Поиск

Клоунада по Вырыпаеву: \"Пьяные\" в ЦИМе

Клоунада по Вырыпаеву: "Пьяные" в ЦИМе

Спектакль МХТ на одной из самых современных площадок Москвы

Текст: Дарья Шамина

Фото: Архивы пресс-служб МХТ им. А.П.Чехова

Иван Вырыпаев в одном из интервью назвал "Пьяных" своей лучшей пьесой. Заслуженно ли? Этой весной московский зритель усиленно старается разобраться

Вообще, "Пьяные" были написаны по европейскому заказу — специально для театра в Дюссельдорфе. Именно поэтому премьера спектакля состоялась именно там и с местной труппой, хотя с московскими актерами режиссер Виктор Рыжаков начал репетировать еще в ноябре прошлого года.

Текст, впрочем, как и почти все у Вырыпаева, по своей структуре оказался очень "европейским": новая драма нового века во всей красе. А вот темы драматург поднимает свойственные русской классике, будто перерабатывая Достоевского для современности. В сущности, все герои "Пьяных" не больше и не меньше "русских мальчиков" Федора Михайловича, которые, улучив минутку в вонючем трактире, толкуют о вековечных вопросах: есть ли Бог, есть ли бессмертие. И совершенно неважно, что эти "мальчики" могут быть 50-летними банкирами или юными проститутками, суть от этого не меняется.

Клоунада по Вырыпаеву: "Пьяные" в ЦИМе (фото 1)

Спектакль начинается с сильнейших образов — визуальных и звуковых. Казалось бы, незатейливое пространство (наклонная плоскость, расчерченная световыми прямоугольниками), созданное художниками Марией и Алексеем Трегубовыми, сразу толкает к мощным ассоциациям: с одной стороны, физиологическая неустойчивость мира нетрезвого человека, с другой — то ли тюрьма, то ли сеть, но, в любом случае, несвобода. Словом, зритель сразу может догадаться, что персонажи сами себе не принадлежат. Ближе к концу эта идея будет сформулирована, причем по очереди, двумя героями. Брошенная красавица Лаура (Яна Гладких) декларирует, что ее сердце ей не принадлежит, а принадлежит тому, кого она любит. А ее "экс" Лоуренс (Павел Ворожцов) вслед, кстати, за банкиром Густавом (Дмитрий Брусникин), которому изменяет жена, поделится идеей, что человек говорит не сам, через него говорит Бог.

Клоунада по Вырыпаеву: "Пьяные" в ЦИМе (фото 2)

Клоунада по Вырыпаеву: "Пьяные" в ЦИМе (фото 3)

Что до звука, композитор Александр Маноцков создал партитуру при помощи предметов, прямого отношения к музыке не имеющих. Однако все: звук мнущейся бумаги, скрежет губки по стеклу, шум цепей в фанерном ящике — в театре превращается в музыку. Именно эта гармония дает старт спектаклю.

Пьеса делится на две части: в первой мы узнаем, где и по какому, собственно, поводу герои напивались. Во второй персонажи вываливаются из своих "клеток" на улицу; истории, и без того непростые, еще более затейливо переплетаются.

Первая часть значительно более эксцентрична, чем вторая. В ней актеры много (и заметно...) играют, впрочем, не впадая в кривляние. И возникают лишь жемчужные мгновения искренности. Порой исполнители вместе со своими персонажами впадают в клоунаду — буквально, с красными носами и картонным смехом. Мэтры МХТ Дмитрий Брусникин и Игорь Золотовицкий восхитительно разыгрывают свою клоунскую сцену. Речь в ней по-прежнему идет о глобальных вещах: о божественном в каждом человеке, о смерти и о предательстве.

Под занавес этой новеллы (весь спектакль состоит из таких небольших новелл, в которых мы знакомимся и следим за развитием каждого героя) супруги Карл и Линда, герои Игоря Золотовицкого и Янины Колесниченко, обнажаются. То есть снимают клоунские носы и становятся людьми, просто настоящими людьми. Но это обнажение длится не дольше нескольких секунд — вскоре клоунада возвращается. И мы вдруг понимаем, что это не более чем механизм самозащиты. Так каждый из героев старается убежать от собственной боли. Идея масок в жизни, конечно, не нова. Но от этого она не становится менее правдивой.

Клоунада по Вырыпаеву: "Пьяные" в ЦИМе (фото 4)

Спектакль идет без антракта. Как и в жизни, в "Пьяных" нет перерыва. Можно отворачиваться, закрывать глаза и затыкать уши, но жизнь будет идти, декорации будут меняться. И лучшее, что можно сделать, — смело смотреть и слушать, постигая всю глубину мерзости реальности, чтобы все-таки обнаружить в ней что-то ценное. Об этом, кстати, одна из новелл. Об этом говорит Лоуренс, который, конечно, прав не меньше любого другого героя пьесы. Правда ни на чьей стороне, вернее, на стороне каждого, потому что Бог — каждый, и любовь — каждый. Кажется, именно это хочет сказать Вырыпаев устами своих героев.

Новеллы второй части (как сказано выше, в ней персонажи встречаются друг с другом все в том же пьяном состоянии уже на улице) тоже начинаются с эксцентричных "завлекалочек": то герои рассекают по воде на велосипедах, то еще что-то. Но, по сути, весь второй акт — это открытый разговор актеров, клоунов с осенью в сердце, с залом. Даже не просто разговор, а исповедь. И хорошо, когда в ней не стремятся развлекать публику. Исповедь на то и исповедь — она интересна без "украшательств". И "пьяным" удается выйти на предельный уровень искренности, от которого порой захватывает дух.

Клоунада по Вырыпаеву: "Пьяные" в ЦИМе (фото 5)

Клоунада по Вырыпаеву: "Пьяные" в ЦИМе (фото 6)

Заканчивается все и вовсе библейской историей, в которой проститутка (зовут ее Роуз, но она, конечно, в своем роде Мария Магдалина) внимает речам директора кинофестиваля (его имя Марк, но сам он то ли в шутку, то ли всерьез признается, что он Иисус). В этой новелле подводится итог спектакля и кристаллизуются основные мысли автора. Снова возникает Достоевский с идеей отдать все (а не два рубля). Но, с другой стороны, вдруг становится ясно, что вся, абсолютно вся философия героев так или иначе основана на в общем-то тривиальных событиях: свадьбах, изменах, болезнях. Таким образом, зрителю все объяснено, а актерам, как говорится, есть что играть.

Виктор Рыжаков в очередной раз доказывает, что они с Иваном Вырыпаевым говорят на одном языке. И вместе они стараются научить этому зрителей. Может быть, это именно тот язык, на котором каждый слышит "шепот Господа в своем сердце".

Клоунада по Вырыпаеву: "Пьяные" в ЦИМе (фото 7)