За последние 20 лет Москва пережила множество урбанистических изменений, которые кардинально изменили облик города. Потеря значимых архитектурных сооружений, реконструкция парков и других общественных пространств, «ночь длинных ковшей» с уничтожением палаток, программа «Моя улица», реновация и чемпионат мира по футболу. Среди событий, которые также повлияли на новую городскую культуру, — появление (и исчезновение в 2017 году) корабля «Брюсов» на Крымской набережной, преобразование «Хлебозавода № 9» и появление лофт-проекта «Красная стрела». За этими историями стоит Алексей Капитанов — девелопер общественных пространств с максимально гуманным складом ума и изобретательным отношением к индустриальной архитектуре. По просьбе BURO. с ним пообщался о настоящем и будущем города автор телеграм-каналов «Москва. Детали» и «Таганка-мать» Денис Бычков.
В городе фактически умирает огромное количество зданий разных эпох. Объектам, которые вы вернули к жизни, повезло, а сотням других подобных построек, например конструктивистскому дому культуры на окраине Перово, — конец. Нет сейчас в городе столько девелоперов, чтобы перепридумать их под нужды современной Москвы?
Есть Москомнаследие — организация, чьи специалисты в каждом конкретном случае должны решать, может этот объект «умереть» или не может. У каждого из таких «умирающих» объектов своя специфика: красивая это архитектура, то есть такой созерцательный толк, формирующий городскую нить, пусть даже сегодня совсем невостребованная в функциональном плане. Или объекты, чья функция полностью утрачена, те же заводы. К тому же здесь надо смотреть не только на конкретное здание, а на район, где он находится, в целом. Например, красивая была идея у «АДГ-групп» — создавать на базе советских кинотеатров районные центры как альтернативу торговым центрам. У каждого района есть свои тонкости потребностей, которые можно учесть и приземлять на объекты, которые для этого строились. Но это сложнее, чем пойти и снести все. Москомнаследие не всегда по понятным признакам выявляет памятники, и это ключевая проблема в историческом сохранении облика города, потому что настолько сложный порядок реконструкции художественного наследия. Там столько заморочек, и это настолько удорожает и удлиняет процесс, что бизнесу сложнее заходить.
Интересно узнать про этот момент с потребностями района. Вот ваш новый проект «Суперметалл» на набережной Яузы — с одной стороны там гигантское здание Бауманского университета, в котором учатся тысячи студентов, и рядом же — недавно построенный гигантский офисный центр для сотрудников Следственного комитета. Какие потребности у этого района? То есть что обеим этим группам таких разных людей должен дать «Суперметалл»?
Что будет, когда эти люди столкнутся в одном квадратном метре? Это будет суперинтересно. Мы погружаемся сейчас в этот район, пытаемся понять потребности представителей силовой структуры — это те же люди: они хотят есть, хотят стричься. Это аудитория, отличающаяся от студентов по своим социально-экономическим предпосылкам, и очень круто было бы их объединить. Довольно очевидное решение, что мы будем делать там фуд-холл, в районе очевидно недостаточно инфраструктуры, связанной с едой, а это базовая вещь, которая приводит людей. Когда ты их уже привел, гораздо больше функций можешь придавать этому всему. В дальнейшем это может быть самым главным ивент-пространством в Москве, возможно, оно станет альтернативой «Мутабору», который хрен знает где находится.
Давайте для наглядности поглядим на конкретные московские примеры архитектурного наследия, которое находится в зоне риска — под угрозой сноса или заброшено. Я назову пять примеров, а вы предложите, что с ними можно было бы сделать.
1. ДК «Серп и молот». Памятник конструктивизма, находится совсем близко к центру, но в малопроходимом месте
Я давно исследую ДК «Серп и молот». Он находится в частных руках, так что его можно просто приобрести. У меня относительно этого объекта есть необычная фантазия — очевидно, что там все склоняется к проведению мероприятий (в 1990-х в этом здании был клуб «Шанс». — Прим. BURO.). Там большие холлы, оркестровые ямы, все это архитектурно ложится в мою идею. Когда мы с коллегами проводили брейншторм о «Серпе и молоте», появилась идея построить водно-банный комплекс, какие работают в Будапеште. Человек приходит в здание, платит деньги за вход и попадает в очень необычную среду с большим туристическим потенциалом.
