Экспертное мнение: как начать слушать Джона Кейджа

В нашей новой рубрике мы задаем вопросы экспертам — музыкантам, критикам, профессорам — о том, как начать знакомство с классической или авангардной музыкой, если вы пока от нее далеки. На этой неделе композитор Алексей Айги рассказывает все, что вам необходимо знать об отце музыкального авангарда Джоне Кейдже.

Когда речь заходит об авангардной музыке, имя Джона Кейджа первым возникает в памяти первым. Творчество человека, написавшего в 1952 году пьесу «4'33''» (четыре минуты тридцать три секунды) — произведение скорее тишины, чем мелодии в общепринятом смысле, — даже спустя полстолетия остается неясным большинству слушателей. Исключение — знатоки музыкального минимализма. Учитель Кейджа Арнольд Шенберг называл композитора просто — изобретатель гениального. Джон Кейдж невообразим без пианиста, который традиционно исполнял его произведения, Дэвида Тьюдора. Именно Тьюдору после каждого концерта доставались и апплодисменты, и возмущение публики. 

Кейдж постоянно находился в поисках новых способов восприятия и самого извлечения звука. Эксперименты его, кстати, повлияли не только на послевоенный авангард — но и на классику рока.  «Препарированное» фортепиано Кейджа — то есть фортепиано, между струнами и на молоточки которого помещают разнообразные предметы, — использовали впоследствии The Velvet Underground и Дэвид Боуи. О личности и творчестве Джона Кейджа мы попросили рассказать Алексея Айги — российского композитора, чье выступление можно будет услышать 8 сентября в театре «Мастерская Петра Фоменко» в рамках фестиваля SOUND UP.

Алексей Айги, композитор и руководитель ансамбля «4'33''»: «Начнем с того, что Джон Кейдж — это не авангардная классика, а классика авангарда. Не уверен, что его вообще надо начинать слушать (смеется). Но если с вами это уже случилось, то хорошо бы начать, например, с «Сонат и интерлюдий для препарированного фортепиано». В них он превращает знакомый всем инструмент в нечто совершенно неожиданное. Еще рекомендую послушать «4'33''» (в честь которого называется мой коллектив) — это произведение культовое. Только слушать его надо не дома, а в концертном зале. Джон Кейдж занимает особое место в истории музыки, потому что до него она шла вполне традиционным путем, путем усложнения. Условно говоря, композиторы усложняли свой язык, постепенно становясь на голову. Пришел Кейдж и перевернул все с головы на ноги, хотя, может быть, и наоборот. Он поломал все устоявшиеся композиторские правила, которые были в это время, показал, что практически любой звук может стать музыкой, что вообще понятие музыки гораздо шире, чем считалось до него. Собственно, в этом и есть его значение для композиторской музыки XX века. Надо знать, что Кейдж в первую очередь, наверное, философ музыки, а потом уже композитор. А потом уже знаменитый грибник. А потом американец. А потом человек с бородой. И еще был женат на дочери русских эмигрантов с Аляски! И только сейчас мне стало известно, что Николас Кейдж принимал галлюциногенные грибы со своим котом. Впрочем, об этом в следующий раз».