За последние месяцы американские фанаты K-pop несколько раз появлялись в заголовках. Сначала они сломали полицейское приложение iWatch Dallas, завалив его нарезками фанкамов — съемок из зала с крупными планами артистов. Заметив в соцсетях тег #WhiteLivesMatter, который считают некорректным и размывающим идеи движения за права темнокожего населения, они стали постить под белым тегом любимые фото айдолов. Наконец, кей-поп-фанаты скупили билеты на встречу Дональда Трампа с избирателями в Талсе и не пришли, оставив на треть заполненный стадион вместимостью 19 000 человек президенту и его помощникам. Вышедший из-под контроля пранк привлек внимание медиа: редакции — от The New York Times до Highsnobiety — ринулись писать о новом игроке в американской общественной жизни и изучать идеологию корейской поп-музыки.
По заявлению Vulture, поп-культура в США всегда была тесно связана с национальной политикой, так что после первого темнокожего президента в стране вполне может появиться президент из среды K-pop. Стоит ли всерьез воспринимать этот фактор? Сменит ли Трамп кепку с лозунгом «Make America Great Again» на мерч BTS? K-pop — относительно новый глобальный феномен, сложный и малоизученный, и, кажется, некоторые издания запутались. Например, статья The Washington Post вышла с фотографиями сеульских фанатов, хотя главными героями недавних событий стали именно американские поклонники. Эксперты заявили о переоценке образа кей-поперов, которые в обывательском сознании ассоциируются с девочками в гольфиках, ведь никто не ждет вовлеченности в острейшие расовые и социальные проблемы от подростков. При этом в реальности фан-базу корейской музыки в США составляют вполне зрелые 20–30-летние люди, среди которых есть представители разных социальных слоев и национальностей.
Заголовки американских медиа радостно настаивали, что K-pop всегда был связан с политикой, а цитируемые в статьях профессоры утверждали обратное. Как так? Жанр поднимает социально острые темы, что, кстати, стало одним из ключевых факторов успеха бой-бенда BTS. Эйджизм, буллинг, социальное неравенство, гендерные предрассудки и расизм затрагиваются в песнях «MIC Drop», «Not Today» и квадрилогии «Cypher». Однако попытки выставить K-pop «новым черным» обречены: корейская попса — вовсе не гимн угнетенного меньшинства. Она пришла в Америку вместе с мигрантами из Кореи в начале 2000-х, и за 20 лет фанатское сообщество разрослось в сложное, разнородное и по-настоящему мультикультурное явление.
У себя на родине K-pop максимально отдален от политической жизни. Там общество выстроено иерархично, и в этой системе принято играть предписанные роли. Для артистов, подписавших контракты с крупными развлекательными компаниями, это означает тщательное соблюдение имиджа и никакой публичной самодеятельности. Сама концепция айдола подразумевает, с одной стороны, богоподобное дистанцирование от основной массы, а с другой — вовлеченность в жизни фанатов. «Я могу говорить о чем угодно, кроме тех тем, которые могут нас разделить», — так можно сформулировать публичную позицию многих корейских айдолов. Когда телеведущая Розанна Скотто из Fox News спросила о Трампе ребят из бой-бенда TXT, они не ждали такого поворота и проигнорировали вопрос. Фанаты группы в соцсетях впоследствии пристыдили журналистку за бестактность и незнание предмета.
Во многом эта нейтральность стала залогом популярности K-pop за рубежом. Более всего этот жанр успешен в странах Восточной Азии: самые многочисленные фан-базы корейской поп-музыки находятся в Китае и Японии, а также на Ближнем Востоке, где принято замалчивать большинство острых тем. В Восточной Азии сложные отношения между странами-соседками: Китай лишь на днях снял официальный запрет на K-pop, Пекин до сих пор находится в конфронтации с Тайванем, а японо-корейские отношения работают на тумблере love-hate. Интересно предположить, что случилось бы, если K-pop индустрия, в которой есть представители всех стран региона и даже саб-группы для продвижения корейских артистов за рубежом, стала открыто выражать свои политические предпочтения? Возможно, Южная Корея не смогла бы использовать жанр в качестве инструмента мягкой силы, так виртуозно обходя политические противоречия, как это происходит сейчас.
«К-pop аполитичен, но при этом вовлечен в социальные проблемы», — отмечает Седар Бо Седжи, приглашенный профессор по азиатской культуре и языкам в Университете Индианы. Фандомы по всему миру активно участвуют в социальных проектах, собирают деньги на благотворительность от имени айдолов, финансируя фонды, которые боролись с пожарами в Австралии и строили школы в Непале, боролись с пандемией коронавируса; фанаты вместе высаживают леса, поддерживают детей с ограниченными возможностями и борются за психическое здоровье. Когда группа BTS пожертвовала миллион долларов в пользу Black Lives Matter, ее поклонники собрали второй миллион всего за сутки. Участие в подобных акциях, которые в мирные времена часто приурочены ко дням рождения айдолов и другим важным датам, в фанатской среде является популярным способом поддержать артистов и выразить свои теплые чувства — и к ним, и от их имени.
Такая социальная ответственность возможна благодаря особой организации фандомов K-pop, которые по ряду признаков можно сравнивать с устройством наций. Несмотря на отсутствие жесткой иерархии, поклонники какой-нибудь небольшой корейской поп-группы из разных стран чувствуют большее сплочение, чем фанаты Тейлор Свифт из одного города. У K-pop-фандомов есть тщательно продуманная символика: название группировки, официальный цвет, лайтстик (светящаяся палочка в виде символа группы, которую носят на концерты), отдельные названия для поклонников каждого участника группы, регулярно обновляемый и легкодоступный мерч, фан-чанты (кричалки, которые исполняют фанаты поверх основного текста песни), свои праздники и традиции. Самые популярные K-pop-группы имеют официальные фан-клубы с несколькими уровнями членства, в том числе платным, что некоторым образом сближает их с политическими партиями с членскими взносами. Часть общего бюджета тратится на подарки артистам, другая — фанатам на мерч, концертные билеты и прочие приятности. Высокий уровень вовлеченности позволяет быстро мобилизовать онлайн-ресурсы фандома. Для поклонников K-pop обычное дело вывести в топ твиттера хештег с любимой группой, накрутить миллионы просмотров на ютьюбе за несколько часов или собрать нужное количество голосов для победы нового трека на телешоу.
Если помножить развитую политическую культуру в США на мощь корейского фандома и наложить это на нестабильную обстановку в стране, получится идеальная среда для общественно-политических экспериментов. Карточный домик, наверное, под давлением K-pop не рухнет, но убедить медиа и политологов в том, что это серьезная сила, поклонники корейской музыки смогут.