Постимпрессионизм, плакатная графика и блуд: в чем новаторство Анри де Тулуз-Лотрека
Вчера был день рождения Анри де Тулуз-Лотрека — один из наиболее значимых художников постимпрессионизма родился 160 лет назад. Попросили Ирину Никифорову, ведущего научного сотрудника отдела искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков ГМИИ им. А.С. Пушкина, рассказать о жизни и творческом пути гения, жизнь которого оборвалась так рано (в 36 лет), но чье творческое наследие живо до сих пор.
Ирина Никифорова
ведущий научный сотрудник отдела нового западного искусства ГМИИ им. А.С. Пушкина
Анри Мари Раймон де Тулуз-Лотрек-Монфа родился 24 ноября 1864 года в семейном имении на юге Франции. В возрасте тринадцати лет Анри, вставая с кресла, сломал шейку бедра правой ноги, а через год упал в канаву и получил перелом кости шейки бедра левой ноги. После этого случая ноги перестали расти и оставались длиной 70 см на протяжении всей жизни художника. Физический дефект лишил Тулуз-Лотрека возможности заниматься подобающими его социальному статусу занятиями. Тулуз-Лотрек говорил, что, если бы не травмы, с удовольствием стал бы хирургом или спортсменом. В его студии была поставлена машина для гребли, на которой он любил упражняться. Единственный вид спорта, который был под силу художнику, — это плавание. Однако, если бы не все перечисленные обстоятельства, мир бы не узнал одного из лучших представителей постимпрессионизма, чей вклад в искусство и коммерческий дизайн ощутим до сих пор.
Многие современники Тулуз-Лотрека были увлечены искусством Японии, бум японизма пришелся на 1850-е годы и захватил Европу не на одно десятилетие. Азиатские мотивы и восточная эстетика не только оказали существенное влияние на развитие стиля ар-нуво, они переродили саму философию европейского художественного творчества того времени, отношение к окружающему миру и подход к изображению модели. Свободная асимметрия композиций здесь подчинялась иным законам, отличающимся от классического искусства. Анри де Тулуз-Лотрек, как и большинство людей его круга, был очарован этой эстетикой в полной мере. Есть забавные свидетельства — на фотографиях, сделанных его приятелем в 1892 году, художник позирует в японском кимоно. В это же время Анри де Тулуз-Лотрек приобрел инструменты для японской каллиграфии — тушь, кисти, бумагу. Однако он, в отличие от многих современников, не был прямым подражателем, использующим лишь внешние элементы стиля. Коллекция японских гравюр и образцов каллиграфии скорее служила ему творческим импульсом, необходимым для обновления художественного языка и усиления выразительности. Вслед за японскими мастерами Анри прибегал к условной перспективе, моделировал пространственную структуру пятном и линией.
Едкие жанровые зарисовки Дега были еще одним источником, питавшим творчество Тулуз-Лотрека. Они служили откровением для молодого художника, уже в ранних своих работах отвергавшего «иллюзорную легковесность» импрессионистической живописи, лишенную необходимого ему драматического накала и психологизма. Огромным авторитетом пользовался у Тулуз-Лотрека признанный мастер афиши Жюль Шере. Несхожесть творческих устремлений не была помехой, художник с благодарностью принимал советы Шере и обращался к нему за консультациями при изготовлении своей первой рекламной композиции «Ла Гулю» в Moulin Rouge, а также отсылал готовые проекты старшему коллеге. Биограф Анри Перрюшо подтверждал огромное значение работы Тулуз-Лотрека, связанной с иллюстрированием рекламы: «Плакат раскрыл перед Лотреком неожиданные возможности. Вскоре художник понял, что обладает необходимыми плакатисту данными — чувством монументальности, декоративности, необходимой экспрессией стиля и острым, метким контуром. Лотрек был создан для плаката. Ведь во всех своих работах, которые становились все совершеннее, он стремился к наибольшей выразительности минимальными средствами. Плакат позволял Лотреку использовать уроки, извлеченные им из произведений японцев и Дега, но также отвечал его художественному кредо — писать как можно лаконичнее и непосредственнее, использовать в своих произведениях неожиданные композиционные приемы».
В полной мере Тулуз-Лотрек использовал приобретенные им опыт и навыки в рекламе концертного кафе Divan Japonais — это была афиша для ресторанчика с эстрадой, оформленного в модном «японском стиле». Художнику сделал заказ директор заведения Эдуар Фурнье в 1892 году, как раз в период увлечения художником японской каллиграфией. На первом плане изображены исполнительница бурлеска Джейн Авриль и Эдуар Дюжарден, драматург-символист, поэт и литературный критик. За абрисом контуров музыкальных инструментов на заднем плане — фигура певицы Иветт Гильбер. Но в центре композиции только Джейн Авриль, силуэт танцовщицы в узком черном платье и шляпе с плюмажем подобен каллиграфическому иероглифу, а черный цилиндр ее спутника, длинные перчатки Иветт Гильбер, застывшей на сцене, — только продолжение его начертания.
Тулуз-Лотрек создал самый динамичный и психологически яркий вариант стиля ар-нуво в плакате. Персонажами произведений часто становились представители артистической богемы Монмартрского холма — исполнители песен, танцовщицы и актрисы. Изображал он их беспощадно — гротескно и дерзко, обостряя и без того провокационную эксцентричность образов своих героев. Среди натурщиц художника особенно выделялась Иветт Гильбер. По многочисленным натурным наброскам, литографиям и живописным произведениям можно проследить всю историю взаимоотношений молодых людей. Ее не шокировало, что Тулуз-Лотрек никогда не льстил ей: певица любила эпатаж и сама потешалась над публикой.
Только в редких случаях персонажи художника лишены карикатурной остроты и запечатлены без тени иронии. Например, женский образ, известный нам по литографии Тулуз-Лотрека «Пассажирка каюты №54». Романтическую историю очередной влюбленности художника записал его приятель — Лотрек не посмел приблизиться и заговорить с красивой женщиной, но пропустил свою остановку, чтобы иметь возможность любоваться незнакомкой как можно дольше. Образ заворожившей его дамы художник использовал на рекламном плакате выставки в галерее «Салон ста».
Еще одна муза художника — Жанна Луиза Бодон, дочь парижской куртизанки, никогда не училась танцевальному мастерству. Однако в 1889 году в шестнадцать лет начала танцевальную карьеру в зале «Бал Бюлье» с выступлением-импровизацией на тему вальсов. Сценический псевдоним, звучащий на английский манер — Джейн Авриль, — придумал дебютантке Роберт Шерард, друг и биограф Оскара Уайльда. Популярность ее росла, и вскоре она выступала уже на многих танцевальных площадках Латинского квартала и Монмартра. Тогда же, в 1893 году, Тулуз-Лотрек нарисовал первую афишу для выступлений танцовщицы в концертном кафе «Жарден де Пари» на Елисейских полях. Чтобы соблюсти сходство, художник воспользовался фотографическим портретом Авриль, выполненном в ателье его приятеля Поля Сеско на площади Пигаль.
На данный момент работы Анре де Тулуз-Лотрека хранятся в лучших музеях мира, в том числе и в России — в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина в Москве и Государственном Эрмитаже в Санкт-Петербурге.
Статьи по теме
Подборка Buro 24/7
