Страна без территориальных границ
На открытии выставки The New International в "Гараже" художники группы IRWIN рассказали нам о том, сложно ли было создать свое государство, как получить виртуальное гражданство NSK и его вполне реальный паспорт
О государстве NSK вы, скорее всего, до этого не слышали. Его нет ни на одной карте мира, оно не выдает визы и не участвует в политических конфликтах. Но, тем не менее, оно существует. Его история начинается с художников словенской группы IRWIN, никогда не подписывавших свои работы. В 1980-х они основали группу NSK ("Новое словенское искусство"), а в 1991 она уже была преобразована в виртуальное государство без территориальных границ и национальных приоритетов. Они выдают свои паспорта, имеют валюту и даже марки, а в 1992 году открыли самое настоящее посольство в Москве. На сегодняшний день гражданами NSK считаются более 16 тысяч человек. Buro 24/7 удалось поговорить с художником Душаном Мандичем, одним из основателей группы IRWIN, об этом проекте.
Откуда взялось название IRWIN?
Изначально мы хотели придумать слово, которое отражало бы культуру нашей страны, но всегда любили противоречия. Именно по этой причине мы решили включить в название букву W, которой нет в словенском алфавите. Однако наше имя все же получилось аутентичным — это было связано с режимом, царившим в Словении в 1983 году. Группа Laibach или "Любляна" (музыкальный коллектив, запрещенный еще до начала их первого проекта за "неправильное" использование черных крестов Казимира Малевича, позже член NSK — прим. ред.) появилась еще раньше нас, в 1980 году, и была запрещена коммунистической партией. Власти не понравилось немецкое название коллектива, потому что все еще сохранялся осадок после Второй мировой войны. Мы решили не испытывать судьбу.
"Получить гражданство NSK очень просто: достаточно оплатить себестоимость изготовления паспорта, всего 24 евро, заполнить анкету и прислать две свои фотографии"
Как к вам пришла идея NSK?
Это произошло как раз из-за опального коллектива Laibach — наша группа IRWIN сложилась именно как реакция на эту проблему. Мы решили объединить все группировки в рамках NSK: Laibach как музыкальное крыло, Scipion Nasice Sisters — как театральное, а IRWIN — как художественное.
Из этого коллектива получилось целое виртуальное государство. Оно все еще существует?
Да, сейчас у нас около 16 тысяч жителей по всему миру. Мы создали NSK как страну без территориальных границ в 1992 году, в 1993 стали печатать первые паспорта и до сих пор продолжаем это делать.
Как стать гражданином NSK?
Это очень просто: достаточно оплатить себестоимость изготовления паспорта, всего 24 евро. Еще нужно заполнить анкету и прислать две свои фотографии — вот, собственно, и все.
Вы когда-нибудь отклоняли заявку на гражданство?
Нет, никогда. Мы решили никому не отказывать, но все же оставить себе "лазейку": в случае чего мы имеем право аннулировать паспорт.
Но вы никогда этого не делали ?
Нет, до этого еще не доходило.
Были ли проблемы с открытием посольства в Москве? Власти спокойно отреагировали?
И да, и нет. Насколько я помню, когда мы решили открыть посольство NSK, организаторы сказали нам, что по закону это сделать нельзя. Однако мы решили попробовать, и ничего особенного не произошло — никто не строил нам препятствий. Но я по-прежнему не уверен, было ли все так просто на самом деле — может быть, я чего-то не знаю и все оказалось несколько прозаичнее.
"Коллективным искусством чаще всего занимаются те, кто молод. Группы "Война" и Pussy Riot — отличный пример"
О чем вы тогда мечтали?
Это было очень давно. Мы приехали, чтобы получше узнать московскую арт-сцену. Все, что нам было тогда известно, — это кое-что про соцреализм в России. Ничего о современном русском искусстве мы тогда не знали. До этого мы уже ездили в Санкт-Петербург к Тимуру Новикову и Африке (Сергей "Африка" Бугаев — художник, музыкант и актер — прим. ред.) на новогодние праздники. Как раз после этой поездки мы открыли посольство в Москве.
То, что нас интересовало тогда, — это просто возможность пообщаться об искусстве. Те времена были особенными: жизнь резко менялась, социализм развалился, и сложилась новая ситуация. Мы строили какие-то прогнозы на будущее и говорили о нарастающем влиянии Запада. Нам не хотелось этого, мы считали, что наши культура и искусство другие. В России мы хотели найти точки соприкосновения.
А что было после московского посольства?
Через 4 года мы запустили похожий проект: пересекли Америку с востока на запад на двух машинах с другими художниками. Мы целый месяц общались только друг с другом на тему искусства, за исключением нескольких публичных лекций с американскими художниками. В итоге это вылилось в книгу о том, как Восток смотрит на Запад. До этого мы пытались понять, как Восток смотрит на Восток. Это было очень важно для нас, потому что мы впервые смогли свободно говорить о нашем искусстве, не оглядываясь на политику.
Другим большим достижением стала East Art Map ("Восточная карта искусства" — прим. ред.). Это 6-летний проект, который вылился вот в такую книгу об истории искусства Восточной Европы с 1945 примерно по 2000-е. Она создавалась следующим образом: мы пригласили наших друзей из разных стран, и каждый из них выбрал 10 самых важных, на его взгляд, людей и событий в мире искусства и объяснил, почему. От России, например, были Екатерина Деготь и Виктор Мизиано. Этот проект получился во многом благодаря посольству в Москве.
За время 30-летнего существования IRWIN никому не хотелось работать самому и начать подписывать произведения?
Для меня это все вообще не начиналось как официальная группа, где мы будем работать много лет. Это все было ради веселья: мы начинали с граффити на дискотеках. Просто развлекались. В Словении в то время отдельный художник был интересен публике примерно 2—3 года, а потом уже не мог поддержать это внимание к себе. Поэтому работать как группа художников было сначала просто весело, а потом мы поняли, что можем делать и успешные серьезные проекты. Поэтому проблем с именами не было — всегда первое место занимала идея.
Думаете, у таких коллективных проектов есть будущее?
Ну, если идея хорошая, то почему бы и нет — это от многого зависит. Коллективным искусством чаще всего занимаются те, кто молод. Молодые люди открыты ко всему, а с возрастом человек становится более замкнутым. Поэтому я уверен: коллаборации будут, но именно среди молодых. Да и сейчас группы "Война" и Pussy Riot — отличный пример коллективного искусства. А сможет ли из них выйти нечто большее — зависит исключительно от ситуации.