В ММОМА в Ермолаевском переулке открылась выставка советского и российского фотографа Сергея Борисова под названием Zeitgeist. Ретроспективу, в рамках которой представлены портреты как знаменитых музыкантов конца прошлого века, так и молодых современных художников, можно увидеть в музее до 18 июня. Мы поговорили с фотографом о его героях, знаменитой «Студии 50 А» и западных газетах, которые так охотно публиковали фотографии Борисова в годы перестройки.

— Расскажите о концепции — что такое Zeitgeist для вас? Как долго вы работали над этим проектом?

— Это скорее ретроспектива — по крайней мере, так несколько журналистов и других пишущих людей назвали выставку моих фотографий. Она большая, включает самые разные работы с 1979 года (например, портрет Высоцкого) и по нынешнее время. У каждой эпохи свой «дух времени».

— Как менялись ваши герои за эти годы?

— Кто-то менялся, а кто-то — нет. Изначально я исходил из той идеи, что все вокруг трансформируется, а «Студия 50 А» (мастерская Борисова на Знаменке, автор работает в ней и сегодня. — Прим. редакции) остается островом, чем-то неизменным. Но, глядя сегодня на фотографии прошлых лет, видно, что люди все-таки менялись. Даже если условно попробовать снять портреты двух похожих друг на друга девушек — одной из 2017-го, а другой из 1985 года, то можно сразу увидеть различия. Люди улыбаются по-другому и иначе себя чувствуют.

Цой в «Студии 50 А», 1986

— Для эпохи 80-х, с которой все начинается, были характерны такие яркие фигуры, как Сергей Курехин, Тимур Новиков, Виктор Цой. Кого бы вы назвали героями последних лет?

— В моем окружении — Сергей Пахомов и Андрей Бартенев. Есть и другие хорошие люди, но они продолжают начатое ранее. Есть еще художница Аглая Фенева, больше никого не могу добавить.

— Как «Студия 50 А» всех объединила?

— Это моя студия, которую мне выделили как члену Союза художников. «Малая Грузинка» — союз, созданный после того, как прогремела «Бульдозерная выставка». Людей, которые в ней участвовали, надо было куда-то пристроить, и открылись две секции — живописи и фотографии. Я сразу вступил во вторую, мои первые выставки были посвящены художникам из первой секции. Дебютная прошла в 1979 году и называлась «Портрет художников», по умолчанию это были художники-нонконформисты, участники «Бульдозерной выставки».

— Вы сразу пришли к жанру портрета или экспериментировали?

— Вообще, это для души, а работал я в рекламе — делал плакаты и пластинки, которые тоже можно увидеть на сегодняшней выставке. Когда-то я еще фотографировал детей.

Африка и любера, 1987

— Ваши снимки часто появлялись в западных газетах.

— Абсолютно верно, это началось еще в первые годы перестройки.

— Как они туда попали? Вы их сами отправили?

— Я снимал для себя или, как я говорил, — для человечества. Я не планировал отправлять их никуда, разве что на выставки на Малой Грузинской. Сначала я познакомился с репортерами из французского журнала Actuel, а по-настоящему судьбоносной для меня стала встреча с представителями газеты Le Monde. Они попросили снять репортаж о советском роке. А мне как раз подарили кассету «Аквариума». Говорю им: «Давайте снимем Гребенщикова — он царь русского рока». А потом думаю: что же я натворил, мы не знакомы, он живет в Питере. В общем, я попросил связать меня с ним, это был 1984 год. Поднялся по ужасно крутой лестнице, лифта у них не было. Зашел на кухню некогда хорошей петербургской квартиры, впоследствии ставшей коммунальной. Сидят три человека — Гребенщикова я знал в лицо, второй был смурной, а третий совсем молодой, с блондинистой челкой. Гребенщиков представляет: «Это руководитель „Поп-механики“ Сергей Курехин». А я говорю: «Что это за „Поп-механика“?». И тогда вскакивает блондин, говорит, что это самая великая из всех рок-групп. Это оказался Африка (Сергей Бугаев. — Прим. редакции). Дружим по сей день. В тот же день был концерт «Кино» и «Алисы» — меня познакомили с Цоем и Гурьяновым. Они часто приезжали в Москву, останавливались у меня. Так все и началось.

— Мы сейчас часто к ним обращаемся — произведения Новикова и Гурьянова продаются на аукционах, ими вдохновляются модные дизайнеры. Почему все снова вспоминают перестройку?

— Во-первых, все эти люди очень талантливы. А во-вторых, нужны же герои.

БГ, 1995

— А кто из фотографов нравится лично вам?

— Все известные фотографы, которых вы сами можете назвать. Нет человека, которому я бы следовал, я всегда старался выработать свой стиль. Ричард Аведон, Анри Картье-Брессон, Хельмут Ньютон, очень многие.

— Как вы выбираете героев для съемки? Вам важно личное знакомство?

— Я стараюсь сблизиться с человеком, и, как правило, получается даже подружиться. Не помню несостоявшихся отношений.

— Ближайшие планы на будущее?

— В Сочи откроется моя выставка, приуроченная к «Кинотавру». Скорее всего, это будет недавний проект Girls Girls Girls, но в измененном виде.