Жизнь между "супер" и "возмутительно": что говорят нам новые лайки в Facebook

Вот уже сутки мы живем в новой реальности: Facebook ввел новые иконки для обозначения эмоций. «Супер» (так русская локализация понимает love — кнопку, перекочевавшую в Facebook из Instagram, который крупнейшая социальная сеть купила за добрый миллиард долларов), «ха-ха», «ух ты!», «сочувствую» и «возмутительно». Каждая из этих пиктограмм — и их названия — идеально подходит в качестве иллюстрации к этой новости.

«Лайк» давно стал культовой фигурой, отдельным мощным художественным образом, целым явлением. Пользователи ими гордились. Маркетологи торговали. Интеллектуалы — боялись и предостерегали. Его главной силой была полная безличность, утилитарность, универсальность. Выставленный большой палец одинаково подходил к фотографии кошечки, новости о курсе доллара и ссылке на этот текст. Разве что невозможно было до конца привыкнуть к лайкам под сообщениями о теракте. И все равно за отсутствием зеркальной функции dislike раньше виделась хоть и наивная, но последовательная гуманистическая позиция Facebook. Мол, мы аккумулируем энергию вокруг позитива. За «минусами» идите на форумы и в YouTube.

Цель команды Цукерберга понятна: сеть с тревожной скоростью теряет молодую аудиторию. Как слова в интернете постепенно уступают картинкам, коротким видео  и, да, все тем же смайлам. В этих условиях идея усилить старый лайк, еще недавно довольно ценную виртуальную валюту, переживающую естественную инфляцию, кажется логичной и правильной, как и очевидной очередная молниеносная пиар-победа.

На деле вместо того, чтобы спасти лайк от инфляции, Facebook, кажется, вплотную подтолкнул его к девальвации. Попробуйте каждый раз, когда ставите под чьим-то постом один из новых смайлов, проговаривать вслух их значение. Да, это действительно похоже на речь Эллочки-людоедки. Любой смартфон может похвастаться набором эмодзи богаче и оригинальнее (а Apple — еще и иконками на любой вкус и цвет кожи).

Изобретение Facebook — явление, масштаб которого нам еще предстоит когда-нибудь осознать. «Друзья», «комментарии», «перепост», «лайк» — сотни миллионов людей каждый день уделяют этим значениям внушительную часть своей жизни. Не только в интернете, но и в офлайне. Facebook больше не принадлежит Цукербергу, хотя по-прежнему делает из него самого молодого миллиардера в мире. Он давно уже перешел в разряд народного достояния. Сколько постов послужило поводом для новости в СМИ? Сколько поступков в нашей жизни было продиктовано стремлением получить побольше лайков и комментариев в сети? Сколько отношений началось (и закончилось) из-за таких лайков и комментариев?

Не зря Дэвид Финчер назвал свой лучший в карьере, если не во всем американском кино последних шести лет, фильм просто — «Социальная сеть». При всем обилии и разнообразии оных именно творение Марка Цукерберга стало именем нарицательным. Ты говоришь «социальная сеть» — подразумеваешь Facebook. В интерпретации Финчера Facebook добился такой популярности благодаря исключительному упорству, таланту и цинизму Цукерберга, а также инструменту, позволявшему мальчикам и девочкам отслеживать личный статус друг друга. Все эти «не замужем» и «все сложно». Но при всей заманчивости этой гипотезы, скорее всего, ближе к истине герой Джастина Тимберлейка — лощеный плейбой и обаятельный миллионер Шон Паркер. В ключевой момент он советует Цукербергу убрать из названия социальной сети артикль the. Мотивируя это просто: «Так круче».

Это ключевое отличие между молодым Facebook — с его минималистичным дизайном, простой структурой и внятными ценностями — и тем всеядным монстром, который ежедневно вываливает на нас тонну информационного шума. То, к чему когда-то стремился Цукерберг, работая днями и ночами и последовательно отказываясь от очень заманчивых предложений ключевых игроков индустрии, было круто. То, во что превратилась главная социальная сеть планеты сегодня, — «супер», «ух ты!», «ха-ха», «сочувствую», «возмутительно».