История лучших рисунков, которые сейчас можно увидеть в галерее «Эритаж»
21 февраля в галерее «Эритаж» открылась выставка «Постконструктивизм, или рождение советского ар-деко: Париж — Нью-Йорк — Москва», где образцы советского ар-деко соседствуют с образцами этого же стиля из Нью-Йорка и Парижа. В экспозицию вошли авторская графика и предметы интерьера, созданные в конце 1920-х и в 1930-х Александром Дейнекой, Василием Шухаевым, Александром Дмитриевым, Александром Родченко и другими авторами, а также знаменитыми советскими архитекторами. Buro 24/7 попросил кураторов выставки Кристину Краснянскую и Александру Селиванову выбрать десять самых интересных ее экспонатов и рассказать о них поподробнее.
Одним из самых громких и грандиозных в истории советской архитектуры неосуществленных проектов стал Дворец Советов, работа над которым велась в 1930-е годы. Здание должно было стать кульминацией всего высотного строительства в СССР и самым высоким в мире, превзойдя 381-метровый американский небоскреб Эмпайр-стейт-билдинг. Был объявлен всесоюзный конкурс на проект Дворца Советов. Это было соревнование архитекторов и двух стилей — конструктивизма и монументального классического стиля. За функционально-конструктивистские приемы боролись архитекторы-новаторы: Гинсбург, Веснины, Мельников. На позициях признания второго стиля стояли Жолтовский и Щусев. Помимо них в конкурсе участвовали еще 24 иностранных проекта — из США, Италии, Германии, Франции и других стран. Среди архитекторов-соискателей был в том числе и Ле Корбюзье. Щусевский эскиз — уникальная иллюстрация этого поистине ключевого события в истории советской архитектуры.
Постконструктивисты начала 1930-х экспериментировали с элементами классической архитектуры, трансформируя их, меняя форму, масштабы и традиционное положение, переводя арки, колонны и кессоны на современный язык. Такие же опыты ставили французские, итальянские и американские архитекторы эпохи ар-деко, а затем, в 1970-е, окончательно переведя эти манипуляции в форму игры, и архитекторы постмодернизма. Даниил Фридман, один из самых изобретательных архитекторов советского ар-деко, спроектировал первую тяговую электроподстанцию Московского метрополитена. В проектном листе виден первоначальный замысел архитектора: невиданные колонны гигантского ордера с капителями — воронкообразными «изоляторами», которые должны были светиться. Над ними в круглых полуциркульных нишах — красные звезды, выступавшие светоотражателями. В промежутках между колоннами — граненые призматические окна и массивный руст. Здание было построено без цветных элементов и подсветки, была заменена скульптура, однако и в таком упрощенном виде оно остается одним из самых ярких примеров архитектуры ар-деко в Москве.
Иосиф Александрович Вакс является одним из первых архитекторов, которые начали работать в области дизайна, и был главным архитектором управления строительством Ленсовета. Вакс разработал серию проектов оборудования интерьеров пассажирских теплоходов «Ленсовет», «Якутия», «Александр Можайский», «Юрий Долгорукий», занимался реконструкцией торговых залов «Гостиного двора». В 1957 году вместе с Л. С. Катониным создал знаменитый ленинградский трамвай ЛМ57. Представленный на выставке «Интерьер» Вакса — редкий пример советского интерьера в стиле ар-деко.
Иван Леонидов — наряду с Константином Мельниковым — известен во всем мире как центральная фигура архитектуры советского авангарда, как визионер, опередивший время. Однако его проекты середины 1930-х — 1950-х годов известны меньше. Их трудно поместить в какие-либо общепринятые рамки — как авангарда, так и «сталинского ампира», настолько они самобытны — и по технике исполнения (лак и масло по доске), и по пластическим, архитектурным решениям. Однако его поздние виллы, фонтаны, парки оказываются близки ар-деко благодаря отсылкам к древнеегипетской архитектуре, наследию крито-микенской культуры, невероятно модным в 1920–1930-е годы в Европе. В ряду этих опытов — планировка и архитектура поселка Ключики близ Нижнего Тагила, разрабатывавшаяся Леонидовым в те же годы, что и планировка Южного берега Крыма, и Дворец пионеров в Твери. На чертеже фасада коттеджа можно обнаружить фонтан в виде трехъярусной чаши, напоминающий его реализованный фонтан в Кисловодске, а сюрреалистический цветной балкон — гиперболоидный объем клубного зала в проекте здания Наркомтяжпрома в Зарядье.
Метро стало одним из главных символов советского ар-деко. Именно советское метро должно было поразить весь мир не столько техническим совершенством нового транспорта, сколько роскошью и монументальностью архитектурного убранства. Параллельно велись поиски нового архитектурного стиля, который должен был опираться на наследие прошлых веков. На Международной выставке в Париже 1938 года проект станции «Красные Ворота» получил Гран-при.
