Вместе с Биеннале молодого искусства в Музее Москвы запустилась первая ярмарка blazar, на которой это самое молодое искусство можно приобрести. При средней цене в 30–60 тыс. рублей за работы авторов, которые фигурируют в нашей рубрике «Художники рисуют для BURO.» и, скажем, на Триеннале в «Гараже», blazar поражает не только доступностью (есть вещи и за 5–7 тыс.), но также осмысленностью и очарованием произведений. Редко бывает, что жгучее желание что-то купить совпадает с возможностью потратить суммы, буквально сэкономленные на завтраках, а онлайн-версия ярмарки еще упрощает процесс до цепочки сходил-посмотрел-подумал-купил на сайте.

По просьбе BURO. Алиса Багдонайте, главный куратор фонда «Голубицкое» и основатель галереи «Алиса», рассказывает (и показывает), на кого из художников blazar стоит обратить внимание.

Если до написания этого текста я не могла с уверенностью сказать, как на искусство помимо финансового удара повлиял коронавирус, то теперь все стало ясно: в Музее Москвы вы увидите ровно то, что устроители ярмарки смогли отобрать, глядя на прямоугольные экраны своих лэптопов. На выставке показывается только то, что не требует присутствия живого тела в трехмерном пространстве, так что вы увидите крайне мало медиаискусства, перформанса, инсталляции и скульптуры.

Несмотря на то что на ярмарке в основном представлено искусство плоское — по форме, — по части содержания есть удивительная глубина и хорошее качество работ, что тоже нетипично для молодых ярмарок. Среди красочных вещей, прекрасных для буржуазного интерьера, вы найдете и произведения музейного уровня. Мне жаль, что российские музеи не искушены и приобретения делают все чаще руками меценатов и коллекционеров, предоставляя именно им право выбирать то, что же должно войти в музейную вечность.

Среди изобилия, предлагаемого на blazar, я бы выделила два укрупненных блока работ.

Первый назовем «Территория, антропология, память, идентичность». Здесь художники через призму разных техник задают вопросы: где мы находимся? как нам описать и понять себя? как принять окружающий контекст или хотя бы к нему подступиться? Меня удивило, как много на ярмарке работ, фиксирующихся на эфемерном настоящем или ускользающих, забывающихся эпизодах, особенно важных сейчас. Это позволяет путешествовать в пространстве и времени «не выходя из комнаты», однако преимущественно в прошлое. В этот блок я бы поместила уральские пейзажи Федора Телкова, «шузбекистанские» тарелочки Ольги Шурыгиной (Шузбекистан — воображаемое пространство, придуманное художницей. — Прим. BURO.) и эпоксидный янтарь Маяны Насыбулловой.