Там много сложностей, связанных с Москомнаследием. Объект готовы продать за адекватную цену, но — и это действительно проблема — там у забора стоят могилы героев Куликовской битвы. Они находятся на единственном возможном подъезде на эту территорию, и это чуть ли не ставит крест на всех возможных реновациях. Это непредсказуемые риски, а вкладываться туда пришлось бы очень серьезно. С другой стороны, мы проводили поверхностный осмотр: и конструкция, и все кровли находятся в отличном состоянии. Когда-то там планировали открыть еще и клуб «Дягилев», осуществили первичный монтаж, все довольно аккуратно сделали. Если бы мы взялись за «Серп и молот», то за полгода перезапустили здание целиком.
2. Комплекс зданий Бутырской тюрьмы. Ее планируют переводить в Подмосковье, а красивые круглые здания-башни 250-летней давности недалеко от Садового кольца — что с ними делать?
Мы когда-то думали про «Кресты» в Питере, но тут мне сложно, потому что я не видел планировок Бутырки. Могу предположить, что тюрьма — сложная по перепридумыванию история, где много маленьких помещений с большой коридорной системой, причем все, скорее всего, с толстыми стенами. То есть перестраивать это изнутри дорого, и я боюсь, что не так много возможностей переделать тюрьму. Ближайший сюжет, который приходит в голову, — это отельная тема.
3. Корпус сельскохозяйственной академии в Кузьминках. Находится в гуще жилых зданий небогатого спального района, а когда-то студенты в этих постройках чучела животных изготавливали.
Первое — коворкинг. Там круглый этаж, который классно превратить в рабочее пространство, опенспейс, и создать новые рабочие места с учетом района. Здесь могли бы поселиться микрокомпании, которые наверняка есть в Кузьминках.
4. Бывшая богадельня купца-мецената Морозова. Во времена СССР в ней был таганский роддом, а с конца 1980-х комплекс стоит заброшенным. Сложная история: в 5 минутах от Садового, но на высоком берегу Яузы. Очень дорого приспособить под что-то.
Плохо представляю здание, не могу сымпровизировать, но, судя по описанию, локация классная. Может, что-то там образовательное сделать, если по масштабам достаточно: образование сейчас выстреливает.
5. Таганская АТС. Этот вопрос опоздал на много лет — ее снесли, но все-таки как ее можно было спасти?
Я жил тогда напротив нее, наблюдал за ее сносом. Думаю, после истории с таким привлечением внимания к пространству, с такой поддержкой в медиа можно было найти для нее свою функцию. Вопрос тонкий, но очевидно, что здесь огрехи Москомнаследия, которых мы уже касались. Даже передавая такие здания в частную собственность, они должны накладывать какое-то обременение. Например, ты можешь внутреннюю перепланировку делать, но не можешь менять внешний облик, потому что он — часть ансамбля бульвара. Это точно история музейного формата — там могла бы быть галерея, учитывая узкие окна АТС (экспозиционному пространству вообще естественный свет не нужен). Окна-щелочки подошли бы для хранения картин идеально. Вот недавно в Москве появился арт-проект Cube в отеле Ritz на -1-м этаже. Намного логичнее такое выставочное пространство было бы сделать в здании Таганской АТС: масштабы соответствующие, доступность для населения — проще.
Представим прекрасное: у вас появляется огромный бюджет и возможность взять любое проблемное здание на ревитализацию. Что бы вы выбрали?
