Перед тем как презентовать в Москве три парфюмерных новинки (два аромата в версии Extreme — Good Girl Gone Bad и Straight to Heaven, а также новый аромат Black Phantom) и коллекцию ароматизированных предметов интерьера Home Collection By Kilian, наследник легендарного коньячного бренда и создатель собственной бизнес-империи Килиан Хеннесси встретился с Buro 24/7 и рассказал о будущих трендах в парфюмерии, работе и отношении к пиару.

— Некоторые издания считают вас трудоголиком. Если вы так много работаете, откуда у вас время на интервью? 

— Это как посмотреть: с одной стороны, я — трудоголик, а с другой — занимаюсь любимым делом, поэтому вовсе не чувствую, что работаю. Я просто так живу. На пиар я трачу 10% от всего рабочего времени. Это не так уж и много. Если я совершаю маркетинговый тур, тогда да. Пиару посвящен весь мой день — бесконечные презентации и пресс-конференции. Вчера было пять, а сегодня после вас у меня еще четыре интервью.

— Как построен процесс создания ваших ароматов? 

— Сначала я в своем кабинете делаю мудборды и развешиваю их вокруг меня на стены. Я соединяю цвета, картинки, слова — все, что может вдохновить меня и натолкнуть на корректное выражение той эмоции, которую я хочу выразить в аромате. Так в свое время делал Александр Маккуин. Я впервые увидел этот процесс, пока работал с ним над ароматом Kingdom. В течение трех лет я приходил в его офис дважды в неделю. Так он создавал шоу для новой коллекции. Производство новой коллекции моих ароматов начинается абсолютно так же. Ты собираешь крохотные частицы большого пазла, которые складываются в одну большую историю.

Затем я придумываю заголовок — имя коллекции. После этого надо придумать имя аромату, который является отдельной самостоятельной главой во всей коллекции. Иногда названия видоизменяются уже в процессе работы. Например, однажды я придумал имя коллекции Built on addictions, но чуть позже изменил его на Addictive State of Mind. Сложно каждый раз придумывать новые названия, чтобы они могли передать нужную эмоцию от аромата. Бывает, придумал, и кажется, все —  ты сейчас взорвешь рынок. Но потом приходит мой юрист по авторским правам и возвращает меня с небес на землю, так как многие из нужных названий уже заняты и ты не можешь их использовать с юридической точки зрения. Поэтому нейминг ароматов — это каждый раз вызов самому себе. 

— Есть ли какая-то цитата любимого автора или близкого человека, которая помогает настроиться на рабочий ритм?

— Я всегда говорю, что роскошь должна быть существенной и чрезмерной. Только так человек сразу поймет, что перед ним предмет настоящей роскоши. Если не следовать этому правилу, есть огромная вероятность, что вы произведете продукт, который не стоит вложенных усилий. Иногда мне попадаются на рынке продукты, которые относят себя к сегменту роскоши, но когда я смотрю на этот кусок недорого пластика, то сразу думаю: а где здесь, собственно, роскошь? 

— Сколько у вас ассистентов и за что они отвечают?

— У меня один ассистент, но она отвечает за всю мою жизнь. Без нее я как без рук. Она — моя чудо-женщина, знает все обо мне и отвечает за рабочий распорядок, а также за все, что касается моей личной жизни. Я многим ей обязан. Ни один человек не справился бы с таким объемом работы, который делает она. 

— А кроме вашего личного ассистента, много ли у вас в компании женщин?

— В моей компании всего 30 человек, трое из которых мужчины — бухгалтер, менеджер по поставкам и финансовый директор. Остальные 27 человек — женщины. 

— Почему так мало мужчин?

— Я больше люблю работать с женщинами, чем с мужчинами. Потому что они не ставят собственное эго на первое место. С мужчинами ты словно находишься в постоянной конфронтации. Они пытаются каждый раз что-то доказать окружающим, напрочь забывая о цели своей работы. И, разумеется, у них огромное эго. В то время как женщины более быстрые и более сильные. Мне нравится их чувственность и интуиция. С ними легче создавать эмоциональные продукты. В работе женщины эмоционально стабильнее мужчин. 

— Чем отличаются женщина-парфюмер и мужчина-парфюмер?

— Ничем. Парфюмеры различаются лишь стилем, а гендер не имеет никакого значения. Все зависит от техники, по которой они создают парфюмерные композиции. От обучения, которое они прошли в процессе построения карьеры. Поэтому каждый парфюмер уникален. Но это если мы говорим о современных парфюмерах. Несколько десятилетий назад профессия парфюмера была исключительно мужской. Все мужчины были родом с юга Франции, из Граса. Они использовали примерно одни и те же ингредиенты. Это было старое поколение, где мужчины пользовались строго духами для мужчин, а женщины — для женщин. Сейчас все изменилось: современный парфюмер может быть родом из любой части света, использовать различные ингредиенты и создавать духи для кого и чего угодно. 

— Сколько лет вам понадобилось, чтобы вывести компанию на уровень с серьезными конкурентами?

— Довольно быстро: около шести-семи лет. Честно говоря, мне очень повезло. На российском рынке мой бренд номер один, так же как и в лондонском Harrods, в Париже на втором, в Нью-Йорке — на третьем. На Среднем Востоке мы номер два в каждом парфюмерном магазине. 

— Как насчет азиатского рынка? Он же самый большой в мире. 

— Нас там пока нет, к сожалению. Надо провести много исследований, прежде чем выходить на такой рынок. Но я работаю в этом направлении. 

— Если бы вы не занимались парфюмерией, какую бы профессию выбрали?

— Стал бы архитектором. Мне нравится эстетика современных зданий, но перед ними я не испытываю такого трепета, как перед зданиями, которые были построены несколько веков назад. Например, Париж XIX века и вообще любое здание периода ар-деко. 

— За какими ароматами будущее? Куда движется индустрия парфюмерии и чего хочет современный потребитель?  

— Если бы я знал. Иногда мне кажется, что люди уже попробовали все, что можно. Создавая каждый аромат, я ловлю себя на мысли — только бы не повторить какие-нибудь аккорды из прошлого. Всегда хочется удивлять аудиторию, для которой создаешь духи. Не удивлюсь, если скоро будут продаваться ароматы Луны или других планет. 

Если оглядываться назад, в 90-е людям хотелось более прозрачных ароматов, в 80-е в каждом бутыльке была синтетика и цветок апельсинового дерева. Сегодня мы слегка застряли в тренде восточно-гурманских ароматов типа Angel или Black Opium. Создавая свои духи, я хочу быть вне этого тренда.