Сегодня, сообщил мне с утра канал Euronews, в Москве начался третий день Mercedes Benz Fashion Week Russia. С одной стороны, новость не то чтобы меня удивила — мы давно готовились к этому третьему дню, чуть позже объясню почему. Но так вот, когда тебе об этом говорит канал, который я смотрю за его благодушное европейство, — мелочь, а приятно.
Что такое Неделя моды для Москвы? Город мало замечает события, которые не создают особые пробки и ради которых не перегораживают улицы; но если часам к трем выйти на Манежную площадь, вас с непривычки удивят (меня, по крайней мере, удивляют) стайки молодых людей на каком-то особенно заточенном острие стиля, стратегически оккупирующие территорию перед входом в Манеж.
Они ожидают внимания со стороны стритстайл-фотографов — уже несколько сезонов на неделю приезжают представители заметных мировых ресурсов, и московская молодежь пользуется случаем показать, что у нас тут со стилем все в порядке.
А этот сезон, сообщает нам пресс-релиз недели, стал рекордным по вниманию международных СМИ; я опущу перечисление названий сайтов, журналов и стран, но выглядит перечень вполне убедительно и демонстрирует качественный, так сказать, срез. Что само по себе хорошо: как известно, характерная особенность всего, что происходит у нас в Москве, — мы сами относимся к отечественным начинаниям с некоторым предубеждением. Попросту говоря, журналисты московских модных изданий не были частыми гостями на наших неделях моды. На то есть несколько субъективных и объективных причин.
Субъективные сводятся все к тому же — предубеждение. Мы всегда сначала ждем, когда что-то будет замечено и признано там, на Западе. Я сам, честно говоря, долгое время следил за происходящим сквозь пальцы. Только сейчас, когда мы представляем на Mercedes Benz Fashion Week показ наших студентов Школы дизайна ВШЭ (мы выступаем под маркой HARD), я стал смотреть на вопрос с другой стороны и понимать, что MBFW, например, дает площадку молодым и начинающим именам, и важность этого не стоит недооценивать. Объективные причины тоже, в общем, очевидны. Для дизайнеров, как и для их гостей, показ — главное и единственное событие; для профессиональных зрителей значимы показы во множественном числе, потому что так они складываются в какую-то картину, дают представление о том, что происходит в этой сфере, становятся событием уже на другом, более значительном уровне. А ведь даже самые предвзятые зрители и журналисты хотят, чтобы в Москве было именно такое событие, которое представляло бы нашу моду, рисовало бы ее более-менее полную картинку, обозначало бы тенденции — и так далее, и тому подобное; в общем, давало то, зачем с идеалистической точки зрения, нужны недели моды. Сейчас стало понятно, что MBFW (напомню, что у нее есть и конкуренты) — главный и, похоже, окончательный исполнитель этой миссии; это и есть место, которое представляет Москву с ее модой в мировом режиме. И тут нужно сказать про ожидания.
Москва уже давно — где-то с середины нулевых — ощущает некие подспудные амбиции на статус, что называется, fashion capital. Эти амбиции при всей их натянутости не то чтобы совсем уж утопические. Понятно, что вряд ли возможно приблизиться к статусу Парижа как мозгового центра моды или Милана как ее маркетингового центра; затем Лондон, Нью-Йорк, — а дальше мы имеем все основания для претензий на подиум. В конце концов, в мире не так много мегаполисов, которые так активно интересуются модой; может быть, при некотором оптимизме можно рассчитывать даже на четверку. Ведь пока в Москве не появился «Гараж», тоже казалось, что нам нечего предъявить миру в контексте современного искусства.
И если уж фантазировать, момент для этого что ни на есть подходящий. То есть, конечно, индустрия у нас по-прежнему представлена по большей части ритейл-маркетинговый сектором, а моду в официальных проектах по советской привычке категоризируют по разделу «легкая промышленность» (вроде деталь, но дьявол ведь прячется именно в них: мода — категория сугубо капиталистическая и в основе стоит на индивидуальном предпринимательстве. Как говорил капитан Врунгель в известном мультике, как корабль назовешь, так он и поплывет). Но момент складывается не из этого — то есть помимо этого. Тут я должен перейти в жанр допущений и ощущений.
Может быть, это не самое убедительный довод, но раз уж мы начали про ощущения: мне кажется, что мы, граждане России и жители ее больших городов, любим моду. Любим, чего уж скрывать, гламур, шик, стиль — как ни назови. Мы это все понимаем. В этих больших городах у нас есть прослойка очень продвинутых потребителей — наверное, небольшая, но весьма бегло говорящая на языке современного стиля. Это стало заметно еще лет пять-семь назад, когда на страницах международных стритстайл-изданий заблистали российские модницы во главе с Мирославой, Викой и Еленой.