Многое из того, что мы уже обсудили. Ну во-первых, «Суперметалл» — я бы его трансформирован комплексно, а не поэтапно, как мы это будем делать. Во-вторых, я бы продолжил ревитализацию промышленного пояса, который начинается с Красносельской, проходит через всю Бауманскую и заходит в Лефортово. По этой линии уже появились «Клейнхаус» и «Трайбека» (хотя это больше классические жилкомплексы). В-третьих, ДК «Серп и молот». А еще круговое железнодорожное депо XIX века напротив «Красной стрелы»: у всех помещений под платформами большой потенциал, можно сделать красивый городской проект, замешав и трансформировав атмосферу вокзала со всем его негативом. Во многих городах Европы вокзалы — это очень классные места, концерты и вечеринки там — логичная тема; ни одного рубля не надо тратить — просто сиди на телефоне, звони классным проектам и придумывай целостную идею.
Какие проекты ревитализации в мировом масштабе для вас канон?
С «Хлебозаводом» и «Красной стрелой» мы руководствовались нью-йоркским парком «Хайлайн», который разбили на эстакаде на месте бывших железнодорожных путей. Я, естественно, много чего видел в этом плане в Европе, и удивительным образом там все на таком же уровне, что и в России. В наших проектах даже больше уделяется внимания историческому значению объектов, у нас ценят эпоху советской архитектуры. На Западе же целыми столетиями примерно одной архитектурной мыслью руководствовались. Ок, вот европейский пример, который мне нравится: немецкий город Дуйсбург, где завод превратили в индустриальный парк. Красивая идея, и она не про коммерцию.
Вы упомянули «Хайлайн», и у меня ощущение, что этот нью-йоркский парк для наших девелоперов и урбанистов — как полет на Марс. Все, что здесь ни делается, всегда сравнивают с ним. «Зарядье», «Тюфелева роща» — все как «Хайлайн». Кстати, в районе Дубровки сохранилась заброшенная железнодорожная ветка, которая стелется, прорезая жилые кварталы, от набережной Москвы через Дубровку в сторону Хохловки. Реально было бы сделать московский «Хайлайн» из этого места?
Я не очень хорошо представляю эти места, но если бы правовое поле позволяло купить это пространство, встроиться в генплан Москвы, то я бы мыслил городским индустриальным парком, который бы монетизировался онлайн-сервисами с едой и мини-ритейлом.
Да, тем более на местность вокруг стадиона «Торпедо», откуда эта ветка и начинается, пришла компания «Инград» и начала там масштабный девелопмент жилья и офисов. Все больше оснований появляется подумать над всамделишным московским «Хайлайном».
Да, но главное, что железная дорога — это баланс РЖД, а это — полувоенная организация, с которой никогда ничего не решить.
Учитывая опыт, какой вы в целом видите Москву лет через 10? Вопрос звучит немного в стиле «ваши творческие планы?», но тем не менее... Все будет примерно так же по местам силы или, как в том же Берлине, начнется хотя какая-то ротация? Например, Патрики превратятся из модного места в пошловатый район-фудкорт, где на улицах курят кальяны?
Конечно, все будет меняться; Москва в плане глобальных изменений и адаптации неиспользуемых, но интересных архитектурных объектов имеет огромный потенциал по сравнению с большинством европейских городов. А такие объекты способны выстраивать вокруг себя новые привлекательные места. Вполне возможно, что Лефортово — район на противоположном берегу от «Суперметалла» — лет через 10 станет новыми Патриками.
И еще хочу спросить: начиная с 1920-х в России и Европе развилось движение архитекторов-функционалистов — проходит 100 лет, и, получается, вы со своей командой стали условными постфункционалистами XXI века с «Хлебозаводом» и «Красной стрелой». Честно, вы ощущаете миссионерскую составляющую своей деятельности?
Безусловно, это проявляется даже в таких вещах, как айдентика и нейминг пространств. Например, первый этаж цилиндра «Хлебозавода» с модными магазинчиками мы назвали «Марсаков»; это человек, который придумал прототип гигантских цилиндрических хлебозаводов. Вот в честь него и назвали — и в этом красота.
Выбор редактора
Подборка Buro 24/7