Триеннале в «Гараже»: интервью с куратором Андреем Мизиано

Гид по самой масштабной выставке современного искусства этой весны

Где: Музей современного искусства «Гараж»

Когда: 10 марта — 14 мая 2017

Комиссар: Кейт Фаул

Кураторы: Екатерина Иноземцева, Снежана Кръстева, Андрей Мизиано, Ильмира Болотян, Татьяна Волкова, Александра Обухова

За несколько месяцев кураторы «Гаража» посетили восемь федеральных округов, встретились с 200 художниками и отобрали из них около 70. Семь разделов выставки совмещают масштаб мастеров и направление их художественных практик.

 

Анатолий Осмоловский, Артем Лоскутов

В «Мастер-фигурах» кураторы представили носителей «авторитетного художественного языка» — как частых гостей выставок Дмитрия Пригова, Андрея Монастырского и Ильгизара Хасанова, так и порядком подзабытого Павла Аксенова.

В разделе «Авторские мифологии» можно найти Евгения Антуфьева и его скульптурную архаику, Павла Пепперштейна, который воспроизвел голубя мира Пикассо, и Дамира Муратова — в представленных работах художник иронизирует над явлением «сибирского сепаратизма». Название секции отсылает к первому независимому куратору Харальду Зееману. Именно он ввел понятие «мифологии» — категории, которая выходит за пределы привычного разграничения на стили и строится вокруг авторской эстетической системы.

Павел Пепперштейн, Евгений Антуфьев

Отдельной директорией стала и «Верность месту», которая приобретает особое значение в условиях громадной площади страны. Художники этой директории работают над переосмыслением окружающей действительности, будь то ландшафтная среда или история городов. Аслан Гайсумов показывает таблички уцелевших до войны домов в Грозном, а Александр Матвеев поднимает тему переселенцев, оперируя пейзажами родного Калининграда. В этой секции находится и одна из главных на мировой сцене российских художниц Таус Махачева, которая работает с объектами из музея изобразительных искусств им. П. С. Гамзатовой.

Еще один важный вектор — «Общий язык», где художники обращаются к теме медиакоммуникаций, коллективной памяти, искусственному интеллекту и человеческим эмоциям. Видео представительницы России на Венецианской биеннале этого года Саши Пироговой и проект «Школа» группировки ЗИП соседствуют с инсталляциями Ивана Новикова и Маяны Насыбулловой и живописью Александры Паперно.

Отдельными векторами стали «Искусство действия» и «Морфология улиц». Граффити Кирилла Кто с злободневной надписью «спасибо за внимание и попытку понимания» встречает зрителей триеннале уже на подходе к парку Горького. Объединение «Швемы» в первый день выставки устроили перформанс «12-часовой рабочий день», просидев за швейной машинкой с десяти утра до десяти вечера. Акция стала знаком солидарности с работницами фабрик из стран с развивающейся экономикой.

Количество одновременно представленных художников действительно велико и позволяет оценить состояние искусства по всей России. Чтобы понять их связь, мы пообщались с одним из кураторов триеннале — антропологом Андреем Мизиано, работавшим ранее над проектами не только для «Гаража», но и для МАММ и Новой Голландии. Работая над триеннале, он посетил Дальневосточный и Центральный округа и рассказал нам о своей работе .

 Как появилась идея триеннале и почему вы решили так широко обратиться к регионам?

 Идея триеннале появилась в ходе путешествия — директор музея Антон Белов с главным куратором Кейт Фаул должны были отправиться с рабочим визитом в Японию и по дороге заехали во Владивосток. Там они оказались в центре «Заря», контекстообразующей для региона институции. В ходе разговоров они оценили масштаб страны, удивились интересной художественной ситуации в столь отдаленном от столицы месте и пришли к тому, что пора сделать большой показ регионального искусства.

 Белов и Фаул сразу нашли во Владивостоке художника или направление, которое их заинтересовало?

 Они нашли не конкретного художника, а развитую самоценную художественную ситуацию и поняли, что можно говорить не только о Москве, а о всей России. Это стало импульсом.

 В чем специфика этой ситуации?

 В случае Владивостока было довольно просто: там есть центр «Заря», который является достаточно активной институцией, работающей на высоком профессиональном уровне. Центр воссоздает вокруг себя контекст, позволяет художникам работать, ощущать свою значимость. Если говорить о «мастер-фигурах» как, например, Ильгизар Хасанов из Казани, то можно констатировать интересный культурный феномен — некоторые яркие личности могут собой заменять институцию, сплотив вокруг себя круг художников и регулярно организовывая выставочные показы.

Микроарт-группа «Город Устинов», Ильгизар Хасанов

 Как формировался выбор по регионам?

 В России восемь федеральных округов, которые в ходе обсуждения были поделены между шестью кураторами триеннале. Мне, скажем, достались Дальневосточный и Центральный. За несколько месяцев мы предприняли большое количество интенсивных поездок.