Еще мне кажется, что для молодежи в разбросе от 15 до 25 мода в ее радикальном, передовом варианте стала одним из основным инструментов самовыражения — и той сферой, где они видят возможность реализации себя. В данном случае мое «кажется» имеет основания — последние пару лет я постоянно общаюсь со студентами и абитуриентами, которые хотят заниматься модой, и с молодыми дизайнерами.
У нас появляются новые и новые марки, которые занимаются тем, что называется «уличной модой», делают свой небольшой бизнес онлайн или даже через инстаграм-продажи — и, если вы выйдете вечером в пятницу пройтись по оживленному району, посчитайте, сколько навстречу пройдет молодых людей в свитшотах с надписью «Спутник». Прибавим пресловутый postsoviet-тренд, наверняка не вечный, как и всякий тренд, но на текущий момент он держится гораздо дольше ожидаемого — и, конечно, играет на руку.
Более того, недавно я оказался на мероприятии по поводу того, что правительство города Москвы затеяло отдельную программу развития модной индустрии в городе — с планами по созданию «фэшн-кластера», «инкубатора» и прочих популярных нынче штук.
И, конечно, у нас, безусловно, были и есть дизайнеры, которые очень уверенно выглядят на мировом уровне — по крайней мере, если говорить об эстетике. Вольно или невольно, они транслируют круг образов, который «цепляет» как-то по-новому; и еще, когда ты видишь коллекцию человека, который сделал ее здесь неподалеку и живет тоже где-то здесь же, и ты можешь встретить его вечером в баре, это добавляет момент сопричастности, а это очень хороший момент. Я помню несколько показов, которые для меня являются индикатором, по которому я могу судить, какой может и должна быть наша мода.
Скажем, показ Симачева в Милане — кажется, в 2006-м; у Дениса было много остроумнейших показов, но я особенно запомнил этот, когда за пультом стоял Игорь Вдовин, а модели на финальном выходе хором затянули песню на русском.
Я хорошо помню показ Алены Ахмадуллиной, еще когда это была «дизайнер из Санкт-Петербурга» — тогда было не на словах, а просто видно, как свежо и при этом абсолютно интернационально может выглядеть коллекция, построенная на референсах из российской истории.
Я помню невероятный показ Nina Donis весна-лето 2011, где модели в платьях то ли из Малевича, то из Леонардо вдруг делали «солнышко» под «Blue Monday» группы New Order. Это было совершенно грандиозно, по любым, самым высоким меркам.
Или позапрошлогодний Walk Of Shame на крыше кинотеатра «Родина» на Семеновской — когда богемный it-girl-кич Андрея Артемова срифмовался с тяжелым сталинским шиком здания так, что стало очевидно: это и есть Москва.
Или показ InShade, где танцевала Анна Абалихина, и это была картинка другой Москвы и другой богемы, в сторону поэтических вечеров и долгих разговоров.
Или — никак не обойдешься без этого имени — Гоша Рубчинский с «Империей зла» на стадионе «Локомотив». Но скорее даже его же показ в июне 2017-го в заброшенном бывшем рэйверском клубе в Санкт-Петербурге.
Или, например, ZDDZ прошлой весной с их треш-угаром в подвале «Цветного». Или вот прямо сейчас, когда мне пришла рассылка от Hypebeast с отчетом о марке T3CM, которая, как пишут европейские коллеги, «channels Totalitarian Utopias», делая это круто и оригинально.
И еще немного про утопии. Представим, что эти дизайнеры четыре дня подряд показывают свои коллекции. Я уверен, это было бы по-настоящему выдающееся событие. Такое, которое заставило бы людей, занимающихся модой профессионально, очень внимательно посмотреть на Москву. Такое, которое оправдывало бы наши тайные амбиции. Особенно если к нему приспособить фэшн-кластер, какую-нибудь ярмарку, форму вроде того, что делает Be-In. Наверное, понятно, к чему я веду.
На Mercedes Benz Fashion Week есть Fashion Futurum для начинающих дизайнеров, есть инкубатор, который должен, как со всякими технологическими стартапами, привлекать для них подъемные инвестиции. Еще раз скажу: сейчас, накануне нашего показа — мы делаем показ студенческого бренда HARD уже 4-й сезон, в этот раз это называется «Навсегда юность», — я понимаю, как важно, что MBFW поддерживает молодые марки, новые бренды и вообще делает массу правильного. Но у нас есть ожидания, а у MBFW есть миссия. И эта миссия требует одной простой вещи: контент. Отражать то, что присходит, представлять всех дизайнеров, которые что-то значат, попытаться собрать все, в чем есть энергия. Тогда это будет игра по-крупному, и я очень надеюсь, что MBFW выиграет в ней большой куш. Миссия-то, в общем, выполнима.