«Шоугелз»: фильм, который дал китчу второй шанс
«Версейс», тигровый принт и другие составляющие стиля в картине Пола Верховена
Голландец Пол Верховен зарекомендовал себя как режиссер более чем многогранный. Мало кто из обитателей Голливуда, да и европейских фабрик грез тоже, может похвастаться таким жанровым и стилистическим разбросом кинокартин. В 70-е годы, в начале своей карьеры, Верховен был известен как автор глубоко сексуализированных драм в духе «Турецких наслаждений» и «Заводных». В 80-е он приехал из Нидерландов в Голливуд и тут же начал снимать сай-фай-блокбастеры с Арнольдом Шварценеггером. Стоит ли говорить, что в последнее время о Верховене говорят как о режиссере спорном, но тем не менее захваленном критиками за триллер «Она» с Изабель Юппер. Тем не менее где-то между «Робокопом» и французским фем-триллером в фильмографии Верховена расположились два бриллианта, а именно «Основной инстинкт» и «Шоугелз». О стиле в последнем пойдет речь в первом выпуске нашей новой рубрики «Модный фильм недели».
Спустя более чем 20 лет с премьеры «Шоугелз» Верховен все еще называет свой эротический триллер жемчужиной своей карьеры и «идеальной» картиной, и, кажется, готов обороняться от любых нападок в его сторону. Сразу после выхода в прокат в 1995 году фильм собрал около 350 миллионов долларов — во многом из-за того, что слухи о его безвкусии распространялись слишком быстро. Сам режиссер признался, что после выхода фильма критики распяли
режиссера, и в какой-то степени те голливудские двери, которые открылись для Верховена после сай-фая, моментально захлопнулись после «Шоугелз» — фильм обвиняли в излишнем китче, неправдоподобной натужной игре актрис, в обилии голых женских тел и отсутствии приятной глазу эротики в привычном понимании. Только спустя 20 лет главная идея Верховена стала ясна как день — так и должно было быть. Тем более разве есть другой способ рассказать о творческом пути стриптизерши, которая приезжает в Лас-Вегас воплощать в реальность свой личный сорт американской мечты?
Говорить о стиле в фильме, где так мало одежды, как в «Шоугелз», — задание не из простых, в фильме действительно много тела и мало ткани. Несмотря на это, образы главных героинь продуманы до кончиков ногтей (вспомните хотя бы сцену, где Номи с виртуозностью подлинного художника делает себе золотой нейл-арт на нарощенных ногтях). Стиль в фильме можно описать, пожалуй, двумя словами — «китч»
и «версейс». В этом заслуга художницы по костюмам Эллен Мирожник, которая создавала наряды для героев фильма. Источниками вдохновения для сценических и повседневных костюмов Номи и других Мирожник называет Versace и бурлеск. Эстетика Джанни Версаче, откровенный китч и перебор ощущаются как в атмосфере фильма, так и появляется непосредственно на главной героине: «Что это за платье? — Это "Версейс"». Фраза, которая ассоциируется с фильмом вот уже 20 лет и неожиданно становится суперактуальной в 2018-м в свете возрождения модных трендов из категории faux-pas: новый этап успеха Versace, царство леопардового принта, блеска и золота. Все это появляется на Номи, когда девушка взбирается по карьерной лестнице от танцовщицы клуба Chetaah's Topless Club до примы Casino Stardust. На смену кожаной куртке и коричневой помаде, неловким кроптопам и американскому дениму, в которых героиня появляется в первой части фильма и ходит вплоть до неприятного инцидента с лестницей (Номи сталкивает соперницу с лестницы и таким образом становится звездой мюзикла Godess), приходят золотые топы, леопардовый костюм, металлизированный тренч. Ну и перья, конечно же.
В свете всего, что происходит в 2018 году, «Шоугелз», с одной стороны, можно назвать праздником объективации, с другой — историей о том, что даже плохой вкус и история стриптизерши с ножом имеют право на существование. Сам Верховен признается, что намеренно сделал фильм плохим. Таким плохим, что после его просмотра невозможно не приобрести рубашку из люрекса с леопардовым принтом. Благо допустимый уровень пост-иронии в 2018 году это позволяет.
Статьи по теме
Подборка Buro 24/7