 А как вы отбирали художников?

— По сути, это было сетевой подход: я написал коллегам и художникам на фейсбуке с просьбой дать мне совет. Мне очень помогла Ирина Горлова, на тот момент глава выставочного департамента ГЦСИ. Она более осведомлена относительно региональных художественных сцен и обладает большим опытом работы в этом направлении. В зависимости от того, кто меня встречал — художник или представитель локального музея, — организация моей полевой работы варьировалась. В Ярославле, например, куратор пространства TEXTIL Юлия Кривцова устроила мне обзор портфолио всех местных художников. Информацию я собирал, каталогизировал и уже в Москве презентовал коллегам.

— Для тебя как для куратора что было главным при отборе?

 Каждый проект обладает своей логикой и драматургией. В данном случае мы руководствовались программными задачами события — представить в выставочном пространстве свое исследование, разбив его на тематические разделы-векторы.

 То есть вы под них подбирали художников?

 И да, и нет — когда мы разрабатывали векторы, у нас уже был на примете набор художников. А потом мы, используя массив данных, выработали некую типологию и уже в нее включали художников. Важный момент, который стоит оговорить: триеннале — это не смотр лучших из лучших, а тематическая периодическая выставка, которая подразумевает очень компромиссную логику включения и исключения, построенную на множестве смысловых перипетий.

Ольга Субботина и Михаил Павлюкевич, Александр Повзнер

 А почему все-таки не лучшее из лучшего?

 Это тема не для выставки, а для ярмарки — она очень коммерческая и маркетинговая по своей сути. Художественная ситуация на порядок сложнее, чем best of the best. Мы занимаемся деятельностью, которая граничит с научной, академической практикой, а не продажей брендов.

 Давай вернемся к векторам. Как вам удалось их выделить?

 Разработка смыслового каркаса выставки — это почти творческий процесс, в основе которого находятся не статистические методы, а живой, подчас жесткий спор между кураторами. Если говорить о названии вектора «Мастер-фигура», мы обратились к труду Алексея Юрчака «Это было навсегда, пока не кончилось» о последнем советском периоде, это его термин. «Авторские мифологии» — ссылка на Харальда Зеемана (первый независимый куратор. — Прим. ред.), «Верность месту» — так назывался один из номеров «Художественного журнала».

 А какие-то абсолютно новые имена вы открыли?

 Да. Заурбек Цугаев, чеченский художник — мы показали его первую работу, у него их пока всего две. Его работа апеллирует к определенной сенсорике: три видео, где люди — его столетняя бабушка, слепой подросток и маленький ребенок — к чему-то прикасаются. Бабушка не может почувствовать поверхность экрана айфона, слепой читает Коран, написанный на азбуке Брайля, а ребенок трогает доллар, не зная, каким важным этот хруст станет для него в скором будущем.

 Насколько эти художники интегрированы в мировой процесс?

 На самом деле существует много художественных миров: западный, азиатский, ближневосточный и т. д. Россия имеет много связей со странами Кавказа и Центральной Азии, с которыми мы все еще разделяем одно языковое поле. Америка — вообще отдельный мир, где галерей и музеев больше, чем где-либо. Поэтому сложно сказать об интегрированности, надо говорить отдельно о каждом художнике.

Арт-сообщество «33+1»

 А есть другие биеннале или триеннале, на которые вы ориентировались?

 Национальные выставки есть везде, но мы старались не увлекаться чужими идеями. Конечно, мы смотрели на Биеннале Уитни и «Бергенскую ассамблею», но все-таки хотели создать что-то свое.

 Как смотреть триеннале мало подготовленному зрителю, который не до конца понимает весь процесс?

 Авторский совет — исходить из позиции, что любой большой выставочный показ за один раз не обозреваем. Надо взять гид по выставке, идти, сканировать взглядом, что особенно задевает, и потом внимательно об этом читать. Нужно часов десять, чтобы посмотреть все, потому нужна методология.

 Что вы сами ждете от триеннале, каких результатов?

 Мы ожидаем, что триеннале покажет пример серьезной групповой работы, усилит кооперацию между регионами — люди познакомятся и пообщаются, что позволит укрепить культурные связи. Ввиду того что «Гараж» — это единственная российская институция, которая постоянно работает на международном уровне, мы сумеем привлечь внимание во всем мире. Триеннале — периодическое событие, и раз в три года мы будем создавать новую концепцию. Следует вспомнить созданную в рамках события веб-платформу на сайте «Гаража», где на двух языках можно будет прочесть о каждом из художников, с кем мы познакомились в поездках. Мой вывод — в России очень много хороших художников, и им нужно уделять больше внимания.

Полина Козлова

15.03.17, 15:55

  • Фото: Архивы пресс-служб МСИ «Гараж»