Интервью Buro 24/7: Джон Ранкин

В конце февраля журнал Dazed & Confused, основанный Джоном Ранкином в 1990-х, поменял свой формат. Теперь он выходит дважды в год, точно как и другое издание британского фотографа под названием Hunger. Ранкин уверен, что печатные журналы мертвы, а потому каждый их номер стоит доводить до совершенства, делая его близким к настоящей книге. Об этом и не только фотограф рассказал в интервью Buro24/7.

Вы помните, как решили стать фотографом?
Сначала я учился на бухгалтера. В школе у меня было хорошо с математикой, и я отправился в колледж, чтобы заниматься этим дальше. Меня поселили вместе cо студентами художественного факультета. После шестимесячного курса я задумался: почему я занимаюсь бухгалтерией, в то время как эти ребята развлекаются? Они были очень экспрессивными, и, честно говоря, общение с ними изменило всю мою жизнь.

Это произошло неожиданно или как?
Да, это произошло практически немедленно. Один из моих лучших школьных друзей, который был на год младше, по-прежнему жил в моем родном городе. Я вернулся туда, взял камеру, и он рассказал мне, как развиваться. Я загорелся этим: оставил школу, колледж, бухгалтерское дело, работал на дерьмовых работах. Мои родители были шокированы и говорили мне: "Какого черта?!" Я так увлекся, что однажды проснулся и сказал себе: да, это именно то, чем я хочу заниматься. И случилось это благодаря тем людям и моему другу.

Одна из лучших вещей, которую мне позволяли мои родители, — выбирать свой путь самостоятельно. Они советовали мне заниматься тем, что делает меня счастливым, и слушать свое сердце, а не разум

Сначала вы не зарабатывали денег?

Я не зарабатывал деньги на фотографиях до тех пор, пока мне не стукнуло тридцать. Целых десять лет я выполнял другую работу. Я организовывал ночные клубы, а это позволяет еще и знакомиться со всеми, раскручиваться. Но клубы — предприятие очень непродолжительное, они никогда не держатся долго. Кстати говоря, мы никогда не называли их dazed and confused.

Вы запустили собственный журнал, когда были достаточно молодым, верно?

Когда все началось, мне было около 25, да. До этого я работал над студенческими журналами в колледже, был помощником, затем редактором.

Вы знаете весь механизм работы журнала. Насколько это помогло вам в дальнейшем?

На все 100 процентов. По многим причинам. Я учился в колледже с людьми, которые занимались графическим дизайном, печатью. В Лондонском институте печатного дела (сегодня — London College of Communication) были журналистика, фотожурналистика и издательское дело. Но я ничему не научился в колледже. Помню, в первый день, когда я пришел и узнал, что у них есть журнал (причем весьма хороший), то спросил: как они могут делать его в колледже?

Как вы думаете, камера — это что-то особенное или просто инструмент?

Хороший вопрос. Я, конечно, люблю определенные камеры. Люблю систему. Думаю, это инструмент. Настоящий фотограф должен уметь сделать отличную фотографию любой камерой.

думаю, моя жена предпочитает, чтобы я был моногамен в отношениях, нежели чем в фотографии

У вас есть вещи, к которым вы привязаны? У некоторых есть, например, модели, которых они любят.

Я люблю работать с определенными людьми — например, с Хайди Клум, Евой Герциговой и со своей женой. Это те, с кем у меня много общего, у нас одинаковые вкусы. Но все больше и больше мне нравится работать с необычными или неизвестными людьми: я люблю делать то, чего от меня не ожидают.

Многие не знают всей моей работы, видят лишь небольшую ее часть. Я раскручиваю других фотографов, снимаю документалки о них. Пишу книги. Я всегда продвигал таланты других людей. Я просто люблю фотографию.

Смешно то, что, с одной стороны, ты радуешься своей известности, а с другой — люди смотрят свысока, потому что ты просто фотографируешь знаменитостей. Мои фотографии знаменитостей не совсем традиционные, это не обычные журнальные обложки. Я, конечно, могу и такие сделать, чтобы заработать денег. Но реальный проект  тот, который не похож на обложки.

Ваша жена — это лучшая модель? Или худшая? Самая hot? Или самая простая, от которой вы не устаете?

Моя жена очень загорается идеями, точно так же, как Хайди Клум. Мы делаем проект, где она вручную разрисована художниками. Ей нужно позировать для 12 кадров, потому что мы делаем календарь. Ее красят 10 часов, а съемка занимает у меня всего 5 минут. Мне кажется сумасшествием то, что она на это соглашается. Но если ей нравится, я говорю: "Окей, давай сделаем это".

Ваша жена ревнует, когда вы фотографируете других людей?

Немного ревнует, да. Но она умная и не делает этого часто. Есть модели, моя работа с которыми ей не нравится. Но я верен, моногамен. И, думаю, моя жена предпочитает, чтобы я был моногамен в отношениях, нежели чем в фотографии.

У вас есть ребенок… 

Он уже не ребенок. Ему 18.

Кем вы хотите видеть своего сына? Хотите, чтобы он стал фотографом?

Я просто хочу, чтобы он был счастлив. Одна из лучших вещей, которую мне позволяли мои родители, — выбирать свой путь самостоятельно. Они советовали мне заниматься тем, что делает меня счастливым, и слушать свое сердце, а не разум.

О вашем последнем издании — Hunger. Я не уверен, что он будет в России. Почему вы стали издавать еще один журнал?

Около 10 лет назад я решил больше не делать журналов и сконцентрироваться на фотографии. После такого было бы грубо с моей стороны вернуться и сказать: "Окей, я снова здесь".

Индустрия меняется, веб-сайты становятся все более популярными. Я хотел сделать журнал и сайт одновременно, создать что-то абсолютно новое для меня. Проект без партнера я запускаю впервые.

Как вы думаете, журнальная система будет меняться?

Все уже поменялось. Мне кажется, эпоха журналов подошла к концу. Такой журнал, как  Hunger, будет существовать, потому что он похож на книгу: выходит 2 раза в год и стоит у вас на полке 6 месяцев. Ежемесячные журналы мертвы.

Индустрия меняется с каждой минутой, с каждой секундой. Если ты не адаптируешься, ты тупой. Ты не понимаешь, что настал цифровой мир. Сейчас быть просто фотографом — немного узко. Люди потребляют продукт в другом ключе, они хотят движущихся изображений, монтажа, чего-то превосходного.

Не думаю, что журналы умрут полностью, потому что люди любят держать их в руках. Мое сердце также принадлежит им. Но я хочу быть реалистом.

Вы видите с первого взгляда, какой снимок плохой, а какой нет? 

Да, очень легко. Я не просто фотограф, никогда не был просто фотографом. От других профессионалов меня отличает то, что я был издателем в течение 25 лет, а также фоторедактором, креативным директором, снимал документальное кино.

Вы снимаете фото, видео, делаете разные медиапроекты. Зачем?

Фотография — очень молодое медиа. Когда люди говорят о конце фотографии, они врут. Она, в отличие от ежемесячных журналов, не умирает, а просто меняется. Я наслаждаюсь этим.