Как бывший дизайнер Saint Laurent и панк в душе попал в Céline
Слухи о том, что Фиби Файло покинет французский дом Céline, на посту креативного директора которого она была последние десять лет, ходили давно. 22 декабря они подтвердились — в Céline официально заявили, что Файло уходит из французского бренда, который за последнее время уже стал синонимом ее имени. Источник также подтвердил, что в скором времени появятся новости: куда уходит Фиби и кто придет в Céline. Последний месяц все инсайдеры в индустрии моды делали прогнозы, кто сможет занять место дизайнера и также органично вписаться в узнаваемую эстетику модного дома. Догадки были самыми разными, претендентами называли дизайн-директора Victoria Beckham Иларию Икарди, Джонатана Андерсона — несмотря на сотрудничество с испанским брендом Loewe, Симона Порта Жакмюса, Стефано Пилати, который покинул Ermenegildo Zegna в 2016 году, Питера Дундаса, Альбера Эльбаза, Риккардо Тиши и Майкла Райдера — дизайн-директора и коллегу Фиби Файло в Céline. Тем не менее все «попали в мимо».
Нежданно-негаданно в это воскресенье концерн LVMH, которому принадлежит модный дом Céline, обнародовал новости, что пост креативного директора французского бренда займет Эди Слиман. Начиная с февраля этого года Слиман возьмет на себя обязанности сразу в трех ипостасях: креативного директора, арт-директора и имидж-директора бренда, а также займется всеми коллекциями Céline, в том числе возьмется за запуск мужской, парфюмерной и кутюрной линии.
Слиман начал свою карьеру в модной индустрии еще в середине 90-х. Тогда дизайнер устроился на работу в Yves Saint Laurent, в отдел маркетинга, где за несколько лет Слиману удалось перейти в отдел дизайна и начать заниматься непосредственно одеждой. В 1996 Пьер Берже назначил Слимана директором мужской линейки prêt-à-porte Yves Saint Laurent, а впоследствии доверил дизайнеру креативное руководство брендом. Одним из хайлайтов, а также своеобразной коллекцией-пророчеством стала мужская осенне-зимняя коллекция 2000 года Black Tie, в которой впервые появился мужской силуэт Skinny, который Слиман впоследствии сделает своей характерной узнаваемой и коммерчески успешной чертой в коллекциях Dior Homme и Saint Laurent — такие костюмы могли носить и мужчины, и женщины.
Тем не менее после довольно удачного опыта в Saint Laurent Слиман решает сделать перерыв в моде и, отвергнув приглашение пойти креативным директором в Jil Sander (через несколько лет эту позицию займет Раф Симонс), уезжает в Берлин заниматься фотографией. К слову, фотография всегда оставалась второй профессией Слимана, к которой он периодически возвращается в перерывах между креативным директорством. Его гранжевая монохромная эстетика стала, пожалуй, одной из самых копируемых, а фото истории о юношестве с рок-концертов появлялись везде, от российского Vogue до британского Dazed.
Тем не менее перерыв в фотографии все же пришлость взять: позднее, в 2002 году, Слимана позовет к себе концерн LVMH, и он станет креативным директором Dior Homme. Еще через десять лет Слимана снова позовет Kering, только теперь креативным директором женской линии Yves Saint Laurent. Слиман согласится и выкинет из YSL, кажется, самое святое — «Yves» — как дань названию бутика Saint Laurent Rive Gauche, молодежной линейки prêt-à-porte на 21 rue de Tournon, который Ив Сен-Лоран открыл в 1966 году как альтернативу линии haute couture. По сути, он с порога заявил, что Saint Laurent, конечно, будет про смокинг, но такой, в котором удобно отправиться на вечеринку в окрестностях Republique.
За то время, пока Слиман был креативным директором Saint Laurent, не только головной офис бренда отчасти переместился в Лос-Анджелес, но и все эстетическое направление дома было отчасти переосмыслено — за это Слимана осуждали инсайдеры, но любил Kering. Коллекции бренда были пропитаны рокерским и молодежным духом (например, коллекция осень-зима 2014 была полностью гранжевой, чем повергла в шок, кажется, всю индустрию), приталенные скинни силуэтами стали основными, длина юбок стремилась к минусу, в то время как прибыль дома, наоборот, к плюсу. Носибельность вещей и их бунтарский гламур оказались в фаворе не только у байеров, но и у клиентов, число и разнообразие которых росло. Так, с 2012 по 2014 год годовая прибыль бренда выросла в среднем на 20%, а число ритейлов точек разрослось до 142 — цифра внушительная для люксовых брендов. Тем не менее в 2016 году Слиман и Kering решили расстаться, а за этим последовали многочисленные судебные тяжбы между корпорацией и Слиманом.
В это воскрсенье глава LVMH Бернар Арно назвал Слимана одним из самых талантливых дизайнеров нашего времени: «Я был почитателем его работ с тех пор, как мы сотрудничали для Dior Homme. Он принес бренду одобрение критиков по всему миру в 2000-х». Его восторг по этому поводу поддержал и Карл Лагерфельд, который признался изданию WWD, что несказанно счастлив новостям и потрясающему выбору корпорации LVMH.
В то же время не все разделяют восторг Бернара Арно и Карла Лагерфельда, а отнеслись к новости со скепсисом — так, в инстаграме уже появился ряд мемов, а Кэти Хорин, с которой у Слимана вот уже несколько лет идет холодная война, и вовсе промолчала.
Назначение Эди Слимана в Céline действительно не самое очевидное. Рокерская гранжевая эстетика и сексуальность с привязкой к брутальности, которую запатентовал Слиман за четыре года в женских коллекциях Saint Laurent, действительно имеет мало что общего с эстетикой Céline — бренда, который стал синонимом интеллектуального шика и униформой для независимой женщины, которую больше заботит свое искусство, чем внешний вид. Тем не менее столкновение противоположных эстетик вполне может вылиться в нечто интересное — по крайней мере, мы можем быть уверены, что Слиман не будет пытаться имитировать стиль Фиби Файло, что, по сути, невозможно. С другой стороны, это обозначает только то, что Céline, каким мы его знали, уже не будет прежним. Даже несмотря на то, что, судя по отчетности LVMH за 2017 год, доходы от продажи одежды и в особенности кожаных аксессуаров Céline выросли, у Бернара Арно другие планы на бренд — запуск мужской, парфюмерной и кутюрной коллекции говорит о том, что Céline ждет глобальная трансформация в крупный модный дом. А как каждый крупный бренд он должен приносить прибыль, и, судя по всему, Эди Слиман — идеальный кандидат для этого.