другая модель, Лара Стоун, снялась у Юргена Теллера для журнала System — примерно через такое же время после родов, в некрасивой позе, с открытой грудью и специальным акцентом на растяжках на этой груди, а также складках и глубоких продольных морщинах на вовсе не упругом животе. Их все, а также и морщины на лбу, кстати, тоже, можно было разглядеть на неотретушированных фотографиях. Незадолго до появления этой фотосессии Лара рассказала в интервью, с какими проблемами в мире моды и глянца она столкнулась, как только стало известно о ее беременности: отказ работать с ней еще в первом триместре, когда ничего даже не было видно, резкое сокращение запросов на съемки, нулевой букинг на показы и вообще нечто вроде профессиональной изоляции.
Этот случайный параллелизм подчеркнул принципиальный стадиальный разрыв между русским и западным глянцем. Западные феминистки много лет не только боролись за равные зарплаты, но и показывали, как глянец и массовая культура вообще создают двойные стандарты, превращают женщин в объект и вовлекают в погоню за мифической красотой. С тех пор западный мир успешно перешел в стадию постфеминизма, когда женщина уже никому ничего не должна (ни мужу, ни прогрессивному человечеству), может делать все, что захочет: хоть печь пироги, хоть руководить компанией, хоть бороться за чьи угодно права. И для мужчин феминизм сделал не меньше: позволил им демонстрировать чувства, быть ранимыми, ошибаться и вообще проявлять всяческую человечность, а не коснеть в своем мачизме. Для массового русского, очень патриархального сознания феминизм — это по-прежнему "неухоженные" тетки с лозунгами и небритыми подмышками.
Западные феминистки много лет не только боролись за равные зарплаты, но и показывали, как глянец и массовая культура вообще создают двойные стандарты, превращают женщин в объект и вовлекают в погоню за мифической красотой
Не то чтобы современный западный глянец не транслировал в мир недостижимых идеалов красоты или не продавал со своих страниц "чудо-кремы", но годы вынужденного взаимодействия с феминистской критикой сделали его куда более жизненным и, как следствие, куда более интересным. И хотя в главном, сентябрьском, номере американского Vogue (чьи 856 страниц напичканы рекламой так, что почти невозможно отыскать редакционные страницы) вы, конечно, пока не найдете среди героев Лару Стоун с растяжками на груди, но уже найдете, например, знаменитую писательницу и левую активистку Наоми Кляйн, которая говорит, как она узнала о своей беременности во время участия в Occupy Wall Street, и рассказывает про свою новую книгу This Changes Everything, посвященную изменениям климата. В окружении сумок, туфель и лака для ногтей, как водится. Но одно уже не вступает в жесткое противоречие с другим, потому что жизнь современной женщины как раз и состоит из разнообразной общественной активности и лака для ногтей. И эта жизнь, показанная на страницах глянца, перестала выглядеть исключительно одномерно, стала куда объемнее и интереснее. И, главное, в какой-то момент всем стало понятно, что рассказ про левых активисток только помогает продвигать лаки для ногтей, которые, будучи помещенными в контекст реальной жизни, становятся куда более убедительными. Потому что невероятная, идеальная и безупречная красота гламура старой школы сегодня только раздражает женщин своей недостижимостью, тогда как красота, неотутюженная до скрипа, с изъянами и несовершенствами, за которой есть какая-то драма и жизнь, наоборот, подкупает и вдохновляет.
Но одно уже не вступает в жесткое противоречие с другим, потому что жизнь современной женщины как раз и состоит из разнообразной общественной активности и лака для ногтей.
Елена Перминова — отличная героиня для любого глянца (и потому она есть на страницах далеко не только русского "Вога"). Она красивая, веселая, беззаботная и, что очень важно, по-настоящему модная девушка. Она умеет носить вещи, а это такой же дар, как, например, музыкальный слух. Я даже готова представить, что ее тело способно вернуться в форму через месяц или два после родов: она не одна такая, есть же, например, Наталья Водянова, которая за последние 10 лет после рождения четырех детей практически не изменилась. Но Лара Стоун с ее растяжками и складками выглядит куда убедительнее. И куда дружелюбнее для любой женщины, потому что снимает стресс и дает возможность принять собственные несовершенства, — раз уж даже Лара не идеальна и нуждается в восстановлении. Съемка Лары Стоун говорит нам, что у всего есть цена и последствия, и цена счастливого материнства — вот эти самые растяжки. Но это не конец света, и даже с ними Лара Стоун по-прежнему остается сама собой, то есть супермоделью.
Съемка Елены Перминовой, напротив, утверждает идею волшебных превращений в сказочном мире, где достаточно чудесного крема, чтобы избавиться от растяжек в мгновение ока. И нет никаких последствий, и все возможно. Но мы все живем в другом мире, где так не бывает. И поэтому даже в нашем очень традиционалистском обществе у читателей неизбежно появляется вопрос: "За кого вы нас держите?!". Именно это и вызвало ту самую агрессию и бурю в комментах. Не то чтобы мы ждем политических репортажей и документальных съемок на страницах русского глянца (хотя это все уже давно опробовано и эстетизировано глянцем западным), но чуть больше правды жизни сделает убедительней любую принцессу и только поможет продвижению чудо-крема.
Смысл современного подхода в правильной пропорции между глянцем и реальностью, данной нам в ощущениях. Между гламуром (который вообще-то уже мертв) и феминизмом, между арт-глэм-образами (которые вовсе не обязаны напрямую отражать жизнь) и реализмом и даже гиперреализмом (который, собственно, уже и есть арт, и который Юрген Теллер отчасти и использовал как художественный прием). Именно это и определяет сейчас актуальность всего в мире fashion & lifestyle и составляет саму суть понятия "модный". И убеждает читателей лучше любых сказок.