Если бы нужно было назвать самого оригинального и разностороннего дизайнера 1930-х годов, скорее всего, одним из первых прозвучало бы имя Бориса Смирнова. Он родился в Петербурге и учился в знаменитой Петришуле (почти одновременно с Даниилом Хармсом), а затем у И. Фомина в ленинградском ВХУТЕМАСе. Парадоксальность и абсолютная свобода отличали все его работы, будь то полиграфический дизайн, архитектурные проекты, мебель, эскизы костюмов и реквизита для Ленинградского Госцирка, оформление праздников и карнавалов, иллюстрации для журналов «Чиж» и «Еж», фотографии, разработка маскировки в годы войны и послевоенная работа с художественным стеклом и керамикой. Живя и работая в СССР, он не был советским человеком, никогда не разделяя существовавших рядом эстетических программ и не поддаваясь давлению. Даже учась во ВХУТЕМАСе, на пике конструктивизма в 1927 году он сделал серию эскизов росписи лаковых шкатулок, вдохновленных ар-деко, задолго до прихода в страну стиля. Яркие орнаменты Смирнова, в которые вплетаются стилизованные цветы, маски, архитектурные мотивы, не имеют ничего общего с агитационным дизайном, а близки английской и французской керамике и лаку эпохи ар-деко.
Работа Романа Тыртова, известного как Эрте, — знаменитого художника, графика, сценографа, модельера эпохи ар-деко русского происхождения, работавшего в Париже и Голливуде. Эскиз происходит из собрания Гюнтера Закса — выдающегося немецкого фотографа, документалиста, искусствоведа и коллекционера. Прекрасный пример того, как русские художники интегрировались в западный контекст и создавали ар-деко во Франции и Америке.
В 1933 году по постановлению Лазаря Кагановича при Моссовете создаются архитектурно-проектные и планировочные мастерские. Мастерская №12 была особенной — в ней должны были разрабатывать только мебель, малые архитектурные формы и оборудование. Она просуществовала всего три года — до 1936-го, однако за это время ее коллектив спроектировал мебель и светильники для нескольких станций московского метро, для гостиницы «Москва», редакционного корпуса комбината «Правда», для универмагов, бань, учреждений. Одним из наиболее активных авторов мастерской был Абрам Дамский, окончивший факультет дерево- и металлообработки во ВХУТЕМАСе у Александра Родченко и занимавшийся освещением. В 1930-е годы он делает дизайн светильников для станций метро, стадиона «Динамо», клубной части Центросоюза Ле Корбюзье и множество ламп для массового производства (самая известная — «Luneta»). В ранних проектах сохраняются «вхутемасовские» простые формы (шар, цилиндр, призма, конус), но появляется блеск никелированной стали и бронзы, матовое стекло, плавные закругления и загибы, характерные для дизайна ар-деко и стримлайна. Среди материалов художника сохранилось много вырезок со светильниками из иностранных журналов 1930–1950-х годов, что говорит о неослабевающем интересе к западному дизайну даже во времена полной изоляции и абсолютной победы эклектики.
Художник-скульптор. В конце 1920-х годов и до прихода в Вербилки Ковальский работал на Тверской фарфорово-фаянсовой фабрике им. Калинина. На Дмитровском фарфоровом заводе работал в 1938–1939 годах. В 1938 году руководил художественной лабораторией. Минималистичные предметы, отобранные для выставки, — уникальный пример творческого эксперимента советских художников с постконструктивистской эстетикой, монументальными, лаконичными формами, получившего название «советское ар-деко».
Новым мощным направлением промдизайна 1920-х стал агиттекстиль. На бывших Даниловской (имени Фрунзе) и Трехгорной мануфактурах, на «Красной Розе» в Москве и на Большой Ивановской мануфактуре по новым эскизам изготавливались ткани на революционные и индустриальные темы, с советской символикой или представляющие важные явления новой жизни — электричество, пионерию, радио, спорт. Однако параллельно во ВХУТЕМАСе преподавала Людмила Маяковская, сестра поэта, которая учила студентов совсем иному — революционным приемам создания рисунка на ткани, но отнюдь не революционным сюжетам. Маяковская совершенствовала технику аэрографии — распыления краски на ткань: «В дни исключительного интереса к аэронавтике, в дни завоевания воздуха следовало бы остановиться на применении воздуха в печатании и рисовании и ознакомить с этим способом». Одной из учениц Маяковской была Наталья Киселева, активно занимавшаяся дизайном текстиля уже в 1930-е годы. Именно из учебных абстрактных сюжетов и «градиента», который достигался распылением, родились ее эскизы, близкие ар-деко, которые она создавала, работая на «Красной Розе». Используя совершенно аполитичные мотивы — волны, рыб, растения, — она превращала их в динамичные угловатые композиции для печати или аэрографии.