В ногу со временем

В свингующие 60-е она приехала в Нью-Йорк и обнаружила, что все в этом городе — от витрин магазинов до канцелярских товаров — живет черно-белыми абстракциями, которые нагло были заимствованы из ее работ. Она попыталась защитить свои авторские права в суде, но тогда в США не существовало подобных законов. Но даже то, что ее работы вызывают философскую и физическую головную боль, не помешало Бриджет Райли стать одной из главных фигур в абстрактной живописи и гравюре.

Обещание куратора Музея современного искусства, что работы Райли будут на каждом спичечном коробке в Японии, подвергается глубокому сомнению. Но то, что тень Бриджет подкралась к окраине подсознания многих современных дизайнеров, где и осталась, неизгладимая, и закрепилась со всей своей решительной энергией, — факт неоспоримый. Популяризаторами идей оп-артистов были многие: психоделические узоры можно увидеть как у Alexander Wang, так и в коллекциях Prada. Но самое неизгладимое впечатление произвел Марк Джейкобс показом для Louis Vuitton. Тонкое движение и перемещение баланса в черной, белой, желтой и бордовой шахматной доске в сочетании с элегантностью и точностью исполнения захватили умы зрителей.

Среди проблем, которыми занимается нейропсихология, одной из самых любопытных является тема, которую можно определить как “мозг и трехмерность пространства”. Между трехмерным миром и мозгом находится плоский двухмерный экран — сетчатка глаза, через которую мозг считывает всю информацию о видимом мире. Но преобразование трехмерного пространства в двухмерное связано с чудовищными искажениями, что сопровождается нестабильностью размеров всех видимых объектов. Тем не менее у нас есть все основания полагать, что мы воспринимаем мир таким, каким он является на самом деле. Ведь мозг борется с искажениями, а в разумных пространственных пределах видимые размеры предметов остаются одинаковыми на разных расстояниях. Это и есть константность, которая не является исключительной привилегией человека, а свойственна всем животным. А происходит это потому, что мы воспринимаем не отдельные признаки предмета, а его целиком, к тому же с опорой на прошлый опыт. Именно от этого и отталкивались оп-артисты при создании своих работ. Ведь Райли всегда настаивала на том, что ее искусство опирается на многовековые традиции. В ее произведениях видна связь не только с пуантилизмом Сера и cutouts Матисса, но и с творчеством Пуссена и Рубенса. Но представители оптического искусства старались обойти нормы, обмануть глаз, спровоцировать его на ложную реакцию и вызвать несуществующий образ, создавая визуально противоречивые конфигурации. Художница выстраивала однотипные геометрические элементы в последовательности, не допускающие появления целостной статичной структуры.

Природа является для Райли неиссякаемым источником вдохновения, но все свои работы она пропускает через мозг, что дает удивительное ощущение глубины. Она неустанно изучала оптические и эмоциональные возможности цвета и формы. А ее интерес к диффузии света через цвета привел к всевозможным вариациям палитр, производящих эффект тепла и вибрации. Но художнице удалось не просто передать интенсификацию ритма и движение на полотне, но и заставить зрителя испытать это иллюзорное движение. Ведь даже если вещи смотрятся статично, то это всего лишь моментальная фаза. Геометрические построения на ее полотнах интегрируют друг в друга, двигаются в разных направлениях, искривляют сообщения, вибрируют и светятся.

Райли не нужны были соблазнительные свойства цвета. Свои ранние композиции она строила на трех цветах: черном, белом и сером. Это одни из наиболее концептуально совершенных работ, созданных в стиле оп-арта. Но некоторые из них представляют опасность для страдающих эпилепсией. Когда тонкие черные и белые кривые на картине “Падение” изгибаются то в одну, то в другую сторону, кажется, что они пульсируют, подчиняясь своему внутреннему ритму, и могут воздействовать на волны нашего мозга. При этом в графике выражено общее ощущение падения: вверху линии изгибаются медленно, но внизу изгибы становятся круче, пока не происходит их разрушение.

Но уже в 1967 году Бриджет Райли ввела в свои композиции цвет. Так начался экскурс в полихромию. Она тестировала параметры пространства и цвета. Визуальная геометрия произведений интенсивно менялась, а их масштаб колебался от небольших полотен до настенных росписей. Но ее работы оставались проницательны и бескомпромиссны с неизменной выверенностью композиций, построенных на гармонии ритма, формы и цвета.

В последнее десятилетие художница концентрируется на дизайнерских идеях произведений. Ведь ей всегда хотелось разбудить людей своими работами. В этом году она расписала 56 метров стен одного из этажей госпиталя Святой Марии в Паддингтоне. Цветные полосы на фреске наверняка помогут создать игривое настроение у пациентов.

Своими работами Бриджет Райли доказала, что мир не ограничивается структурой языка и нервной системой человека. Все ее композиции передают скрытые духовные переживания. Каждая ее картина — встреча с искушением. Перед нами концептуальное искусство в его высшей форме. И не стоит сопротивляться вторжению этих идей, верных или искаженных, в ваш разум.